Новая эпоха (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 36

— Конечно. Спасибо за помощь.

Естественно, покровитель врачей, знахарей и целителей прекрасно знал, что его подчинённые не брезгуют подарками, хотя официально порицал такую практику. Но Таня давно поняла — это была своеобразная игра. Траян получал жертву в виде человеческой крови, благо, требовал он немного, можно было обойтись содержимым одной пробирки, подчинённым же не доставалось ничего. Поэтому от человеческих вкусностей они не отказывались, несмотря на запрет.

Медицинские инструменты осы́пались на столик безжизненной кучкой — Мензурка ушёл. Бондаренко устало вздохнула, помассировала виски, пересела к другому столу, где лежал лист бумаги со списком необходимых больнице инструментов и лекарств, дополнила его несколькими пунктами и вышла к мужу.

— Всё хуже и хуже. Не знаю, как мы дальше. Вот бы химика-фармацевта к нам.

— Танюш, ты это после каждой инвентаризации говоришь.

— Буду говорить и дальше. Нужно что-то делать с оснащением. Антибиотики…

— Ага. Но сама подумай — можно ведь и без лекарств обходиться. Вон, наши предки прекрасно справлялись.

— Да уж, справлялись. И дохли, как мухи.

Татьяна Петровна, хоть и видела ошеломляющие результаты использования заговоров и зелий, до сих пор страховалась традиционной медициной. К тому же записи покойной Антонины Николаевны не могли охватить всё, искать новые заговоры и рецепты было очень сложно, а иногда и опасно.

Магических способностей у Татьяны Петровны не было от слова совсем. Но что-то то ли в душе, то ли в генах позволяло женщине интуитивно подбирать ингредиенты и слова, создавая новые рецепты. Наверное, тот самый врачебный нюх, что помогал ставить верный диагноз без сложных лабораторных исследований. Ни одна ученица за эти одиннадцать лет не смогла взрастить в себе такие способности — девушки умели создавать лишь простейшие отвары по отработанным рецептам да пользоваться уже готовыми зельями и порошками, сделанными Татьяной. И в остальном… Лёгкие, простые заболевания медсёстры на местах лечили прекрасно. Со сложными диагнозами всё Приречье обращалась к фельдшеру. Хотя то, что на гостевом хуторе, в Яблоневке и Потаповке были свои, пусть и не слишком опытные, медики, значительно облегчало Танину работу.

Целительница, которую привели Сычкова и Коваль, вселяла в фельдшера надежду на изменения к лучшему, но, во-первых, девушка собиралась вернуться домой, а во-вторых, пока ещё была слишком неопытна. Она только начала обучаться и у Марины, и у самой Татьяны. В больничке Хромушка постигала анатомию, физиологию, биохимию, основы пропедевтики, микробиологию… Более сложные и узкие дисциплины, по мнению знахарки, «давать» было рановато. Что изучалось в ведьмином доме на границе Приречья, Таня предпочитала не знать.

Кроме того, это был не первый человек с подобным талантом, но все они рано или поздно уходили из поселения.

— Всё будет хорошо. — Улыбнулся Максим, почувствовав настрой жены. — Зимой, если повезёт, пополним запасы. А может, и химик когда-нибудь найдётся.

Таня вздохнула:

— Очень на это надеюсь.

Во дворе залаяла Гайка. Маленькая собачка «работала» звонком — громким, неутихающим и экспрессивным. Но сейчас она гавкнула лишь пару раз, а потом затихла.

— Дети пришли. — Макс выглянул в окно. Гайка бешено махала хвостом и крутилась у ног младших хозяев.

— Танюш, — протянул Максим Андреевич, — выгляни-ка… Ничего странного не замечаешь?

Жена послушно подошла к стеклу.

Ребята очень быстро шли по двору в сторону избы. Мирон и Костя как-то боком, развернув плечи. Из-за их позы Настю родители не видели. Только макушку.

— Странного? Ты про чьих детей сейчас говоришь? — Тяжко вздохнула Татьяна. — Видел когда-нибудь, чтобы они в такую погоду в хату рвались? Что-то нашкодили уже, раз шифруются. Пойдём, посмотрим, может, у кого-нибудь из них клык росомахи в животе торчит.

Годы назад тройня оказалась неожиданным сюрпризом. Побочным эффектом защитного ритуала, в котором Таня приняла участие ещё до Катастрофы. Не помогли ни средства контрацепции, ни медицинское и биологическое образования супругов. Планы пожить для себя хотя бы до тридцати лет накрылись медным тазом, а точнее, подгузниками, ночными кормлениями и бесконечными ангинами. А также первыми шагами, авангардными рисунками и тройной всепоглощающей любовью.

Родители вспоминали то время по-разному — Максим с улыбкой, Таня с содроганием. Теперь многое изменилось — дети подросли, уже не требовали круглосуточной заботы, но слова «маленькие детки спать не дают, с большими сам не уснёшь» в полной мере отражали жизнь четы Бондаренко.

— Совсем забыл. Мне же с Семашко срочно переговорить надо. Побегу в сельсовет, пока не ушёл. А ты с детьми разберёшься, и сразу на сенокос, я тоже туда подойду. — Мужчина очень не любил воспитывать отпрысков. Строгий тон, наказание в соответствии с «преступлением», разбирательства, кто прав, кто виноват. И грызущая потом совесть. Педагогический кнут Бондаренко предпочитал отдавать жене. У неё ругать получалось гораздо продуктивней.

— Чую, врёшь ты, Максим Андреевич. Ой, только не смотри на меня такими виноватыми глазами! Так и быть, сама разберусь. Хотя это не честно. Почему я для них вечно плохая, а ты — хороший?

— В следующий раз ругать буду я. Обещаю, — смущённо пробормотал Максим.

[1] ФАП — фельдшерско-акушерский пункт

Глава 12.1

Воспа, Рябуха, Оспа (Variola). Паразит. Условно разумна. Царство Постмортемы, Тип Низшие, Класс Нежить, Отряд Человекообразные, Семейство Инфекции, Род Оспа, Вид Оспа чёрная.

Миниатюрная, сгорбленная старуха в лохмотьях. Можно отличить от человека по неестественно блестящим глазам и отсутствию всех зубов, кроме одного. Этот зуб очень большой и торчит изо рта. Душа отсутствует — тело Рябухи является вместилищем возбудителя натуральной оспы. Существо не способно вести разумные разговоры. Однако стонать, плакать и просить помощи умеет виртуозно. Её главная задача — подойти как можно ближе к жалостливому человеку и обсеменить вирусом, который выделяется с «биологическими» жидкостями, то есть, со слюной, мочой, потом, кровью и др. Так что категорически не рекомендуется целоваться с незнакомыми пожилыми женщинами, а также подходить к ним ближе расстояния плевка.

М.А. Бондаренко, «О сверхъестественных существах».

Мама всё-таки смогла выпытать, почему Настя покрыта крапивными волдырями. Татьяна Петровна прекрасно владела интеллигентной руганью — никаких матов и оскорблений, только нудные нравоучения и предсказания безвременной кончины из-за несерьёзности и глупости. В этот раз мама распиналась минут двадцать, затем выдохлась и заговорила устало, с огромной обидой в голосе:

— Вместо того чтобы носиться по деревне, лучше бы нам с папой помогали. Между прочим, мы с ним света белого не видим из-за хозяйства! А на мне ещё и больница, и травы лекарственные заготавливать нужно, и зелья варить впрок. Отец уроки ведёт, ещё охота и рыбалка, да и грибы мешками с леса носит. А заготовить это всё? Посушить, повялить, замариновать… Вы же сами зимой будете дверью холодильника хлопать, да в погреб сто раз на дню лазить, вкусненькое искать! Мы спим по четыре часа в сутки. Поесть некогда, а вы всё сердце рвёте. — Фельдшер устало махнула рукой и вздохнула.

— Мам, хочешь, я тебе помогу зелья варить? — Встрепенулся Костя. Он давно засматривался на материнскую работу, но пока ему доверяли только развешивать пучки трав на просушку да стирать и гладить марлевые повязки.

— А я могу травы собирать. — Влезла Настя.

Татьяна на несколько секунд словно онемела. А потом с чувством произнесла:

— Ну, деточки дорогие, вы даёте. Говоришь вам, говоришь — как об стенку горох. Не стыдно? Какие зелья? Не дорос ещё, Костик! Посуду за собой мыть научись для начала! А ты, Настёна, вообще обнаглела. Я ещё не сошла с ума, отпускать тебя одну за защитную полосу!

— Так я с тобой, — пискнула девочка.