Синтез (СИ) - Ярне Борис - Страница 57

— Тихо, тихо, ты что? Не здесь. Муж увидит.

— Кто увидит? — озадаченно спросил Максим.

— Я с мужем пришла. Ты разве не знал, что я замужем?

— И кто у нас муж? — поинтересовался Максим.

— Гм. Мой муж — Кац, — с гордостью, не понятой Максимом, ответила Джессика.

— Гм. Ну? Еврей, ну и что?

— Ты не знаешь, какой Кац может быть тут? — удивленно осведомилась Джессика.

— Понятия не имею.

— Давид Кац. Продюсер. Ты знаешь Жанну Роллан?

Максим второй раз за вечер вздрогнул при этом имени.

— Слышал, — ответил он.

— Это его протеже. Слышал. Ты же говорил, что на концерте её был. Не помнишь уже. Ладно, мне пора, встретимся. Ты тут будешь? Всё, убежала.

Максим посмотрел ей вслед, подумав о том, как, всё-таки, тесен мир в этом Городе.

Купер не возвращался. Максим заказал уже четвертый виски и решил прогуляться по клубу. На сцене происходило какое-то не очень интересное, судя по небольшому количеству собравшихся вокруг неё людей, мероприятие. Максим подошёл ближе. Оказалось, что это была официальная часть вечера, и заключалась она в символическом вручении подарков или наград. Он не стал интересоваться. Единственное, что его привлекло, это объявление ведущего, выразившего желание пригласить на сцену для получения приза симпатий клуба, лучшую исполнительницу Города, Жанну Роллан, и горько разочарованного её отсутствием, предложившего получить за неё приз ее продюсеру, Давиду Кацу. Максим увидел поднимавшегося на сцену маленького мужчину лет пятидесяти. В нём он тут же узнал одного из «сильных мира сего», с которыми Жанна Ролан знакомила его на балу в «Рапсодии». «И это муж Джессики? Сколько ж ему лет? Хотя, мне-то какая разница?»

Давид Кац, получив свой приз и что-то протараторив в микрофон, направился к длинному столу, стоявшему справа от сцены, где, как решил Максим, собираются все «сильные мира сего шоу-бизнеса», «акулы». Он хотел разглядеть за столом Джессику, но ничего не увидев, пошёл искать Купера. Потратив двадцать минут на поиски, он плюнул на всё, взял в баре сразу бутылку виски, подумав о том, какое замечательное всё же изобретение, эта гостевая карточка, и, не найдя свободного места, встал в уголке, напротив сцены.

Прошло минут пятнадцать, и его накрыло. Максимом овладел острый приступ мизантропии. Все и всё вокруг ему стало противно. «Сильные мира сего», сидевшие за столом превратились в свиней, жирных, грязных уродливых свиней. Все остальные, бродившие по клубу превратились в овец и баранов, они бегали друг за другом и блеяли. Через мгновение всё вокруг изменилось. Свиньи, овцы, бараны исчезли, а вместо них весь клуб кишел всевозможными страшными, уродливыми существами, недолюдьми-недоживотными. Хаос заполнил всё вокруг. Максиму показалось, что ощутить себе внутри картины Босха было бы гораздо приятней. Его начало мутить. Он оторвался от стены и пошёл, куда глядели глаза, стараясь не касаться попадавшихся на встречу чудовищ. Вдруг один монстр заградил ему дорогу и проговорил ласковым женским голосом:

— Давай отойдем куда-нибудь, где не так шумно.

Максим тряхнул головой и, прищурив глаза, обнаружил перед собой Джессику.

— Ты уже готовый? — она, не дожидаясь его ответа, схватила его за руку и повела куда-то.

Он, с трудом передвигая ногами, еле поспевал за ней. Выйдя из главного зала, они оказались в каком-то коридоре, плотность населения в котором была уже значительно меньше, чем в зале. Джессика потащила Максима дальше. Увидев вскоре проход с правой стороны коридора, она нырнула туда, завлекая за собой Максима. Они оказались в ещё одном пустом, слабоосвещённом коридоре. Джессика отпустила Максима, обхватила руками его голову и впилась ему в губы. Вдруг рядом с ними открылась дверь и оттуда, потирая руки, вышел мужчина. Он прошёл мимо, улыбнувшись, заметив вжавшуюся в стену парочку. Джессика сообразила, что это туалет и рванула туда, толкая перед собой Максима. Не удосужившись проверить, есть ли кто в кабинках, Джессика закрыла входную дверь на защелку, и, набросившись на Максима, начала срывать с него одежду. Он, словно на автомате, совершал то же самое с ней, не забыв при этом осторожно поставить на пол бутылку с виски.

— Я два дня тебя не видела, — дрожащим голосом простонала Джессика.

Через минуту Максим вдруг словно очнулся, резко отстранив от себя Джессику.

— Подожди, подожди. Так ты же замужем?

— Да тебе-то что? — возмутилась та, порываясь вернуться в лоно Максима.

— Как что? То есть, плевать, конечно. А сколько ему лет-то? Продюсеру этому? — у Максима заплетался язык.

— Да что ты пристал-то, пятьдесят пять, какая разница. Возьми меня скорее!

— А зачем ты за него… Он же…Ты же… Ё-моё… — Максим рассмеялся.

— Вот именно. Ты знаешь, сколько у него денег? То-то. Что ты, скис что ли, тигр? Ау? — Джессика потрепала Максима за волосы и обвилась руками вокруг шеи. — Ну, всё хорошо. Давай, милый! — Она начала целовать его лицо, потом шею.

Тут Максим случайно взглянул в зеркало, висевшее напротив, и увидел, как вокруг него обвивается что-то уродливое, склизкое и противное. Он, вскрикнув, резко оттолкнул Джессику, да так, что та упала на пол.

— Ты что сдурел?

— А если и так? Тебе-то что?.. У тебя… муж… — Максим рассмеялся.

— Идиот чертов?! Придурок! — вспыхнула Джессика.

Максим замер, и вдруг захохотал во всё горло:

— Скотный двор какой-то, свиноферма, мать вашу… — Его шатало во все стороны, он прислонился к стене.

— Ну, ты и козел! — заорала Джессика и принялась разглаживать помятое вечернее платье. — Урод! Урод!

— Да пошла ты, — тихо произнес Максим, беря бутылку виски и поднося ее ко рту.

— Пьянь подзаборная! Быдло! — не унималась Джессика, подкрашивая губы.

— Слушай, вали уже, — не выдержал Максим, чем окончательно ввел Джессику в бешенство, и та заорала во все горло:

— Заткни свое хайло! Где тебя, мудака, откопали, вообще? Скотина! Ублюдок!

Джессика резво подошла к двери и дернула ручку так, что оторвалась задвижка:

— Быдло! — и захлопнула за собой дверь.

— Сука, — безразлично резюмировал Максим и подошел к зеркалу, глядя на отражение своих глаз.

Он сделал большой глоток виски так, что чуть не захлебнулся, и поставил бутылку на раковину. Решив закурить, он полез в карман за сигаретами, но вдруг остановился, увидев в зеркале свое лицо, постепенно превращающееся во что-то гадкое и пугающее. Это нечто смотрело на него своими мутными, заплывшими зрачками. Он почувствовал, как его лоб покрылся потом. Он начал протирать глаза, трясти головой, открыл кран и брызнул в лицо водой, но это омерзительное существо, являющееся им самим, продолжало смотреть на него из зеркала. Тут он ясно осознал, что собой представляет. И смотрит он на свое действительное отражение. Комок подступил к горлу, и его тяжело вырвало в раковину.

Придя в себя, Максим поднял голову и встретился с мерзостным взглядом. Он стоял как вкопанный, заворожено глядя на уродливые очертания себя.

— Ты права, Джессика… Урод, — прохрипел он.

Не в состоянии больше видеть монстра, он схватил бутылку виски и со всего размаха запустил ею в зеркало. Оно с грохотом разлетелось.

Часть III. Глава 12

— Белоснежка о тебе позаботится.

— Я тебе уже говорил, что ты похожа на Холли Берри?

— На одну из самых красивых женщин, которая опустилась на строчку ниже?

— Я не шучу. Почему мне так плохо? Я же ведь не такой урод?

— Ну что ты, конечно нет. Ты просто устал и запутался. Заблудился.

— Извини, Макс, но Купер вчера выступил гораздо круче тебя. Он вчера перебрал колес так, что у него был передоз, это раз, и ещё он пытался поджечь клуб, это два. Ха-ха-ха! — как лошадь заржал Волк.

— А где он?

— У себя отмокает.

— А я где? — Максим осмотрелся и увидел, что сидит на диване в клубе Купера.