На боевом курсе (СИ) - Малыгин Владимир - Страница 38

Или нервирует тревожное ожидание какой-нибудь обязательной неприятности? Ведь не бывает так, что всё везде хорошо. Обязательно где-то должно быть плохо! Ну не может быть, чтобы вот прямо всю шпионскую сеть в городе за один раз взяли да вычистили? Наверняка же кто-то самый умный, ушлый и умелый остался? А тут ему прямо в руки такой желанный подарочек с неба упал в виде великого князя. Ну и первого в России промышленника для полноты набора. Дураком нужно быть, чтобы таким шансом не воспользоваться… Здесь не столица, окраина. И полиции значительно меньше, и жандармов во всём городе можно по пальцам одной руки пересчитать. Флот и армия? Так у них и задачи другие, они только воевать и умеют. Да и то не всегда, и не все. Наоборот, среди такого огромного количества разнообразных погон толковому диверсанту затеряться гораздо легче… Как, впрочем, и подходящих для такого дрянного дела одноразовых помощников найти…

На всякий случай увеличил количество охранников, присматривающих за сохранностью аппарата. К нашим двум казачкам дополнительно отрядил своих стрелков-наблюдателей. Пусть чаще меняются, дежурят посменно. Всё равно надолго мы здесь не задержимся, скоро дальше полетим. Так что и устать не устанут, и от безделья маяться не будут.

А то, что полетим, так это к бабке не ходи. Другого пути на запад из Империи сейчас и нет.

Без некоторого недовольства в экипаже не обошлось — Маяковскому всё никак не избавиться от гражданской вольницы, очень уж ему дежурить не хочется. Но тут разговор короткий — или дальше с нами, или «до свидания» и — в распоряжение комендатуры. Никто его не заставлял погоны надевать, сам напросился. Аргументы бесспорные и неубиваемые. Никуда он не делся, согласился с моим коротким разъяснением. Тем более — приказ есть приказ. Но предупредил поэта, что больше подобных разговоров не потерплю. Это армия.

А то, что казачков поставил на дежурство, так мы не в столице, здесь за мной присматривать не нужно. Ко мне приставлены? В моё распоряжение поступили? Так какие тогда могут быть вопросы? Мне одного ВВ с его вопросами за глаза!

Опять же, бродить я по городу не собираюсь, у меня маршрут один, по треугольнику — из штаба в столовую и на аэродром. Чего за мной ходить-то? Появится реальная опасность, тогда я вам буду подчиняться, а пока… Вот лучше проявите-ка свои профессиональные навыки — понаблюдайте на земле за самолётом и тем самым позаботитесь о моей личной и нашей общей безопасности в предстоящем перелёте.

Это всё в дополнение к постоянной охране на аэродроме. Но на аэродромную охрану у меня почему-то никакой надежды нет. Задействовать связи и заниматься ещё и этим? Времени нет. Да и не моё это. А вот с Дудоровым при случае на эту тему поговорить не помешает. Сожгут ему в один «прекрасный момент» самолёты и ангары, будет потом локти кусать…

Заправку проводили как обычно, штатно, да и заправили, в общем-то, немного. Только то восполнили, что израсходовали за перелёт. А дополнительные баки были и так залиты под пробку ещё в столице.

После заправки для нас наступило время праздников — подарки один за другим пошли. Первым из них пулемёты привезли вместе с боепитанием. Два «Мадсена» и один «Максим». Сразу же и установили железки на штатные места. Единственно, так пока стволы наружу не высовывали. Если понадобится, изнутри убираются заглушки, пулемёты на турели выдвигаются вперёд, и можно открывать огонь. Самое сложное в этом отношении — курсовой «Максим». Стрелку из него придётся тяжко. Будет задувать в лицо встречным ветром. А на улице далеко не лето. Но и не зима, к счастью.

А возможность пострелять в предстоящем полёте у нас имеется. И неплохая такая возможность. Хотелось бы обойтись без этакого удовольствия, но тут уж как получится, убегать не станем. Опять же с нашими скоростями далеко не убежишь. Так что вся надежда на огневую мощь. Теперь у нас есть, чем удивить противника.

Только успели разобраться с пулемётами, как новая команда поступила. Срочно прибыть всем в вещевую службу и обмундироваться должным образом.

Прибыли. Переодели всех, кроме меня и Михаила. Даже авиационные эмблемы выдали. У нас же с Лебедевым сроки ношения ещё не вышли. Заодно получили на всех зимние вещи. Теперь не замёрзнем в полёте. А у меня и свои есть, ещё в Пскове за свой счёт приобретённые, и по качеству они гораздо лучше казённых будут.

Почему я так на этот счёт переживаю? А мне одного раза за глаза хватило. Намёрзся, пока из столицы сюда долетел. У земли-то ещё тепло. Относительно, конечно, тепло, всё-таки не июль-месяц на дворе. Но после взлёта с подъёмом на высоту температура за бортом уменьшается каждый километр на шесть градусов, если кто не знает. Вот и прикидываем. На земле плюс двенадцать было. Летели на трёх километрах. Умножаем их на шесть. Из получившегося результата отнимаем температуру у земли и получаем минус… Минус шесть. Интересно как совпало, сплошные шестёрки. Но мне и минус шести в течение трёх с небольшим часов хватило вполне. Замёрз, как цуцик. А в предстоящем полёте предполагаю забраться ещё выше. Так что однозначно утепляюсь, насколько это возможно. Меховая куртка, ватные штаны, сапоги на меху и тёплые перчатки. Тёплое нижнее бельё подразумевается само собой.

Несколько утешает, что направляемся мы туда, где будет явно теплее, чем здесь. Но кто его знает, как оно там на самом деле окажется. Погода — дама капризная, и как все они — непредсказуемая. И утешение это так себе, призрачное, но немного душу греет.

И ещё есть одна предполагаемая опасность, очень даже важная для меня. Обледенение в полёте. Как-то пока здесь с таким явлением никто не сталкивался. Ну не летают ещё на таких высотах. А раз никто не сталкивался, то и опасности сего явления не знают. В отличие от меня. И если мы попадём в подобные условия, то придётся снижаться и уходить в более тёплые слои воздуха. Где сразу же возрастает риск наведения на нас вражеских истребителей.

Ладно, на ус себе намотал, а там посмотрим. Всё равно противообледенительной системы на самолёте нет. Значит, и никакой альтернативы снижению нет. Главное, пулемёты подвезли. Без них я бы точно никуда не полетел…

После вещевиков отправил всех своих получать личное оружие, а сам направился в штаб. Потому как штурмана нашего я сегодня так и не видел. По идее он должен был готовиться к полёту, получать карты, прорабатывать маршрут, поднимать характерные ориентиры, высчитывать курсы и так далее. Ему виднее, что нужно делать. Но и мне это мероприятие не стоит пускать на самотёк. Пусть бы лучше всем этим делом он занимался в моём присутствии. Глядишь, и ещё какие-нибудь умные мысли в голову пришли бы. Пойду, найду его, да посмотрю, что он там, на бумаге, нагородил. Практики-то у него авиационной нет. Присоветую, подскажу что-нибудь с высоты своего опыта, поговорю, в конце-то концов, с человеком. Послушаю, чем он дышит и живёт, какие у него планы и устремления. Всё-таки теперь это наш член экипажа, и отныне наша безопасность и благополучное возвращение домой будут зависеть и от него тоже.

Ну и кто бы сомневался? В штабе суета сует — сам великий князь лично своим присутствием шороху наводит.

Поднялся на этаж, издалека глянул на нездоровую беготню в районе адмиральского кабинета, со стороны посочувствовал всем к ней причастным и ретировался.

Не вышло. Не один я такой хитрый. За углом коридора столкнулся с Остроумовым, поздоровался, как положено, перекинулись между собой парой фраз. Скомканный какой-то разговор получился. Потому что не до того нам сейчас обоим. Что я назад оглядываюсь и постоянно прислушиваюсь к шуму за спиной, что он мне за плечо регулярно посматривает.

Договорились чуть позже встретиться и уже тогда спокойно и обстоятельно обо всём, интересующем нас обоих, переговорить. И основные вопросы в двух словах определили. Придётся после вылета перед генералом и благодетелем реабилитироваться.

Приближающийся по коридору невнятный разговор и топот многочисленных ног не только я один услышал, но и Остроумов тоже. Потому и свернул он быстренько беседу, да в свой кабинет шмыгнул. Чего это он? И, кстати, почему генерал не в княжеской свите сейчас находится? Ему же вроде как по должности и по званию положено там быть? Или я чего-то не знаю? Ну да не моё это дело.