Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс - Страница 8

— Ладно, оставим пока эту тему, — Гриндевальд постучал себя пальцем по губам. — Скажи мне вот что… Кто метит на твоё место?.. Три первые кандидатуры.

— Нокс Валентайн, Диана Кимберли, Джонатан Аредондо.

Гриндевальд глубоко вздохнул.

— Пожалуй, хорошенького понемножку. Спасибо, Перси. Можешь прекратить дозволенные речи.

Грейвз молчал, чувствуя себя измождённым.

— Кстати, чтоб ты знал, — Гриндевальд поднялся на ноги, стряхнул с пиджака пушинку. — Учитывая твоё живое воображение, в твоём-то возрасте… Чары запрещают только колдовать. Дрочить они не запрещают.

Расскажи мне…

Остров был маленьким. Персиваль облазил его вдоль и поперёк, пользуясь относительной свободой. Гриндевальд великодушно даровал её пленнику, чтобы тот убедился в невозможности побега. Остров был маленьким настолько, что на нём помещался, собственно, один только дом, окружённый рощицей, и узкий пляж. Обойти его можно было за десять минут или за шестьсот пятьдесят шагов по кромке воды.

На горизонте даже в самую ясную погоду не было видно ни земли, ни чужих парусов. Волны накатывали на берег крупные, морские. Остров явно был сотворён магией, а раз это было так, вспоминать географию было уже бесполезно: Гриндевальд мог поместить его буквально посреди океана. На полпути между Нью-Йорком и Азорскими островами, например. На полпути от Гавайев до Японии. Рядом с Галапагосами или островами Пасхи. Мало ли клочков суши, затерянных в океане!..

Деваться Персивалю было некуда.

Но и сдаваться он не собирался.

Укрываясь в тени дома от летнего солнца, он сидел лицом к морю и в который раз перебирал планы побега. Должен ведь найтись хоть один. Пусть безумный, пусть опасный, но должен.

От идеи трансфигурировать себе лодку он отказался. Даже если бы на нём не было перчаток с пыточными чарами, если бы не терял сознание от боли, пытаясь применить магию — куда ему было плыть без компаса, без запаса еды и воды?

Море безмятежно плескалось, выбрасывая на песок длинные плети бурых водорослей. Застревая в корнях незнакомых Персивалю деревьев (он никогда не был ни знатоком, ни любителем живой природы), они разлагались, щекоча ноздри запахом йода. Он сидел и вспоминал азбуку Морзе. Под водой звук распространяется на километры. Что, если поблизости найдётся колония русалок?.. Надо только найти два камня покрепче, сесть в воду и стучать одним об другой до тех пор, пока кто-нибудь не услышит…

Взвизгнули старые петли — Гриндевальд ударом руки распахнул окно. Грейвз даже не повернул голову, когда тот высунулся наружу и пристроил локти на подоконник.

— Вот ты где, Перси, — удовлетворенно заметил Гриндевальд. — Дышишь воздухом? Молодец!

Как он сам попадал на остров — было загадкой. Грейвз ни разу не видел, чтобы тот аппарировал или использовал порт-ключ. Гриндевальд всегда появлялся и исчезал вне его поля зрения, словно точно знал, где его пленник. Если бы за ним проследить, отвлечь его внимание…

— Я гляжу, ты здесь совсем обвыкся, — светским тоном продолжил Гриндевальд.

Грейвз, действительно, обвыкся. Подобрал раненую гордость, спрятал поглубже, извлёк старый, унаследованный от прадеда цинизм.

Гондульфус Грейвз, прародитель рода Грейвзов, был человеком острым на язык, любителем скабрезностей и правды-матки. Он происходил из прибрежных алгонкинов, а потому щедро приправлял свою речь моржовыми и тюленьими причиндалами. Персиваль унаследовал эту манеру в глубоком детстве, когда, шатаясь ночью по тихому тёмному дому, рано или поздно оказывался в портретной галерее и до утра болтал со своим знаменитым предком, который почему-то питал к малолетнему Перси необъяснимую нежность, а в приступе особенного умиления даже называл своей последней отрадой.

— Сарказм, Геллерт, тебе пока не даётся, — ответил Грейвз не менее светским тоном. — Перестань говорить банальности. Ты бы ещё пошутил, что у меня теперь много времени на размышления о своей судьбе.

Гриндевальд фыркнул и скрылся в окне. Через минуту скрипнула дверь, и он спустился с крыльца к узкому пляжу.

— А может, у тебя его мало? — спросил Гриндевальд. — Может, скоро ты станешь мне бесполезен?..

Теперь фыркнул Грейвз.

— Геллерт, это жалко. Умоляю, не порти мне репутацию, не шути так бездарно при моих коллегах. Кстати, о коллегах, — серьёзно продолжил он, — как продвигается подготовка соглашения с пакваджи насчёт их земель в Апалачах? Я работал над этим проектом несколько месяцев, и если ты своей некомпетентностью запорешь мою работу — я буду очень зол.

— Кстати, о коллегах, — сказал Гриндевальд, беспечно присаживаясь на песок рядом с Грейвзом. — Скажи, Перси, неделя пролетела совсем незаметно?.. И до сих пор никто ничего не заметил. Или твои авроры беспредельно тупы, или я прекрасный актёр, — он лучезарно улыбнулся. — Заметь, Персиваль, из одного уважения к тебе я не говорю, что тебя просто сыграть только потому, что ты ничего из себя не представляешь.

— А, теперь я уже «Персиваль», — язвительно отозвался Грейвз. — Осторожно, Геллерт, ты так скоро докатишься до «мистер Грейвз, сэр».

Гриндевальд звонко расхохотался, запрокинув голову.

— Ты дождёшься от меня только «хороший мальчик», если как следует постараешься, — он шутливо пихнул его локтем в бок.

Грейвз повернул голову и посмотрел на него с похабной ухмылкой. Они сидели так близко — он мог бы вцепиться ему в горло, если бы только был толк. Гриндевальд мгновенно прикроется Протего, а преодолеть щитовые чары без магии не стоит и мечтать.

— Мальчик, — издевательски повторил Грейвз. — Это что, была попытка оскорбить?.. Чтоб ты знал, в моём возрасте, — он демонстративно провёл рукой по волосам, поправляя потревоженные пряди, повернулся в профиль, — «мальчик» — это комплимент. Знаешь, как трудно при моей работе сохранять здоровый цвет лица?.. — снисходительно спросил он. — Я уже предвкушаю, каким бледным и запыхавшимся ты будешь сюда возвращаться.

— Ты просто не умеешь делегировать полномочия, Перси, — отозвался Гриндевальд. — Большую часть твоей работы могут выполнять другие люди. Ты стремишься влезть в каждую дырку, проконтролировать каждую мелочь — зачем?.. У тебя же три заместителя!

Грейвз мысленно застонал, вообразив себе, в каком бардаке он найдёт Департамент после того, как Гриндевальд там как следует «поработает».

— Слушай, Перси, — доверительным тоном спросил Гриндевальд, — а как ты расслабляешься?..

— Ковыряю в носу и дрочу под столом, — раздражённо сказал тот.

— Одновременно?.. — Гриндевальд был так серьёзен, словно принял это за правду.

Грейвз не сдержался. Вцепился ему в шею, повалил на песок — его тут же отшвырнуло заклятием. Он упал прямо в кучу дурно пахнущих водорослей, зелёно-бурая жижа промочила рубашку, ткань прилипла к спине. Грейвз передёрнулся от отвращения. Поднялся, начал расстёгиваться — рубашка у него была всего одна, вряд ли Гриндевальд будет так добр, что принесёт ему одежду на смену, а ходить в грязном… Лучше выполоскать в море и ходить в мокром.

Мерлин, какая же пустая чушь лезла ему в голову!..

— А я думал, мы нашли общий язык, — зло сказал Гриндевальд, отряхиваясь от песка. — Ладно, Перси, играем дальше.

С тех пор Грейвз ни разу не видел его лица. Только своё. Смотрел, как в отражении — как тот ходит, копируя манеру ставить ногу и поворачиваться на каблуках, стоять, сунув руки в карманы (локти назад, плечи расслаблены, спина прямая), поднимать брови, глядя чуть исподлобья, качать головой… Сука, тюлений хер, пиздюк ластоногий!..

— Не похож, — с ненавистью говорил Грейвз своему живому отражению, — кто тебе вообще может поверить.

— Кто?.. Да все, — Грейвз-Гриндевальд улыбался точь-в-точь как в зеркале, только другой стороной лица.

Он приходил то днём, то ночью, то утром, то на закате. Персиваль пытался отмалчиваться, но Грейвз-Гриндевальд под Империо заставлял его пить Веритасерум, и с молчанием как-то не складывалось. Персиваль пытался управлять потоком слов, выбирать выражения, искажать правду, недоговаривать — бесполезно. Грейвз-Гриндевальд по каждой важной теме задавал ему с десяток вопросов, и Персиваль выбалтывал всё, будто они были случайными попутчиками, и ему нестерпимо хотелось излить кому-нибудь душу.