Его личная звезда. Дилогия (СИ) - Кистяева Марина - Страница 19

- Не кипятись, Стас.

- Не могу. Вот не могу - и всё тут! Мало того, что родителям не давали долгие годы жить спокойно, так ещё и нас продолжают клеймить! Я, между прочим, не особо удивлюсь, если всплывет инфа, что их авария была подстроена, а айростен нарочно выведен из строя. Ты и твои ребята привели в суде документы, полностью оправдывающие наших родителей, но порой у меня создается впечатление, что не было оправдательного решения! Или что у нас народ не желает связываться с теми, на кого хоть раз пала тень! Мать твою ж!

Богдан молча выслушал пламенную речь и негромко заговорил:

- Стас, я с самого раннего детства на своей шкуре испытываю влияние этой самой, как ты выразился, тени. И живу. Привык. И мне нравится. Просто стоит пересмотреть отношение к окружающим людям и перестать заморачиваться их мнением. Теперь у тебя есть работа. На остальное - плевать. И да, я всё ещё жду, когда ты поделишься впечатлениями о своем первом трудодне.

Его спокойная речь подействовала на Стаса успокаивающе. Желание немедленно пойти и намылить лицо некоторым личностям мгновенно испарилось, и он вспомнил, что находится дома, а напротив сидит друг, который не раз и не два вытаскивал, как его самого, так и его семью из дерьма.

И вот сейчас он, только вернувшись на Аром, первым делом поинтересовался его работой и, услышав, что тот сидит уже несколько месяцев дома и открыто хандрит, так же спокойно спросил:

- К нам работать пойдешь?

Стас не стал скрывать недоумения.

- К вам - это к кому?

- К нам.

- Емкий у тебя ответ. А поподробнее?

- Я тебе предлагал вечерком прошвырнуться по городу? Предлагал. Вот заодно и увидишь моих друзей.

Откровенно говоря, Стас рассчитывал нарваться на парней из Высшего эшелона. На таких же, как Богдан. Ни хрена. Нарвался на куда более интересных личностей. На латунцев.

Стас, как и другие аромцы, воспитывался в духе недоверия к латунцам. В затаенной, подавляемой злости, искусственно взращиваемой в каждом индивиде. Оно и понятно, ведь латунцы - раса, под чьим колпаком, точнее, кулаком, они живут вот уже третье столетие. Вроде бы латунцы их особо не притесняют, наоборот, помогают с природными ресурсами, обеспечивают новейшими разработками во многих сферах. И лишь при необходимости напоминают, что Аром - колония Латунии.

И да... женщины. Молоденькие девушки. Но это уже другой разговор.

Как только Стас с Богданом подсели к латунцам, Стас стал держаться особняком. Смотрел исподлобья, прислушивался к тому, что говорят вокруг. В голове засела настырная, не делающая ему чести мысль, что он Богдана не видел долгое время и непонятно, где тот был. Стас виделся с парнями из Высшего эшелона, и те ему сказали, что не видели Богдана на Латунии. Так где пропадал Славинский?

Но потом разговор перешел к медицине, Богдан представил его, как молодого генетика - и понеслось. Через час Стас понял, почему латунцам покоряются другие миры - их интересует все. Абсолютно всё. И они во всем разбираются. Особняком для них как раз стоит генетика. Всё, что касалось изменений в генетическом коде человека - их интересовало больше всего.

Когда Стас узнал, что латунцы выкупили (с выкупом история темная и вызывающая сомнения, что был заплачен хоть один уел) "Неон", его удивлению не было предела. На фиг латунцам клиника?

И лишь по мере разговора понял, для чего. Сказать, что порадовался - было бы преувеличением. Понимал, что ему раскрыли не все карты, многое осталось недоговоренным, как и истинная причина происходящего. Правильно, кто он такой, чтобы латунцы ему рассказывали об истинных причинах? Ну привел Богдан какого-то парня, дал лестную характеристику, но никто его не видел в деле. Стас, окажись на их месте, вообще бы отнесся скептически. Хотя... Возможно, они доверяли Богдану, как своему. Стас краем уха слышал, что между латунцами существует некое братство, что если они однажды назвали человека другом, то порвут за него любого. Богдан был их другом. Хотя не все в Высшем эшелоне удостаивалось такой чести.

Сейчас же, находясь у себя в квартире, после того, как он снова окунулся в работу, ощущения были прямо противоположные. О чем он, не таясь, и сообщил Богдану.

- Здорово снова работать. Чувствовать себя причастным к хорошему делу. Ты же знаешь, как я люблю свою работу. Но... Меня смущают латунцы, будь они не ладны! И не смотри на меня с иронией! Это ты там с ними... А мы, на Ароме, по-прежнему относимся к ним, как к захватчикам. И работать на них... э-э-э... двояко как-то.

Богдан лениво покачал головой.

- Не на них, а с ними. Это разные вещи.

Стас нахмурился.

- Это ты сейчас о чем?

- Возможно, тебе придется слетать на Латунию. Как ты на это смотришь?

Стас поперхнулся пивом, закашлялся и нелицеприятно выругался.

- Ты серьезно?

- Да.

Казалось, ещё немного - и Богдан рассмеется.

- Нет, ты шутишь?

- Похоже, что я шучу?

- На Латунию! Еперный театр! Да туда же, кроме Высшего эшелона, никого не пускают! Шатлы сшибают, даже не спросив, кто к ним собирается наведаться и с какой целью!

- Тебя пустят.

Ответить Стас ничего не успел. Входная дверь плавно отъехала в сторону, пропуская счастливую Ириду.

То, что девушка сияла от счастья, не заметил бы только слепой. Волосы разметались по ее плечам в легком беспорядке. Кто-то в этом увидит следствия порочно проведенного времени, а кто-то уже видел, как они разметались во время заводного танца. Щеки разрумянились от волнения и от непоколебимой уверенности, что она не оступилась, что она сделала правильный выбор. Глаза сияли от восхитительного, непередаваемого ощущения влюбленности. Знания, что ее любят.

Ирида, всё ещё пребывая в легкой эйфории, ловко скинула туфли и бросилась к Стасу, не обращая внимания на стремительно меняющееся лицо Богдана.

Вот он сидел, с непритязательной ленцой беседуя с другом. И вот медленно поворачивает голову за несколько секунд до того, как дверь распахнется. Замирает, когда видит ЕЁ лицо. Столь восхитительно нежное, ранимое. И каменеет, когда слышит ЕЁ слова:

- Стас, Кир мне сделал предложение! Я буду его женой!

Девочка - ЕГО девочка - подбегает к дивану и, не стесняясь посторонних, проявляя ещё не изжившую себя детскую непосредственность, бросается брату на шею.

Стас, удивленный её порывом, едва успел отставить бутылку в сторону.

- Эй!

Он не мог не улыбнуться. Ещё толком не осознав сказанные ею слова, обнял сестру, чувствуя, как сердце наполняется непередаваемой нежностью, щемящей братской любовью.

- Стас, ты меня слышал?! - засмеялась Ирида, отрываясь от близкого человека и порывисто целуя его в щеку.

Не видя, как темно-синие глаза гостя становятся едва ли не черными.

- Э... Кажется, да, но...

Стас осторожно взял сестру за плечи и отстранил от себя. Он-то как раз видел лицо Богдана и не мог не заметить, как оно меняется. Не в лучшую сторону. И снова в голове всколыхнулась шальная мысль, что Богдан относится к Ириде, не как к сестре друга. Его взгляд, пронзающий насквозь, его жестко сжатые губы, желваки, выступившие на скулах, сказали о многом. Слов тут не потребовалось.

Вместо того, чтобы порадоваться за сестру, Стас насторожился, напрягшись всем телом. Заставив себя посмотреть на Ириду, он продолжал наблюдать за Богданом, который медленно выпрямлялся.

- Что тебе сделал твой Кирилл? - насупив брови, растерянно спросил Стас.

- Вот!

Ирида выставила вперед правую руку, на которой гордо красовалось обручальное кольцо.

- Мило.

Чужой голос резанул по нервам, заставив мгновенно оторваться от Стаса и обернуться. Ирида, находящаяся под властью эмоций, ворвалась в квартиру, как маленький ураганчик, и даже не оглянулась по сторонам. Увидела брата и поспешила поделиться радостью. Она так надеялась, что он её теперь поймет и поддержит! Что останутся в прошлом его тревоги по поводу её дальнейшей судьбы. Что теперь, когда она обручилась с Киром, он примет его, и они, пусть если и не подружатся, то хотя бы начнут нормально общаться. Ирида их знакомила, но мужчины не нашли общего языка. Стас демонстративно хамил и всё время намеками спрашивал, как называют мужчин, пользующихся доверчивостью молоденьких девочек?