Один и без оружия (СИ) - Корн Владимир Алексеевич - Страница 50

— Нашлось, кстати, существо, с которым вы ночной порой в лимане столкнулись. Дохлым, на отмели. Сам не видел, люди рассказывали. Говорят, у него от башки одни лохмотья остались. Хотя, возможно, это уже местные акулы постарались.

— А что, здесь еще и акулы есть? — Лера с опаской покосилась в сторону моря.

— С виду не совсем чтобы акулы, больше на моржей похожи, но повадки у них такие же. Оттого и прозвали. Так что вываливаться за борт категорически не рекомендую. И купаться где попало, тоже. А вот гидры нет, — закончил свой короткий рассказ Кирилл.

— Какой еще гидры? Буржуазной? Так мы ее по-пролетарски!.. — заухмылялся Павел, которому хватило того немногого выпитого, чтобы захмелеть.

— Нет, не буржуазной. И даже не многоголовой. Той, которая вместе с напавшей на вас тварью была.

— Она что, особую опасность представляет? — живо поинтересовался я.

— Не доказано. Хотя, как сказать, — Кирилл взял со стола стакан, поднес его к лицу, понюхал.

Паша взглянул на меня, и я в знак согласия кивнул: налей ему, явно он выпить хочет. А заодно уж и всем остальным желающим.

— Так что там с твоей гидрой? Что она собой представляет? — поинтересовался Демьян, сразу после того как Кирилл выпил.

— С ней непонятно все. Но утверждают, что они всегда появляются перед нашествием.

— Каким еще нашествием?

— Тех созданий, одному из которых вы отстрелили голову. А эти — предвестники, так сказать. Вначале всегда гидры.

— Так они вроде бы вместе были.

— И такое случается. Сразу хочу сказать: в Радужном я всего четыре года, при мне нашествий не было, так что сужу с чужих слов.

— И что, воевать с ними придется?

— Ждать будем. Пока они снова не уйдут туда, откуда пришли. Другое дело — насколько ожидание может затянуться? Ну а если на полгода? Одна надежда, что пронесет, и они не явятся. Тут и без них проблем хватает.

— Кирилл, может на посошок? — предложил ему Паша, завидев, что тот поднялся на ноги, и собирается уходить.

— Нет, хватит, — решительно отказался он. — Пойду, посплю. Завтра опять нервный день намечается.

«Еще одна проблема, которая совершенно ни к чему, — провожая взглядом его сутуловатую фигуру, размышлял я. — Остается только надеяться, что гидры не так злопамятны, как гвайзелы, чьей мести мне едва удалось избежать».

Рассуждая о феноменальной мстительности гвайзелов, Слава Проф привел такой пример. Оказывается, способность перелетных птиц ориентироваться по магнитным полям Земли, сделана из зрения вперемешку с обонянием.

— Сами вникните: зрение, обоняние и… магнитные поля. Казалось бы, где связь?! Так почему бы у гвайзелов не быть чему-то подобному, только заточенному на месть?

Глава 24

Нас с Лерой разбудил стук в дверь.

— Хозяева, открывайте!

Голос принадлежал Демьяну. На дворе уже вовсю стоял день, а это означало, что проспал, пообещав себе встать, едва только рассветет. Натягивая штаны на ходу, и прыгая поочередно на каждой из ног, я поспешил к двери: уж больно настойчив был его стук. Не забыв прихватить наган, который всю ночь пролежал в изголовье. Голос Демьяна был весел, и никакой тревоги внушить не мог, но наган почему-то сам прыгнул в руку, и я даже сопротивляться не стал.

Дверь, из толстенных деревянных плах, висела на мощных навесах, и запиралась на крепкий засов. На мой взгляд, излишество, поскольку крытую связками крышу, легко разобрать.

— Как почивали? — улыбаясь, спросил Демьян, едва только переступил порог.

— Нормально.

— Вот и славненько! — непонятно чему обрадовался гость, старательно не глядя в сторону нашей импровизированной постели, где лежала прикрытая покрывалом до самого подбородка Лера. — А я тут кое-какую мебель присмотрел. Обустраиваться вам же надо?

Наверное. Но не хотелось бы. Обустроишься и застрянешь здесь на долгие годы. Не потому что понравится жить в Радужном, а по той причине, что портал не сможешь найти. Так и будешь всю оставшуюся жизнь промышлять мусором.

— Пошли, донести поможешь, — попросил он. — Тяжеленный собака!

И я, в чем был, послушно за ним направился, весьма заинтригованный его недомолвкой. Почему-то в моем воображении рисовался раскладной диван. Наверное, в связи с тем, что спать на набитом травой пластиковом матрасе все-таки жестковато. Хотя мог бы уже и привыкнуть: за все время пребывания в этом мире только несколько раз и пришлось на нормальных кроватях спать. В основном — на нарах, а то вовсе свернувшись калачиком возле костра. Наверное, на «Контусе» успел разбаловаться, где мягкие койки покрыты матрасами.

Кстати, Демьян клятвенно утверждает, койка — слово самое что ни на есть морское, происхождение которого тянется аж из древней латыни. Это потом ими начали называться разборные панцирные или пружинные кровати. Вначале все они были парусиновыми, по типу гамака.

Но нет, таинственным предметом мебели оказался стол. Обычный двухтумбовый письменный стол, на удивление в приличном состоянии. Только на столешнице виднелось довольно обширное темное пятно: явно что-то горело.

— Скатертью прикроете, и все! — горячо начал расхваливать стол Демьян, как будто пытался сбыть с рук залежалый товар. — Зато смотри, сколько ящиков! — и он по очереди начал выдвигать их все. — Представляешь, сколько всего туда поместится!

— Ты где его взял?

Стол находился под густым кустом какого-то незнакомого мне растения, чуть в стороне от дороги, которая вела вглубь поселка. Здесь таким вещами не разбрасываются, и мне не хватало еще конфликта с его прежним владельцем.

— Димон, я за него честно заплатил, — все так же улыбаясь, уверил он. — Только не спрашивай, как именно.

— Как раз и собираюсь этим заняться.

— Да познакомился я тут с одной вдовушкой… — издалека начал Демьян.

— Когда это ты успел?

— Вчера вечером. Вы с Лерой к себе ушли, я полежал — полежал: чего — то не спится. Дай, думаю, прогуляюсь перед сном, свежим воздухом подышу. Как выяснилось, удачно так прогулялся.

Он искоса взглянул на меня, но я лишь пожал плечами. Приказа безотлучно торчать на борту «Контуса» не было, а в остальном все они — взрослые люди. Я, кстати, в нашей компании самый младший. За исключением, конечно же, Леры.

— И все у нас сразу ладком пошло. Жаркая, кстати, женщина! Или мужчины у нее долго не было. По крайней мере, настоящего.

— Так ты что, оплату с нее взял за свою удаль?

— Ну, не совсем чтобы так… Знаешь, у одинокой женщины рукастому мужики всегда есть куда их приложить. А этот стол — хлопнул он по нему ладонью, — вообще снаружи стоял: в ее хибаре и без того все заставлено. Я утром ей и говорю: «Иринка, давай подарим его хорошему человеку!». А она мне такая: «Если хорошему — то почему бы и нет?», — и, твердо выдержав мой взгляд: мол, все так и было, предложил. — Ну так что, понесли? Хотел один его допереть, да не получилось.

Стол действительно оказался довольно тяжел. Благо, что идти все время приходилось под горку. Демьян рассказывал что-то еще, но я уже его не слушал. Мое внимание привлекли три посудины, шедшие с противоположной стороны от той, с которой мы сами прибыли в Радужный. Судя по дымам — два катера, и большая, вместительная лодка, которую один из них тащил на буксире. С большой степенью вероятности, посудины везли тех самых непрошеных гостей, о которых вчера и говорил Кирилл Петрович.

— Димон! — привлекая внимание, громко окликнул Демьян. Вероятно, он задал какой-то вопрос, но я умудрился его не услышать.

Наше с Лерой пристанище находилось уже в нескольких десятках шагов. Иначе пришлось бы бросить стол, чтобы выиграть время. Неизвестно, как поведут себя гости, и нам стоило быть готовыми ко всему.

— Дёма, все потом, — на полуслове прервал я его. — Давай-ка, лучше поторопимся. Видишь те кораблики? Сдается мне, они везут Радужному неприятности.

Мы с грохотом поставили стол посреди хижины, и я лихорадочно начал одеваться, не менее быстро отдавая приказы.