История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro" - Страница 106

Такое знакомое чувство дискомфорта около сердца вернулось три дня назад, ещё до Последнего Хода, как его пафосно окрестил Гай Келли. С тех пор щупальца только сильнее скручивались в груди. Не добавили оптимизма и мельтешащие боевики с озабоченным выражением на лицах. Хотя Барри числился в проходном звании охранника периметра, кое-какие подробности доходили и до будочки у ворот. Так, в общих чертах, он знал, что произошло и в соседнем Бушмилсе, и в далёком Лондоне. Но, доверяясь своему шестому чувству, Резник понимал, что грядёт нечто ещё большее, что вполне может зацепить и его невзрачную персону. Барри решил дезертировать. Но до поры пришлось откладывать побег, главным образом, по причине нахождения в пределах видимости сукина сына Джерри О'Рурка. Этот ублюдок на раз смог бы просечь одни только помыслы Резника. Другой вопрос: раскрыл бы он эти помыслы главе клана или сделал бы их общей с Барри тайной, вовлекая последнего в свои тёмные делишки. Барри решил не испытывать судьбу и до поры затаиться, чередуя дежурства с часами отдыха, как ни в чём не бывало. Вчера, ближе к вечеру, долбаный урод убрался в сопровождении лесбы Келли, одного из Каннингемов и Лаверна. Ночью Барри потихонечку собрался, а в следующее ночное дежурство рассчитывал дать дёру, не дожидаясь, пока предчувствие обрушится ему на голову тяжёлой реальностью. Вот только…

— Эй, глянь: что за дедуля сюда ковыляет? Ты его не знать?

Рахим Малик, постоянный напарник Резника, тыкал толстым пальцем в монитор, передававший обстановку на подъезде к воротам резиденции Келли. Барри в который раз с раздражением подумал, что Малик, как и он сам, является урождённым гражданином Британии, однако так и не освоил, как следует её язык. "Небось, правоверный папаша настаивал на использовании языка предков в стенах их лондонской квартиры. Коренные англичане, так вас растак!" Однако уже в следующий момент, увлечённый пальцем напарника, Резник напрочь забыл о своих национальных претензиях. Щупальца в груди закрутились с новой силой, и Барри пожалел, что не свалил ещё прошлой ночью.

— Что он, чёрт возьми, здесь делает? — Барри нахмурился и закусил нижнюю губу.

— Эй, брат, ты что, знаешь этого деда?

— Не особо хорошо, но достаточно, чтобы не слишком радоваться его появлению. Думаю, правда, старик Келли будет рад до усрачки.

"Дедушка", между тем, тяжело опираясь на толстую трость и волоча в другой руке продолговатый ящик, приблизился к воротам. Резник опередил его и первым включил громкую связь:

— Сэр, вы хотели бы видеть кого-то?

Из динамика донеслись хрипы, верно, старик прочищал горло, потом тихий голос, практически на грани шёпота:

— Дружок, я б…дски устал, добираясь к своему старому другу. Надеюсь, мне не нужно представляться, и ты быстро-быстро впустишь меня?

— Э-э, сэр, простите, у нас есть инструкции. Минуточку, я должен позвонить. — предвосхищая вопросы Малика, Барри прижал указательный палец к губам и быстро набрал номер на трубке телефона внутренней связи:

— Мистер Келли, знаю, сейчас рано, но… — скривившись, Резник отвел трубку от уха, дождался окончания отповеди и продолжил. — Я всё понимаю, но у нас нештатная ситуация. У нас гость… Судья Хорас Лич просит аудиенции… Да, конечно, всё сделаем.

Выдохнув, Барри нажал кнопку открытия ворот. Не отвечая на вопросительный взгляд напарника, расстегнул кобуру и вышел на улицу.

Утренние сумерки, туман и мелкая морось, как нельзя лучше соответствовали душевному состоянию Резника. Кивком он поприветствовал судью и жестом велел остановиться.

— Да, сэр, мистер Келли готов принять Вас, но сначала мы должны Вас досмотреть.

— Гм, я помню времена, — желтовато-серое лицо старика исказила гримаса, претендующая на звание улыбки, — когда я мог заходить к Гаю без предупреждения, глупых вопросов и облапывания взрослыми мужиками.

— Времена меняются, сэр. Сейчас общие правила для всех.

— Да я разве спорю, сынок? Надо — значит надо. Только не затягивай слишком. И это, — старик поморщился и закончил усталым голосом, — когда будешь искать там, сзади, ты не слишком активничай, хорошо?

Барри пропустил колкость мимо ушей и принялся прохлопывать одежду старика. Зато Малик расхохотался так, будто только что услышал самую смешную шутку в своей жизни. Может это и так, учитывая правоверного папашу.

— Всё в порядке, сэр. Теперь, Ваш багаж.

— Держи, но будь осторожен. Эти штуки очень колючие…

Резник нахмурился и наклонился к вытянутому, что-то около ярда длиной, ящику. На вид из какого-то тёмного дерева и довольно старый. Барри щёлкнул латунными замками и едва подавил удивленный возглас. На бордовой бархатной подставке лежали… Резник захлопнул крышку, кивнул Рахиму в сторону судьи и исчез в будке охраны. Вернувшись через две минуты, он обратился к старику:

— Всё в порядке. Мистер Келли у себя. Рахим поможет вам с вещами, а потом проводит обратно, если потребуется…

— Вот спасибо, — радость Лича казалась вполне естественной, — а то я уж начал думать, что мне этот гроб до второго пришествия таскать придётся. Вы очень добрые ребята!

Малик легко подхватил ящик и указал судье на дорожку, ведущую к дому. Хорас торопливо захромал вперёд, Рахим, несмотря на свои внушительные габариты, легко вышагивал следом, а Барри подумал, что именно сейчас наиболее подходящий момент для того, чтобы выйти из Игры.

***

02/03/2014, 8.54

Уединённое домовладение к югу от Балликастла

Гай Огастус Келли вот уже несколько минут смотрел немигающим взглядом на своего старого друга, с которым рос бок-о-бок, вместе с которым переживал лучшие и худшие моменты своей жизни, которому мог доверять, как брату. Гай задал все вопросы, какие мог, но яснее от этого не стало. С момента своего появления в кабинете, Хорас не произнёс ни слова. От этой странности в поведении судьи у Келли заныл левый висок. Он пожевал губами и насупился ещё сильнее. И что прикажете делать со старым другом, который, похоже, в одночасье съехал с катушек? Не пытать же? От одной мысли об этом редкие остатки волос на затылке встали дыбом.

— Слушай, Лич, вот ты сидишь передо мною живой и невредимый, хотя, учитывая произошедшее, должен валяться у меня в ногах и молить сохранить твою никчёмную жизнь. Почему всё не так, как должно быть? Почему я чувствую, что не ты должен мне, а я должен тебе?

— Ты можешь рассказать, — карканье судьи, похоже, напугало только главу клана, пришедший с Личем охранник продолжал задумчиво ковырять пальцем в носу, — почему ты приказал убить ту девушку из кондитерской…

— А-а-х… Это что — немой заговорил? Уже что-то. Но хоть убей, я не понимаю ни слова. Какая девушка? Какая кондитерская?

— Энни Флауэрс. Её убили твои люди. Имитировали самоубийство, но так, чтобы я догадался. Зачем?

— Какого чёрта я сейчас делаю, Хорас? Надо связать тебя и засунуть в палату со стенами, обитыми подушками. — Келли щедро плеснул в стакан из початой бутылки виски, чуть помешкал, вопросительно взглянул на друга. Тот кивнул, ещё больше удивляя Гая. Пожав плечами, глава клана наполнил ещё один стакан и толкнул его от себя по гладкой поверхности стола. Хорас пригубил, покривился и улыбнулся:

— Спасибо! Это сейчас как нельзя кстати.

— Давай. Судя по твоему виду, тебе не повредит даже пуля в голове… А может, мне и вправду пристрелить тебя? — Гай подался вперёд, будто пытаясь разглядеть что-то в лице Старшего партнёра. — Всё равно от общения с тобой я ничего, кроме головной боли, получить не могу.

Хорас, свободною рукой теребивший пряжку ремня, безучастно смотрел в стакан, никак не реагируя на слова Келли. Последний начал закипать.

— Эй ты! — Гай окликнул охранника, пришедшего с судьёй. — Да, ты. Дай мне свой пистолет.

Охранник неохотно отвлёкся от разглядывания автомобилей в рекламном буклете, передал Келли требуемое и вернулся к своему занятию. Разборка двух старых пердунов его явно не занимала. Гай недовольно покосился на подручного, скривился, но промолчал. Потом навёл оружие на Хораса: