Гражданская жена (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 16

- Не получится. На выходные я забираю сына, - сказал он и принялся намазывать масло.

От этой резкой отповеди у нее невольно сжались кулаки. Неприятно. Однако... Вот он, еще один шаг на пути к сердцу мужчины. Его сын. Можно разорвать отношения, уйти от опостылевшей женщины, но дети всегда остаются детьми. Значит, ей придется найти общий язык с его сыном.

Несколько минут потребовалось, чтобы прийти в себя и обрести уверенность. Потом она сказала:

- Но это же хорошо, Саша! Давай я тогда приготовлю что-нибудь вкусное, посидим немного по-семейному, познакомишь меня с сыном? А потом можно сходить куда-нибудь.

***

Александр застыл от неожиданности, а Вика смотрела на него и ждала ответа.

Честно говоря, в его планы не входили посиделки по-семейному. Он еще не отошел от этого «по-семейному». И вообще. несколько иначе смотрел на отношения с Викой. Ценил то, что она не заводила ненужных разговоров и не кинулась захламлять его квартиру своими вещами.

Само слово «семья» у него все еще было прочно связано с Верой и потому болезненно отозвалось в сознании, разом вызвав массу непрошенных ассоциаций. Призрак бывшей гражданской жены, казалось, снова встал перед глазами. Это взбесило!

Но, вместе с тем, он вдруг почувствовал какое-то злорадное удовлетворение. Хорошая идея.

- Ну что ж. Пожалуй.

Посиделки по-семейному? Пусть его бывшая скушает.

- Посмотри, куда можно сводить мальчика девяти лет, оставляю это на твое усмотрение.  

Виктория что-то еще оживленно говорила. Ему уже было неинтересно. В голове Верховцева вертелись совсем другие мысли, потому что он придумал, чем еще уесть рыжую стерву.

- Подъедешь следом, и не опаздывай, - бросил салфетку и встал из-за стола.

глава 22

Четверг и пятница не дали нужного результата. Конечно, Вера обошла еще далеко не весь список, но приличную его часть. Это не то чтобы расстраивало, она и не рассчитывала, что ее везде будет ждать успех. Ей нужен один единственный шанс, просто с каждым разом шансов становилось все меньше.

Причин отчаиваться не было. Она поставила себе срок месяц, а пока из этого месяца прошла только неполная неделя. И все-таки эти собеседования уже начали сниться ей во сне. А с пятницы на субботу вовсе приснился кошмар. Как будто она пришла на собеседование к Верховцеву.

Проснулась в холодном поту. Сердце колотилось не хуже, чем когда ей приснилось, как он милуется со своей куколкой. Долго лежала с закрытыми глазами, успокаивалась. Потом решила про себя, что это просто сублимация сознания. Ее дневное напряжение, неуверенность, которую она всеми силами старалась подавить, и страх перед надвигающимися выходными. Все выливается вот в такие формы.

Уфффф... А страх был. Ой, как не хотелось ей видеть здесь у себя Верховцева.

А придется. Как бы не складывались у них с Александром отношения, он Вовкин отец, мальчик его любит. Значит, ей надо собрать волю в кулак, и при сыне не показывать, насколько ей это все неприятно.

***

Утро прошло немного нервозно. Встала чуть свет, тщательно вылизала все в доме до зеркального блеска. Вовка тоже нервничал, но вида не показывал. Но ей ли сына своего не знать? От мальчишки так и веяло напряжением. Видно что ждет отца и волнуется. Потом уже Вера поняла, боится ее обидеть.

Сердце потеплело и сжалось. Ей вдруг подумалось, что парня надо развеселить, снять как-то это напряжение. Пусть у мальчика не будет комплексов из-за нее. Быстренько испекла шарлотку, присыпала грецкими орехами и цукатами. Как по дому поплыл одуряющий запах, сын сам в кухню прискакал. Глаза горят:

- Маааа, что это такое вкусное тут?

- Сейчас будем пить чай, - улыбнулась Вера, расставляя на столе посуду.

Рыская по городу с этим своим трудоустройством, она набрела на отличную лавочку сладостей. Крохотное кафе, буквально на три столика, и при нем магазин всяческих домашних сладких вкусностей. Там она и набрала цукаты, несколько сортов варенья, мед и мятные пряники. Хотелось порадовать Вовку, хотя, наверное, в не меньшей степени, себя.

Все-таки эти три дня тяжело ей дались. Не в плане физическом или материальном. Деньги у Веры были, еще когда работала у Верховцева, часть зарплаты неизменно откладывала на счет в банке. Она имела возможность некоторое время не работать.

Но такой возможности она себе не давала.

И это ощущение, что каждый пройденный день утекает как песок в часах, подстегивало неимоверно. Так что да, сладкое для снятия стресса, было скорее для нее. Только аккуратно, главное, не злоупотреблять. А то разнесет к чертям, ни в одно платье не влезет.

Но ароматы, витавшие в кухне - яблоки, корица, ваниль, цукаты, чай... Они настраивали на позитивный лад. И через пять минут Вера уже со смехом смотрела, как Вовка расправляется с третьим куском пирога.

Звук со стороны входной двери заставил вздрогнуть.

Ведь вроде и готовились, и ждали, а звонок застал врасплох. Вовка тут же застыл, перестав жевать, а у нее болезненно сжалось сердце. Как будто холодом повеяло.

- Ну вот. Папа пришел тебя забирать, - Вера постаралась улыбнуться, поднимаясь со стула. - Иди, одевайся, а я открою.

***

Чувство, с которым Верховцев поднимался в подъезд, не поддавалось определению. Столько всего намешано в ощущениях, трудно было понять, что именно заставляет его неприязненно морщиться. Но будто стены давят.

В квартире бывшей ему приходилось бывать и раньше, когда она только ее купила. Он тогда... Это ведь было очень давно, в прошлой жизни, когда они... В общем, именно здесь и был их первый секс.

- Вот и хорошо, - сказал он себе, отрубая прошлое на корню. - Где началось, там и закончится. Так даже лучше.

Однако прошло не спешило уходить из сознания. Оно смешивалось с сегодняшней ситуацией, будило странные мысли и навевало идиотские ассоциации.

Поэтому, нажимая на кнопку звонка, Верховцев был взволнован. Какого черта, спрашивается, чтобы сделать это элементарное действие, ему приходится преодолевать себя? Он в своем праве.

Дверь открылась. И как бы хорошо мужчина себя не контролировал, взгляд с жадностью впился в ее лицо. Никаких чувств, холодная застывшая маска. Он и сам бы не сказал, что искал, но не нашел. Поэтому настроение стало еще хуже, и из души поперло дерьмо.

Он ведь, кажется, собирался проучить ее? Вот именно.

- Здравствуй Вера, - чуть скривил губы.

Видя, что она застыла и молчит в ответ, спросил с иронией:

- Мне подождать здесь, или все-таки пригласишь меня войти?

Кивнула.

- Да, конечно, проходи.

Повернулась и пошла внутрь. А он за ней. Паскудное чувство, как будто сквозь вязкий тоннель продирается. И напряжение такое, что кажется, сейчас заискрит.

Провела в гостиную и, не глядя в его сторону, показала на диван.

- Присаживайся. Вовка переодевается, сейчас выйдет.

Слишком хорошо был знаком ему этот диван.

Опять непрошенные ассоциации, Верховцев вдруг заметил, как она покраснела. Тоже вспоминает! Его аж подкинуло.

Нет. Он не стал садиться. Он прошелся по комнате, невольно отмечая, что с того дня здесь мало что изменилось. Не хотелось всего этого видеть, не хотелось вспоминать. Проклятое мертвое прошлое!

Надо было переключить внимание. Бросил взгляд на лоджию, инстинктивно угадав, какое место мог выбрать сын, потому что на его месте он именно это бы и выбрал. В детстве всегда мечтал жить на лоджии, как некоторые его школьные товарищи.

Сын, уже одетый, стоял на пороге.

- Ты готов? - спросил он, глядя на сына.

- Да, - ответил мальчик, но смотрел он при этом на маму.

- Очень хорошо, пошли, - и отвернулся.

- Подожди, - проговорила Вера. - Мне нужно знать, когда ты привезешь сына обратно.

- Что? - обернулся он и пожал плечами. - Не знаю.

Он думал, сын станется ночевать. В СВОЕЙ комнате.

По лицу бывшей словно судорога прошла.