На грани (СИ) - Семенова Наталья - Страница 18

 Дверь тихо захлопывается за нашими спинами, и обстановка мгновенно становится наряжённой, словно в воздухе вот-вот закоротят разряды тока. Пакет летит на пол прямо в прихожей, бутылка вина в нём глухо стукает о линолеум, а теперь уже свободная рука Данила обхватывает моё запястье, притягивая к себе, вторая рука сжимается на талии, властным движением опирая меня спиной о прохладную стену. Глаза сверкают огнём, и горячие жадные губы накрывают мои. В ту же секунду подкашиваются ноги, и тепло, вспыхнув в груди, молниеносно опускается вниз живота. Руки сами обхватывают его затылок, тянут ближе. Бёдра подаются навстречу его, изгибая спину, открывая простор для действий его руке, которая не приминает возможностью и, с нажимом скользнув от талии, сжимает ягодицу. Затем она ползёт ниже, с намерением согнуть ногу в колене, но мешает платье и тогда она заходит с другой стороны - скользит по коже ноги, запястьем собирая подол. Уже сама обнимаю ногой его бедро, чувствуя его твёрдый член и тая от сильных, уверенных пальцев, которые то гладят, то стягивают кожу. Сердце отбивает немыслимо-скорый ритм, отдаваясь гулким шумом в ушах.  

Не ожидала, что меня ждёт такое завершение вечера, но, ведь, всему есть своя цена, мне ли не знать... 

- Значит, берёшь натурой? - задыхаясь, еле выговариваю я, сглатывая сухой ком в горле, когда его горячие губы перемещаются в ямку за ухом. 

Я прикрыла глаза от удовольствия, и послевкусие нежных ласк не сразу дало мне понять, что он отстранился и не двигается. Пришлось открыть глаза и фокусировать взгляд на его хмурых бровях. 

- О чём ты? - хрипло спрашивает он. 

- Ресторан. Я же должна расплатиться за еду, - улыбаюсь я. 

- Значит, переоцениваю, - усмехается он и, наклонившись, захватывает в плен своих губ мочку моего уха, лизнув языком, выпускает: - Степень, - обжигает поцелуем кожу шеи. - Твоей, - ключицы. - Глупости. - Возвращается к лицу и, едва касаясь моих губ своими, горячо шепчет в них: - Я всего лишь хочу тебя. Безумно. Ещё с той ночи. 

Слова действуют на меня словно афродизиак, отзываясь таким же безумным желанием влаги между ног. Но я не хочу заниматься сексом в коридоре. Выскальзываю из его объятий и иду в зал, на пол пути обернувшись и призывно улыбаясь. Он качает головой, опуская её вниз. И уже через несколько мгновений меня застаёт врасплох его жестокий голос: 

- Ты, всё-таки, взяла его карточку... 

- Чтобы выбросить, - оборачиваясь, киваю я. 

Он не верит, сминая её в своей руке и не смотрит мне в глаза, всё для себя решив. 

- Тебе для этого нужен был ресторан? - досадливо морщит лицо. - Для поиска любовника? 

- Да, - с вызовом вздёргиваю подбородок. - Я так живу. И не нужно морали. Такая же работа, как у всех. 

- Деньги, - как-то странно смеётся он, затем быстро сокращает расстояние между нами, нависнув надо мной и метая глазами молнии. - Ты готова принадлежать любому, кто хорошо заплатит? 

- Нет, - холодно отвечаю я. - Я, всё же, обладаю вкусом. 

- Ты обладаешь непроходимой тупостью, - жестоко выплёвывает он. - В редких случаях богатые люди чисты на руку. Неужели, случай с Заречневым тебя ничему не научил? Хоть что-то должно было поменяться в твоей красивой головке, но, видимо, ты не пробиваема. 

- Видимо, - так же жестоко выплёвываю я, выдерживая его яростный взгляд. 

Он буравит меня им, наверное, минуту; челюсть сведена, губы поджаты до бледной полоски, крылья носа трепещут от тяжёлого дыхания, а затем он резко разворачивается и уходит. Но на пороге зала топорно останавливается, вызывая надрыв в моей душе и, не оборачиваясь, глухо бросает: 

- Настоятельно советую переквалифицироваться. Потому что зарабатывать, как раньше, я тебе не позволю. 

Глава 12

У меня есть новый паспорт. Соответственно, подобие свободы. Могу просто выйти из этой дурацкой квартиры и иди куда глаза глядят. Так долго, пока не выбьюсь из сил. Меня здесь никто не держит. 

Вру. 

Держит. 

Он. 

Не физически - морально. 

Гад! Ненавижу-ненавижу-ненавижу! 

За то, что заставил меня сомневаться в своей привычной жизни. Считать, что это неправильно тогда, когда на протяжении нескольких лет мне было глубоко наплевать на чужое мнение. Я воспитывала в себе своё. Яркая, дорогая, шикарная жизнь. За что мне стыдиться? Мы все с кем-то спим, в конце концов! И я предпочла выбрать за это бонусы, а не шалаш, который рай с милым на пару. Что в этом плохого?! 

Правильно - ничего! 

Так от чего же я пялюсь в стену невидящем взглядом, на автомате готовлю себе еду, бездельно валяюсь на диване вот уже неделю, прокручивая в голове его реакцию на мои слова? Зачем каждый день жду его? Чтобы объяснить... что? То, что я ничего другого не умею? Чтобы увидеть, как он презрительно рассмеётся мне в лицо за это? 

Гадство! 

Я простонала вслух, ударяя диванную обивку кулаком. Он даже не звонит! И я не буду звонить! Не дождётся! Пусть идёт к чёрту! Грёбаный всезнайка! 

И тут в дверь позвонили. Он? Сердце бешено застучало, и я со всех ног ринулась ко входу, даже не задумавшись на сколько плохо выгляжу. Перед дверью, всё же притормозила, вовремя вспомнив про оскорблённое достоинство, да и успокоить глупое сердце было бы не лишним. 

Вдох-выдох. Несколько раз. Звон в ушах исчез, но стоило вспомнить, что за дверью он, сердце тут же возобновляло свой скорый бег. Гадство! Ненавижу его! И злюсь! А злость мне сейчас только на руку. 

Стиснула зубы и распахнула дверь, надменно подняв одну бровь. 

- Мария? - улыбнулась мне молоденькая девушка с огромным букетом ярко-красных роз в руках. - Здравствуйте! Я из доставки цветов. Этот букет адресован вам! 

- С-спасибо, - я, прибывая в недоумении, перехватила из её рук округлую, белую, картонную вазу с ароматными цветами и нахмурилась.  

Не предполагала, что Данил способен на такие жесты. Но и не радоваться где-то очень-очень глубоко в душе не могла. Подозрительный, но тем не менее приятный сюрприз. Хотя, лучше бы пришёл сам. 

- Ну, я пойду, - вывел меня из раздумий голос девушки. - Всего, вам, доброго! 

- И вам, - на автомате ответила я и закрыла дверь. 

Это что получается? По его же словам я не должна желать дорогих жестов внимания, а сам извиняется подобным образом? Не нужны мне цветы от него! Мне нужен его добрый взгляд! 

Я ошарашенно уставилась в стену. 

Мне нужен его добрый взгляд? Как? Почему?  

Хотя, какая к чёрту разница? Меня жутко злит, что он пришёл не сам! Мне нужен его добрый взгляд! Мне нужен любой его взгляд! Мне нужен он! 

Я снова застонала в голос, опускаясь спиной по прохладной стене на пол и прижимая к груди коробку с цветами. Гадство! Я влюбилась, как какая-нибудь безмозглая малолетка, в парня, которому на неё наплевать, не считая желания затащить в постель, конечно же. Тут же скривилась. Влюбилась? Бред. За что? За презрительное ко мне отношение? За осуждение моей жизненной философии? За грубость? За хамство?  

...За жадные губы на моих губах? За крепкие, жаркие объятия? За огонь в глазах, который горел вместе с моим? За желание уберечь меня от самой себя же? 

Чё-ё-ё-ёрт! Это невыносимо! Он невыносим! Ненавижу! 

Посмотрела на цветы и втянула их благоухающий аромат. Ладно, надо признать, что жест ненужный, но всё-таки приятный, как ни крути. А в следующий миг сердце радостно подпрыгнуло - карточка! 

Быстро схватила сложенную вдвое твердую бумажку и распрямила её, вчитываясь в чёрные, витиеватые, печатные буквы на белоснежном фоне. 

Теперь сердце болезненно сжалось... а записка гласила: “Мария, я продолжаю с нетерпением ждать Вашего звонка. Умоляю, не томите! Валерий.” 

Всё верно. Я была дурой, решив, что цветы от Данила. 

Решительно поднялась с пола и прошла к мусорному ведру. Уже занесла руки с букетом над ним, но остановилась. Ведро цветам будет, как ваза, да и в чём они виноваты? Поставила их на подоконник балконного блока, прикрыв шторой от глаз и огляделась в поисках телефона. Пару дней назад в приступе гнева я его куда-то запульнула...