Отрочество 2 (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 69

Не сочли нужным предупредить его, дабы подготовить общественность? Что ж, пожинайте теперь плоды! Он умывает руки!

Настроение де Стааля вновь скакнуло, и он принялся размышлять о непосредственных руководителях африканского анабасиса[iii].

Подполковник Максимов, безусловно являющийся центром этой паутины, человек большого ума и выдающихся талантов. Журналист, н-да… интересно, верит ли в это хоть кто-нибудь?

– Не доверяют, – глухо прошептал он, – после стольких лет…

На глаза непроизвольно навернулись лёгкие старческие слёзы, но дипломат не дал волю чувствам.

Да, у него есть друзья в Британии! Но положа руку на сердце – кто бы не обзавёлся друзьями, проведя в стране шестнадцать лет?!

– Не доверяют, – повторил он чуть громче, ожесточаясь сердцем, – что ж…

Он оборвал слова и мысли, выйдя из кабинета. На худое его лицо привычно легло выражение сердечной приветливости и важных государственных дум. Посланник Российской Империи шествовал по коридору, и каждый его шаг казался деянием, заслуживающим занесения в летописи. Профессиональный дипломат высокого класса за годы службы научился держать лицо.

Отчаянно дымя трубами и вибрируя всем своим стальным телом, испещрённым потёками ржавчины, старый пароход уходил от сторожевого корвета под британским флагом. Расстояние сокращалось медленно, но уверенно, и пароходик спасал только почтеннейший возраст корвета, которой в любой приличной стране давно бы списали на слом.

Британцы же, трактуя знаменитое «у короля много» по ситуации, держали подобные устаревшие корабли в колониях, справедливо полагая, что для «демонстрации флага» или усмирения туземцев, хватит и такого старья. Третьесортные корабли обслуживались такими же третьесортными экипажами, но как правило, для колоний хватало.

Территориальные воды Португалии не остановили пыл преследователей, и вскоре портовые власти Лоренсу-Маркиша с бессильной яростью наблюдали за вопиющим нарушением международного права, чувствуя себя униженными и оскорблёнными. Всем своим сердцем они болели за… а точнее – против англичан!

Драма разворачивалась, и никто уже не сомневался, что корвет нагонит гражданский пароход, и захватит его самым пиратским образом, на виду всего Лоренсу-Маркиша! Однако капитан парохода придерживался иного мнения, и резко изменив курс, выбросился на берег в нескольких милях от города, раздирая жестяное брюхо о прибрежные рифы.

Некоторое время корвет крейсировал вдоль берега, но затем удалился, и только тогда португальский сторожевик вышел из порта, спеша на помощь потерпевшим кораблекрушении. Впрочем, потерпевшие справились сами. Оценив состояние судна как безнадёжное, они организовали выгрузку людей и грузов, действуя на удивление слаженно, удивительным образом напоминая деловитых мурашей.

Подоспевших португальцев встретили деловитые бородачи, вызывающие неуловимые ассоциации с бурами. Русские…

Вникать, что это «другие русские», равно как и в религиозные заморочки схизматиков, расколовшихся на разные течения, португальцы не стали. Спешно организовав повозки до Лоренсу-Маркиш, они препроводили бородачей до консула Претории, и с нескрываемым облегчением посадили на поезд.

– Как буры, только русские, – глубокомысленно заключил капрал Алмейда, провожая взглядом тронувшийся состав и нашаривая в кармане трубку.

– Девки у них красивые, – мечтательно отозвался контуженный синими глазами молодой Родригеш, влюбчивый по молодости и романтическому характеру.

– Это да, – протянул более призёмлённый сослуживец, томно вздыхая, – я бы…

Вытянув вперёд толстые, изрядно вывернутые губы, выдававшие изрядную примесь негритянской крови, он причмокнул и сделал движение тазом.

– Забудьте! – прервал их мечтания сержант да Коста, сдвигая на затылок фуражку.

– Такие… – он дёрнул плечом, – Вы на девок пялились, а я по долгу службы со старейшинами их.

– Так поверите ли… – он замолк и пожевал задумчиво нижнюю губу, – всё время хотелось голову наклонить под благословение. Я даже сбился пару раз, назвал их святыми отцами, н-да…

– А они? – заинтересовался Родригешь.

– А ничего, – сержант достал портсигар, решительно не желая продолжать разговор, но всё-таки добавил:

– Педро, старший из моих братьев, иезуитский колледж оканчивал, так эти – один в один!

– Оканчивали?! – глупо пошутил капрал, и сам же заржал.

– Обучали, – сдержанно ответил сержант. Он замолк, и на его смуглом лбу появились вертикальные морщинки. Завтра… нет, сегодня же он посетит отца Переса и расскажет ему о русских переселенцах, и своём их восприятии.

К вящей славе Господней[iv]!

[i] Сражение, произошедшее между отрядом генерал-лейтенанта А.В. Комарова с афганской армией на русско-афганской границе у р. Кушка 18 (30) марта 1885 года и окончившееся победой русских войск.

[ii] Абиссиния = Эфиопия.

[iii] Анабасис (др. – греч. ἀνάβασις – «восхождение») – первоначально, военный поход из низменной местности в более возвышенную, например, с берега моря внутрь страны. В современном смысле – длительный поход воинских частей по недружественной территории.

[iv] Ad maiorem Dei gloriam – геральдический девиз ордена иезуитов. В переводе с латыни девиз означает «к вящей славе Божией».

Глава 42

Нелётная погода держится вот уже четвёртый день, и в редкое затишье в небо взмывают только воздушные шары да полужёсткий дирижабль, удерживаемые на привязи. Полчаса, много – час, и наземные службы вынуждены крутить рукояти барабана, наматывая тросы и возвращая экипажи на землю, где они долго приходят в чувство.

Прерывистый ветер, низки тучи и клочкастый туман не слишком способствуют воздушной разведке и корректировке огня, так што полёты аэронавтов скорее для успокоения совести, чем для пользы. Сниман, привыкший к свежим фотографиям Дурбана, полученным с воздуха, ходит мрачным, вечно окутанный клубами табашного дыма и смурным настроением.

Мы с братом на приколе, потому как летадлы куда как чувствительней к непогоде. Нырь носом вниз! И отпевай… Особенности конструкции, ети её. Знаю примерно, как нужно делать, но время, время…

Пока же, пользуясь предугаданным синоптиками перерывом в полётах, провёл отбор в отряд пилотов. Через дядю Фиму, ага… Мне, собственно, собой разницы не было, через кого организовывать, но всё ж таки компаньон, да и капиталец политический Бляйшману не помешает.

Среднего и ниже среднего роста, жилистые и выносливые, технически грамотные, стрессоустойчивые. Обязательно – способность ясно и быстро мыслить при дикой усталости и недосыпе.

Буры выставили было требование процедуры натурализации в одной из республик, временно́го и имущественного ценза, но зась! Вмешались союзники, и фолксраад пошёл на уступки, допустив в числе прочих и граждан дружественных государств. И вроде как… не ручаюсь, но Бляйшаман намекал, што Франция стала несколько более дружественной, в том числе и по этой причине.

Да уж, в верхней палате парламента обсуждали, сроду не подумал бы. Маленький Я в большой политике…

Отбор, а потом тесты, тесты, тесты… Умение читать чертежи и карты, разобраться в технике, в том числе и незнакомой, идеальная зрительная память, координация, мелкая моторика, и ещё не куча даже, а кучища вещей, которые только смог придумать мой извращённый мозг.

Кандидаты за трое суток спали не больше четырёх часов, и всё это время прыгали, бегали, кувыркались, висели до судорог на канатах, ходили по доске на высоте десятка метров над землёй. А ещё – решали задачки «с подвохом», требующие прежде всего внимательности и цепкого ума, а не гимназических знаний. Играли в быстрые шахматы, в карты, и снова – бег, кувырки, борьба, бокс…

Я сам за это время спал немногим больше. Постоянно то показывал, што надо делать, то вглядывался в лица боксирующих и фехтующих. Способны ли они, не мигая, встречать удар летящей в лицо перчатки? Клинка? Притом не тупо замирать, а как-то действовать! И как?