Чума вашему дому (СИ) - Жилло Анна - Страница 36

Действительно он выделил голосом это «сейчас», или мне показалось? Сейчас нет, а раньше…

Ну вот что, Тамара Григорьевна, закончили эту лабуду. У кого-то за шестнадцать лет активной половой жизни был далеко не один мужчина. И не два. Пальцев не хватит сосчитать. И недалече как позавчера возникло достаточно сильное желание добавить в этот гербарий совершенно ненужный экземпляр. Так что нечего тут!

— Надо же, какая проницательность, — пробормотала я, отвернувшись к окну.

— Это было просто.

— У меня тоже. Никого. С того дня, как мы с тобой познакомились.

— Серьезно?

На что угодно могла поспорить: его брови взлетели в поднебесье.

— Не льсти себе, — я почему-то слегка разозлилась. — Не из-за этого. Так совпало.

— Вот ведь… — Артем вздохнул с нарочитым сожалением. — Могла бы и соврать. Мол, увидела — и все, погибла. Тебе не сложно, мне приятно. А когда?

— Что когда? Погибла? — резко повернувшись, я наткнулась на его смеющийся взгляд и поняла, что не могу сопротивляться. И созналась, тщетно пытаясь спрятать улыбку: — Не знаю. После экскурсии по клинике думала о тебе. Не рассчитывала, что позвонишь, но держала в голове, что встретимся, когда соглашение будем подписывать. А ты?

Артем задумчиво барабанил пальцами по рулю, покусывая губу.

— Как тебе сказать? Понравилась сразу. Во всяком случае, обратил внимание. И даже не очень удивился, когда увидел с Тарасом. Ваш отец мне его примерно описал и телефоны ваши дал на всякий случай, если не узнаю. И в офис я вас обоих позвал специально. А потом хотел тебе позвонить, пригласить куда-нибудь. Но… понял, что просто так не получится. Или всерьез, или никак. И не мог решить, надо мне это или нет.

К счастью, машины впереди тронулись, и Артем перевел взгляд на дорогу, избавив меня от необходимости придумывать ответ. Хотя как раз лучше было обойтись без этого. Не сказала бы, что его последняя фраза звучала приятно, но зато честно. И открывала перспективы. Впрочем, сама я пока не заглядывала дальше следующей встречи. Потому что никогда не понимала женщин, способных через полчаса знакомства вообразить в деталях полвека совместной жизни. Обычно наоборот разрывала отношения, потому что не видела никакого общего будущего.

Притормозив у меда, он поцеловал меня.

— Позвоню вечером. Только, Том… сразу скажу, я не любитель болтать по телефону. Мне нужно человека видеть.

— Слава богу, — я потянулась к замку ремня. — У меня тариф на тридцать минут в месяц. Так я их не выговариваю. Чисто справочно — что-то узнать или договориться. Ладно, до субботы. Кстати, одеваться как?

— По-дачному.

Проводив Эксплорер взглядом, я пошла искать Кулакова. Поскольку мы предварительно не созванивались, пришлось ждать перерыва между парами. Погладив бороду, он смахнул в портфель «Моцарта» и магнит и ввинтил в меня буравящий взгляд.

— Ну ты дала там шороху, матушка. Московские коллеги звонили, спрашивали: это твоя, мол, гонорейщица такая шустрая?

— А что я? — в животе обиженно заурчало. — Сидела тихо, никого не трогала, починяла примус.

— Ну да, ну да. А с провокациями всех порвала в тряпки. Не, молодец. Все правильно. И вообще, Тома, давай-ка мы с тобой подумаем о дальнейшей жизни. Понимаю, ты практик, да еще половина клиники в собственности. Но у тебя голова светлая, я давно знаю. Засиделась ты в тине, вылезать надо. Преподавать не думала? Все можно совмещать, и науку, и практику. Папенька твой очень успешно это делал. У нас Вероника в январе в декрет уходит, не хочешь подменить? Пробный курс?

Это было неожиданно. Я и за диссер-то взялась в основном из соображений солидности. Три буковки «к.м.н.» все-таки придают веса. И преподом представить себя могла с большим трудом. Но, с другой стороны, Кулаков прав, пять дней монотонного и однообразного приема в неделю — это действительно тина. Интересно было бы попробовать что-то новое. Хотя бы для того, чтобы узнать, каково это. А вдруг понравится.

Правда, крутился на языке ехидный вопрос, чем его так разочаровал любимчик Аркаша, вместо которого я поехала в Вену. Но лезть на рожон определенно не следовало. Не тронь лихо, пока спит тихо.

Пообещав подумать, а заодно срочно переписать статью и пришпорить диссертацию, я выбралась на улицу — совершенно очумелая. Ощущение было такое, как будто мимо прошла фея и от нечего делать потыкала в меня палочкой. Грузовик с пряниками? Так мы с Тарасом говорили друг другу в детстве: мол, и на нашей улице перевернется грузовик с пряниками. Услышать это от Артема было забавно — и приятно.

Встречный мужчина взглянул как-то странно, и я сообразила, что иду, улыбаясь во весь рот.

Можно было доехать на метро до «Площади Восстания», а там сесть на маршрутку или прогуляться до дома пешком. Но вдруг захотелось еще немного себя побаловать. Почему нет? Пусть это будет приятный день на всю катушку. Выйдя на Невский, я нырнула в любимый с детства «Пассаж».

Баловала-то себя, но при этом, примеряя туфли, юбку или черный кружевной лифчик, словно смотрела со стороны, чужими глазами. Ясно чьими. Как давно со мной такого не было! Очень давно, со времен Стаса.

В «Эстель Адони»[1] я зависла надолго. Сначала выбирая, а затем в примерочной, перед большим зеркалом. Глядя на свое отражение, вспоминая ночь и утро. Потом был парфюмерный магазин. От Артема пахло чем-то очень тонким, прохладно-горьковатым. Я тоже любила такие запахи: полыни, хризантемы, миндаля, поэтому могла рассчитывать, что духи, которые понравятся мне, не оставят равнодушным и его.

Закончилась оргия в ресторанчике с очень подходящим названием «Счастье». Ведерная чашка капучино и песочный тарт с клубникой. И вот когда я наслаждалась ими, едва сдерживая блаженное урчание, позвоночника словно коснулись холодные пальцы. Как будто кто-то посмотрел в спину, очень недобро. Сидела я боком к стеклянной стене, и этот кто-то вполне мог пройти мимо, заметить меня, а потом взглянуть, обернувшись.

Глупости. Просто все было так хорошо, и вчера, и сегодня. А когда хорошо, вдруг становится страшно. Потому что счастье хрупко и недолговечно.

[1] «Эстель Адони» — магазин нижнего белья в ТЦ "Пассаж"

47

У двери своего кабинета я приостановилась и бросила взгляд дальше по коридору. У Тараса по пятницам тоже был утренний прием, и около девяти он обычно уже сидел у себя. Но проверять не хотелось. Вообще не хотелось ни разговаривать с ним, ни видеть. Вчера был слишком хороший день, чтобы добровольно портить себе настроение с утра.

Да и о чем, собственно, мне с ним разговаривать? Терки у них с отцом — вот пусть промеж собой и разбираются. Если понадоблюсь, знают, где меня найти.

Я решительно открыла дверь.

— С приездом, Томочка! — взвизгнула Ленка, сверкнув из-за ширмы голубыми трусами. — Я скучала. Процедуры все спроцедурены, анализы разложены. Все путем.

— Ты бы хоть закрывалась, — я повесила пальто и сумку в шкаф, достала халат, брюки и босоножки.

— А, фигня. Девчонки из регистратуры спрашивали, может, мы в субботу прием продлим до трех?

— Нет, — испугалась я. — Не могу в субботу. На неделе разгребем.

Не успела я хотя бы кратко рассказать про Вену, как в дверь поскреблась очередная жертва любви. Для разнообразия женского пола, да еще и первичная. Приятный сюрприз.

Впрочем, все остальное было привычным. Стандартное «это» с мучительным описанием симптомов и допрос, то есть опрос, конечно. Визуальный и мануальный осмотр, «Лена, давай мазок», направления на анализы, заполнение карты со скоростью пулемета, распечатка рекомендаций и брошюрка санпросвета на прощание.

Невольно вспомнились слова Кулакова насчет тины. И когда Артему вечером рассказала по телефону, он тоже спросил: почему нет? Не попробуешь — не узнаешь. Не на ставку же, пробный курс на подмену. Может, действительно стоит рискнуть?