Эпсилон в созвездии Лебедя (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein" - Страница 6

Кассандра горько помотала головй.

— Я не понимаю, что я делаю не так, — устало пробормотала она.

— Ясно. А ну пошли, — Донна взяла почти не сопротивляющуюся подругу за руку и потащила в ванную. — Рассказывай, пока я работаю над тобой, — приказала она и, схватив сутану Кассандры за плечи, стала стаскивать её через голову.

— Что рассказывать? — поинтересовалась Кассандра из своего чёрного мешка.

— Говори, когда ты увидишь его в следующий раз.

— Сегодня, на вручении дипломов. Я его пригласила.

Донна, которая как раз повернула Касандру вокруг своей оси, замерла и с удивлением посмотрела ей в глаза.

— Сильна, — сказала она.

— Что? — не поняла Кассандра.

— Я говорю, молодец. Я бы никогда не пригласила парня на первое свидание сама.

Кассандра принялась стремительно краснеть — вся, от кончиков ушей до мизинцев на ногах.

— Я не хотела… — пробормотала она, но договорить ей Донна не дала.

— В душ, — приказала она и, подтолкнув Кассандру к душевой, захлопнула за ней дверь, и сама прислонилась спиной с другой стороны. — У тебя пять минут! — крикнула она сквозь стекло. — Не успеешь — приду домывать сама!

— Что мне делать? — услышала она голос Кассандры из облака пара.

— Голову мой, что! Я пошла готовить инструмент.

При звуках последнего слова Кассандре стало нехорошо, но она заставила себя оставаться на месте, решив, что так сможет отсрочить встречу с «инструментом» ещё на целых пять минут.

Инструментом оказались щипцы для завивки. Опустив их на стол между их с Кассандрой кроватями, Донна выложила рядом ещё одни щипчики поменьше — для подкрутки ресниц. Затем набор театрального грима, который сумела перекупить у одной из учениц за две пачки шоколада, две шкатулки с собственными драгоценностями, ножницы и иголку.

Выйдя из ванной и увидев это всё, Кассандра попятилась было назад, но Донна остановила её. Поймала за поясницу, подтолкнула к столу и, с силой надавив на плечи, усадила на стул.

— Садись! — приказала она. — И не шевелись. А то останутся ожоги.

Кассандра замерла, как кролик перед удавом, и приготовилась встретить свою судьбу.

— По-моему, очень даже, — сообщила Донна через полчаса, внимательно разглядывая отразившуюся в зеркале черноволосую подругу.

— А не слишком похожа на пуделя? — спросила Кассандра неуверенно.

— Ты что! Это самый писк! — Донна отошла назад, любуясь делом своих рук. — И тебе очень идёт!

Она вытерла рукавом пот со лба и добавила:

— Ладно. Я в душ. Приведу себя в порядок, и идём.

Эрика на вручение идти отказалась, аргументировав это тем, что у неё болит голова.

В монастырской школе для благородных девиц она, в самом деле, чувствовала себя не очень хорошо — примерно как белая ворона в стае северных моржей. К тому же ясно было даже ей, что, если Юрген обидит невесту ещё раз, та может попросту отказаться вступать в брак. И если Юргена могли заставить его родители, то надавить на леди Кинстон после вступления её в пору совершеннолетия не смог бы уже никто.

Юрген, недовольный таким положением вещей, всё же направился к дверям непонятной девочки, с которой ему предстояло, по его прикидкам, прожить лет пятьдесят. Его бы как раз вполне устроило, если бы Кинстон отказалась от свадьбы — и плевать, что скажет на это отец. Однако Эрика вытолкнула его за двери так решительно, что другого пути, кроме как к кельям учениц, Юрген не нашёл.

Без пяти семь он постучал в дверь и, услышав из-за двери негромкое: «Да!» — распахнул её настежь.

Юрген осторожно отступил назад. Перед ним на стуле сидело, сложив руки на груди, абсолютно непонятное создание с шапкой чёрных густых кудрей на голове. Тут и там из этой копны торчали розовые бантики. Глаза непонятного существа были обведены чёрной тушью, что делало его ещё более бледным на вид, а ряса с распоротым воротом сползла набок, чуть приоткрывая острое плечо — такое тощее, как будто его обладательницу не кормили добрых несколько недель.

Юрген сглотнул.

— Простите, это комната Кассандры Кинстон?

Существо расплылось в улыбке и продемонстрировало тридцать два острых крокодильих зуба.

— Да!

Никогда ещё Юргену не было так страшно, как в этот миг.

— Да, это я!

Юрген сделал ещё один шаг назад.

В эту минуту спасительным ветром в комнату ворвалась златокудрая подружка — облачённая к тому же в одно только белоснежное полотенце, делавшее её фигурку такой мягкой и уютной на вид, что Юргену нестерпимо захотелось надкусить белое плечико.

— Донна Зальм! — выдохнул он. — Вы потеряли свою кредитку!

— Да? — Донна машинально принялась хлопать себя по бокам и тут только поняла, в каком виде предстала перед гостем, и, тихо ойкнув, очень мило покраснела. — Я…

— Где же она… Я её забыл. Сейчас принесу! Нет, лучше вы зайдите ко мне, и я её вам отдам, — он подскочил к Донне и, поймав ее за руки, просительно заглянул в глаза. — Пожалуйста. Я буду очень рад.

— Ну, хорошо, — растерянно произнесла Донна. — Но вы же за Кесси…

— Нет, нет! Я срочно должен её найти, — произнеся последние слова, Юрген ретировался в коридор.

Дверь за ним захлопнулась.

Донна посмотрела на Кассандру.

Та пару секунд сидела неподвижно, бледная как мел.

— Ну… — не зная, что сказать, все-таки выдавила из себя Донна.

Кассандра, не издавая ни звука, подняла руку и стала один за другим срывать украшавшие её шевелюру бантики.

— Что ты делаешь, Кесси?! Я так старалась!

— Уйди! — почти что прокричала Кассандра и, поднявшись, направилась к ванной. Оттолкнула в сторону стоявшую на дороге Донну и только дверь закрыть не успела, потому что Донна просунула свою ногу в щель.

— А как же вручение? Кесси! У тебя же лучший диплом!

Кассандра молча оттолкнула её ногу, захлопнула дверь и, защёлкнув замок, сползла по стенке на кафельный пол.

ГЛАВА 4

Вечер перед вручением дипломов прошёл для Кассандры в четырёх стенах — и в тягостных размышлениях.

Тишину кельи то и дело нарушали звуки громкоговорителя, доносившиеся со двора. Вода тихо капала из плохо закрученного душа за дверью ванной, а Кесси сидела и разглядывала альбом с вырезками, которые начала собирать, когда ей исполнилось одиннадцать лет.

До этого она как-то не очень хорошо осознавала, что такое брак и кто такой этот Юрген Розенкрейцер, с которым ей предстоит быть в горе и в радости, как повелели то вышние звёзды, и двое судостроительных магнатов.

Когда же она, наконец, поставила перед собой задачу изучить своё будущее более детально, Юргену было уже шестнадцать, и он вовсю выписывал кренделя на своём тренировочном истребителе, сбегал в самоволки, шокируя тем самым почтенных родителей, и танцевал джигу под прицелами видеокамер.

Надо сказать, в шестнадцать лет Юрген Розенкрейцер не отличался ни тактом, ни воспитанием, и если бы Кассандра поставила перед собой задачу оценить его поведение со стороны, единственным оправданием богатому наследнику и будущему супругу она могла бы назвать его непреодолимую харизму — которая уже тогда действовала не только на девчонок, но и на хранителей правопорядка, репортеров и даже некоторых телезвёзд.

Кассандра трезво судить не хотела и не могла.

Юрген был её окошком в мир, которого сама она не видела никогда. В мир дорогих аэрокаров, брендовых костюмов и красивых людей. И она наблюдала за этим миром исподтишка, глазами Юргена Розенкрейцера, как делали это миллионы и миллионы читателей глянцевых журналов. От них всех она отличалась только одним — у Кассандры Кинстон была надежда в этот мир попасть. Надежда стать частью жизни таинственного и обаятельного Юргена Розенкрейцера. Надежда, которая с треском рассыпалась в прах при первой же их встрече лицом к лицу.