Оковы безумия (СИ) - "MissMercy97" - Страница 9

Грейнджер мягко опустилась на кровать, скинув обувь на пол, и уткнулась лицом в подушку.

Поттер, взглянув на время, кивнул Драко на дверь.

— Она разговаривает? — проскользнув в коридор и аккуратно закрыв за собой, спросил Драко.

— Отдельные слова. Когда чего-то хочет, — ответил Поттер, направившись к лестнице. — Я зайду через пару дней.

— Не надо. Няньки мне не нужны.

— Это будет сложно, Малфой, — его голос эхом прошёлся по лестнице. — Особенно по вечерам.

— Уйми своего внутреннего героя. Иди и заботься о своей Уизли, а я позабочусь о своей… Грейнджер, — Малфой скрестил руки на груди и, спустившись вниз, проводил Поттера к двери. — Что происходит по вечерам?

Поттер оцепенел и, развернувшись наполовину, резко опустил плечи и голову.

— Она может начать кричать. Но трогать…

— Уизли говорила о том, что прикосновения под запретом. Что тогда делать?

— Быть рядом, Малфой, и не забывай о зельях.

***

И он был рядом.

В первую ночь Грейнджер мирно спала без явных признаков беспокойства. Она лишь иногда дёргала ногой во сне и продолжала царапать ногтем ладонь, как делала это раньше. Пустые флаконы с зельями мигом убирались эльфами, которые, по приказу Драко, перемещались максимально тихо, и даже Ронни — самый громкий эльф во всём чёртовом мире — вёл себя правильно.

Спустя три дня Драко проснулся от крика. Протяжного и до боли знакомого. Он находился в кресле в центре её комнаты, где обычно засыпал после того, как давал ей принять зелье, и просыпался, чтобы дать новое.

Пики появился тут же, держа в руках флакон с зелёной настойкой. Драко выхватил склянку и бросился к Грейнджер.

Она взвыла, соскочив с кровати, и тут же упала вниз, желая отползти в угол.

— Вот, Грейнджер, иди сюда, — ласково шепнул Драко, протягивая ей флакон. — Всё хорошо. Всё будет хорошо. Грейнджер, смотри на меня и слушай мой голос. Ты в безопасности.

— Боль, — жалобно простонала она, в слезах скорчившись на полу.

— Я не причиню тебе боль, — Драко старался, чтобы его голос не дрожал. — Выпей это, и боль уйдёт.

Грейнджер схватила флакон трясущимися руками. Как только жидкость полилась ей в рот, она скривилась и выронила зелье. Оно полилось наружу, по её губам и подбородку.

Ночные тени сгустились ещё больше за окном, пока не слились в сплошную тьму. Драко не мог собраться, и ему казалось, что он слышал, как холодный пот капал с его скорбного лица на пол, орошая, будто слезами, ковёр.

Она успокоилась и несколько раз громко выдохнула. Драко держал руку на весу, словно надеясь к ней прикоснуться. Грейнджер оглядела его и, самостоятельно поднявшись на ноги, направилась к постели, уснув через пару мгновений, лишив Драко сна на ближайшие дни.

Прошла неделя, за ней ещё одна, а потом ещё.

Лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь лёгкие занавески, которые Драко обновил во всем Поместье, подрагивали и колебались, когда тень Грейнджер пересекала их, слоняясь по особняку.

Драко, не без внутренней дрожи, прижался к стене, наблюдая, как Грейнджер провела пальцем по нескольким корешкам книг, стоявших в шкафу в их зале. Она неожиданно развернулась к нему лицом. Её каштановые волосы были распущены, отсвечивая на солнце медью. Глубина древесного цвета блестела в её глазах. Это было чуть ли не излишество красоты.

Их глаза встретились, и Грейнджер задержала взгляд, выжидательно глядя на Драко. Он не понял, что она хотела сказать этим, и тогда Грейнджер сделала шаг к нему.

— Чай, — тихо произнесла она, подойдя к Драко.

Он оцепенел. Глаза Грейнджер смотрели на него с сосредоточенностью, какая говорит обычно об испытываемом страдании или напряженной работе ума, или о том и другом одновременно. Ненакрашенные губы были тёплого розового цвета, и, когда она приоткрывала их, между ровными белыми зубами, виднелся кончик языка.

Пики возник тут же, опустив глаза в пол, но Драко знал, что того едва ли не трясло от желания завизжать от радости, что Грейнджер впервые сказала хоть слово, а не просто кричала и мычала.

Драко кивнул Грейнджер в сторону дивана, но, заметив её испуганное лицо, попросил отвернуться на мгновение. Она недоверчиво покачала головой. Выдохнув, Драко взмахнул палочкой и превратил диван в те самые кресла, на которых завязались их отношения.

***

— За последнее время было всего два приступа, — ответил Драко, взглянув в мерцающую черноту глаз Поттера.

— Ты же не забываешь давать ей зелья?

— Нет.

— Не прикасаешься?

— Нет, — пробормотал Драко, сцепив зубы.

— Она спит одна?

— Я сплю в кресле в её комнате, — создалось впечатление, что это была исповедь на коленях.

— Всё время ты… спал в кресле?

— Да, Поттер. Это, знаешь ли, прагматично. Если понадобится моя помощь, я всегда рядом. Не в этом ли была суть?

Последовала долгая пауза. Драко вспомнил слова своей матери, что в нас всех таится особая разновидность гнева, которую мы приберегаем для тех, кто желает нам добра. И именно эта разновидность начала нарастать в Драко, и он сжал челюсти, чтобы не дать ей выплеснуться наружу.

— Это моё дело — как себя вести и где ночевать. Состояние Грейнджер — мой приоритет. И уж поверь, я могу вытерпеть затёкшую шею или копчик, Поттер, — его взгляд задержался на вмятинах на носу собеседника, оставленных очками, которые он решил протереть.

— Ты хороший человек, Малфой. Только такие люди могут проявлять такую любовь.

— Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не лез ко мне с…

— Увидимся через две недели.

Грейнджер оказалась в дверном проёме, прикрыв глаза от солнца, хотя оно уже и не было таким ярким, а затем перевела усталый взгляд на Драко. Тот кивнул ей, и она пошла по коридору и, когда звуки её шагов стихли, он уставился на Поттера.

— Закроешь дверь за собой.

***

В первый момент Драко это показалось абсолютно ненатуральным и нелепым. Грейнджер расположилась в кресле и самостоятельно налила ему чай в фарфоровую кружку. Устремлённый в него взгляд пригласил Драко сесть напротив.

Сердце сделало кульбит, подпрыгнув до горла и спустившись к пяткам, чтобы затем вернуться на место. Драко аккуратно опустился в кресло, закинув ногу на ногу и сжав руки на коленях.

— Ты чего-то хочешь? — спустя пару секунд спросил он, наблюдая, как горячий пар над чашками рассеивался в воздухе. Грейнджер положительно кивнула. — Почитать? — отрицательный ответ последовал незамедлительно. — Сладкого? — такая же реакция. Драко поднял брови в задумчивости, перебирая в голове все возможные варианты. Но Грейнджер избавила его от поисков. Она протянула ему руку над столиком ладонью вверх. — Взять? — положительный резкий кивок головой словно поджег фитиль от бомбы внутри Драко.

Нерешительно он подался плечами вперёд, опустив ногу на пол. Незаметно для неё Драко провёл ладонью по джинсам, чтобы убрать лишнюю влагу с кожи, и коснулся её руки. Она издала короткий писк и громко сглотнула. Её пальцы напряглись и выпрямились. Драко аккуратно обхватил её кисть, едва касаясь, и остановился.

Это прикосновение было похоже на всплеск всех эмоций и чувств, которые вообще существовали в мире: радость, отчаяние, горечь, боль, облегчение и любовь. Его захлестнуло цунами, и оно утащило Драко куда-то на дно, а затем выплюнуло обратно на берег.

Грейнджер дёрнула рукой, высвободив её и убрав обратно на колени, подарив Драко надежду, которую он давно утратил.

Спустя пару дней Грейнджер начала позволять ему держать себя за руку на протяжении всего прочтения сказки. Драко специально начал выбирать те, где количество страниц переваливало за двести, скупая почти всё, что могли предложить книжные магазины. Она выработала привычку аккуратно выводить круг по тыльной стороне его ладони, как он часто делал, сидя в кресле и вырисовывая эту геометрическую фигуру на подлокотнике. Грейнджер всё ещё была немногословна, но её горло больше не горело от крика по ночам. Она лишь изредка вздрагивала и просыпалась, ища в темноте Драко, который подрывался вместе с ней и спокойным тоном успокаивал её в течение получаса.