Набат (ЛП) - Шустерман Нил - Страница 70

Он выслушал ответ, на его лице появилось встревоженное выражение, сменившееся раздраженным. Слуга положил трубку и вернулся к своим обязанностям.

— В чем там дело? — спросил Верховный Клинок.

— Не обращайте внимания, ваше превосходительство.

— А мне кажется, там что-то, заслуживающее моего внимания.

Слуга вздохнул.

— Это был тонист, ваше превосходительство, стонал и выл, как животное. Не знаю, где этот негодяй раздобыл ваш номер.

Телефон зазвонил снова.

— Мы могли бы его отследить, — предложила Македа.

Лицо Тенкаменина стало серьезным. Не сердитым, но озабоченным.

— Справа на аппарате есть красная кнопка, — сказал он слуге. — Она включает громкую связь. Будь так добр, возьми трубку и нажми эту кнопку.

Слуга последовал распоряжению, и немедленно из дребезжащего динамика полетел бессловесный вопль. Этот звук, похожий на стоны привидения, был бы гораздо более уместен в продуваемом сквозняками средневековом замке, а не во дворце Верховного Клинка. Он был настойчив. Печален. Безысходен.

Тенкаменин с громким скрежетом отодвинул стул, поднялся и подошел к телефону. Остановился рядом с ним и замер, глядя на аппарат и слушая жуткий звук. Потом наконец нажал на кнопку разъединения.

— Ничего себе, — сказал Баба. — Это было неприятно.

Он пытался превратить все в шутку, но Тенкаменин не был расположен к юмору. Он просто застыл, вперившись взглядом в телефон. Затем повернулся к Джери.

— Капитан Соберани, — сказал Тенкаменин. — Где сейчас ваша команда?

Джери огляделся/ась, не лучше остальных понимая, чем вызван этот вопрос.

— Или в городе, или на корабле. А что?

— Известите их, пусть готовятся немедленно отчалить. Мы поплывем с вами.

— Мы, то есть…

— То есть все мы.

Анастасия вскочила на ноги. Она никогда не видела Верховного Клинка таким. Он всегда выглядел невозмутимым. Сейчас, казалось, он был глубоко потрясен.

— Что происходит, ваше превосходительство? — спросила она.

— Это не случайный звонок, — ответил тот. — Полагаю, это предупреждение, и мы должны к нему прислушаться.

— Почему вы так считаете?

— Потому, — промолвил Тенкаменин, — что это был мой отец.

35 ● Реквием в десяти частях

Все начинается с молчаливого ожидания. Дирижер поднял руки, все взгляды сосредоточены на его палочке, словно она сейчас разбудит темную магию.

Сегодняшнее произведение — оркестровое чудо. Реквием, созданный и исполненный свистящими последователями Тона, Грома и мученика Набата. Реквием, исполненный в ответ на Высокоградскую прополку, совершенную за океаном.

Теперь вы слышите его? Слышите, как он растет и ширится на улицах Гавани Памяти? Бессловесная, безъязыкая литургия смерти в бессмертном мире. Сметающие все на своем пути потоки адского огня и серы. Всепожирающее пламя! Свисты как следует подготовились к произведению, которое исполнят сегодня. И для тех, кто слышит его, нет спасения.

Все пожарные машины были автоматизированы. И все же Грозовое Облако сконструировало их таким образом, чтобы за рулем сидел человек. Конечно, если бы водитель свернул не туда, машина взяла бы управление на себя и исправила бы ошибку.

Начальник городской пожарной команды часто думал об этом. В бытность свою простым пожарным, сидя за баранкой, он намеренно, ради развлечения, совершал ошибки — чтобы посмотреть, как быстро их отловит система и сколько времени понадобится автомобилю, чтобы вернуться на правильный путь. Наверное, Грозоблако могло бы использовать роботов вместо людей-пожарных, но оно никогда не увлекалось роботами и пускало их в ход только для рутинной деятельности, от которой отказывались люди.

А значит, пожарные оставались пожарными. Впрочем, работы у них было не так уж и много. Где бы ни занимался огонь, Облако фиксировало его еще на стадии нескольких искр и обычно сразу гасило. И лишь в редких случаях, когда ему это не удавалось, в дело вступали пожарные… хотя командир предполагал, что время от времени Облако само устраивало «безопасные» пожары, лишь бы чем-то занять огнеборцев.

В 6:30 вечера в пожарном депо взревел сигнал тревоги. Раньше в таких случаях Грозоблако вступало в разговор с командой и объясняло нюансы ситуации, с которой им придется столкнуться. Теперь же оно просто включало сигнал и настраивало GPS-навигаторы, оставляя дальнейшие действия на усмотрение пожарных.

Однако сегодняшняя тревога была странной. Точка назначения не возникла на экранах навигаторов. Не поднялись гаражные ворота. Но сигнал все равно ревел.

И только в тот момент, когда двери депо слетели с петель и в помещение устремились какие-то люди, сотрудники поняли, что сигнал извещал не о пожаре, — он предупреждал о нападении.

Тонисты!

Десятки тонистов хлынули в двери, издавая противный монотонный звук, похожий на пчелиное жужжание. Нападающие были вооружены, а пожарные оказались попросту неподготовленными к этому дню гнева.

Начальник команды потрясенно застыл. Хотел бы он защищаться, но как? Чем? Никто никогда не нападал на пожарных. Кроме, разве что, случайных серпов, но когда на тебя нападает серп, ты просто позволяешь себя выполоть, вот и вся история. Ты не даешь отпор. Ты не сражаешься. Сейчас все было совсем иначе. Тонисты превращали в квазитрупы всех подряд, и никто не знал, что делать.

«Думай! — приказал себе командир. — Думай!» Его учили бороться с огнем, а не с людьми. «Думай! Ты можешь сделать хоть что-то!»

А потом его осенило.

«Топорики!»

У них есть пожарные топорики! Он бегом пересек гараж и схватил топор. Но сможет ли он поднять оружие на другого человека? Придется, потому что нельзя позволить этим психам превратить всю команду в квазимертвых.

И в этот момент тонисты начали швырять камни в пожарные машины. Один из них полетел в начальника, но тот успел его перехватить.

Впрочем, это был не камень. Нечто металлическое, с твердыми выступами. Командир видел что-то похожее в исторических книгах. «Думай! Как это называлось?» А, вот: граната!

Но через мгновение думать начальнику стало не о чем.

Верховный Клинок Тенкаменин был человеком осмотрительным. Он лишь казался импульсивным и легкомысленным, а на самом деле все в его жизни подчинялось строгому планированию. Даже хаос его Праздников Полнолуния был контролируемым хаосом.

Он подозревал, что после звонка отца время приобретает особое значение, но не мог преодолеть собственные инстинкты. Он быстро добрался до своей скромной резиденции, где принялся обсуждать с камердинером, что взять с собой. Конечно же, вторую мантию. Вот только какую: для теплой погоды или для холодной? Кого следует известить об отъезде? Ведь Верховный Клинок не может просто взять и исчезнуть. Все эти вопросы ставили его в тупик.

— Ваше превосходительство, — напомнил камердинер, — вы говорили, что мы торопимся.

— Да-да, конечно.

А еще были вещи, имевшие для него особую ценность, оставлять их нельзя ни в коем случае. Инкрустированный обсидианом револьвер, который ему подарила Великий Истребитель Нзинга в тот день, когда Тенкаменин сменил ее на посту Верховного Клинка. Серебряный кинжал, который Тенка использовал на первой своей прополке. Если здание займут посторонние, неизвестно, увидит ли он когда-нибудь снова важные для него реликвии. Решено — их нужно забрать с собой.

В течение десяти минут он как одержимый выбирал, что взять, а что оставить, и отвлек его от этого занятия только грохот отдаленных взрывов.

— Если мы уходим, то пора двигаться!

Анастасия мерила шагами парадный зал, располагавшийся под центральным куполом дворца. Они с Джери ждали, когда появятся их спутники.