Один поцелуй до другого мира (СИ) - Платунова Анна - Страница 41

Ива почувствовала, как напряжение, охватившее ее, схлынуло, и без сил опустилась рядом с Ксандором.

— Так странно… Кому же грозит опасность?

Они одновременно посмотрели друг на друга, озаренные одной и той же мыслью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Только той, кто останется! Той, кого выберет принц! — воскликнула Ива. — Поэтому Юстиниан и заменил Устину: служанки, которые тебе помогали, рассчитывали, что это ты, а не Регина, уже сегодня покинешь замок. Кстати, я видела, что служанка что-то прошептала тебе на ухо, и выглядела она при этом очень недовольной!

— Еще бы ей выглядеть довольной! Вместо того чтобы ехать домой, я, невесть каким образом, все еще на смотринах. Она напомнила мне о бедной матушке, которая места себе не находит. И полюбопытствовала, каким образом этот олух царя небесного смог заинтересовать принца.

— Как же ты оправдался? — полюбопытствовала Ива.

Действительно, если подумать, очень странно, что Его Высочество, который казался человеком неглупым, не раскусил Устину-Юстиниана и оставил его во дворце. В какой-то момент Иве даже показалось, что Лоуренс подыгрывает ему.

— Я сказал…— Ксандор откинулся на подушки, разметав руки по атласному одеялу.

— Я сказал…

Он покосился на Иву с хитрым видом. О богиня, он еще и дразнится! Ива вдруг ясно увидела мальчишку, которым грозный префект был когда-то. Он, восемнадцатилетний, возвращался домой на побывку из военной академии. Или как в Аланке называют учебные заведения, в которых обучают военных? Должно быть, вот так же раскидывался на своей детской постели, смотрел на полки, где по-прежнему стояли его игрушки: солдатики, кони, замки, склеенные из бумаги. И удивлялся тому, что так быстро повзрослел…

Она вспомнила жесткое, неулыбчивое лицо, суровый взгляд… Префект, встретивший ее в палатке, не имел, кажется, ничего общего с этим мальчишкой, что так загадочно поглядывал на нее сейчас. С мальчишкой, что стянул парик с головы: короткие темно-русые волосы слиплись от пота. С мальчишкой, что со стоном вытащил из декольте два комка ткани и отбросил их в сторону. И все же это был он…

Ах, Ксан. Когда же ты научился убивать?..

— Я сказал, что встретил девушку, которую полюбил, — закончил он предложение, решив, что театральная пауза затянулась.

Ива заморгала, опешив.

— Что?

Но Ксандор уже перестал улыбаться.

— Я ведь должен был придумать достоверную причину, ведьмочка, — тихо сказал он. — Никакой любви, конечно. У нас с тобой договор.

— Да. Да. Конечно.

Ива обняла колени. Ей вдруг сделалось холодно.

— Я знал, что такая причина вызовет сочувствие и служанки станут мне помогать с большей охотой, чем прежде. Мы можем рассчитывать на их помощь. Та женщина, которую ты видела, Донна, напутствовала меня словами: «Тогда бери в охапку эту бедняжку и бегите отсюда!» Каково?

— Мрачненько… — согласилась Ива. — Но мы не можем бежать. Если принц выберет кого-то, то это должна быть я.

— Или я! — шутливо возмутился Ксандор. — Разве Устина не милашка?

— Еще какая! — улыбнулась Ива.

Усилием воли она прогнала холодок, разлившийся в душе после его слов: «Никакой любви…». Он все сказал верно. Хорошо, что Ксандор честен и с собой, и с ней.

— Но ты рано разлегся! — Ива затормошила Ксандора, который, похоже, уже готовился задремать. — У нас танцы по плану!

— Я умею танцевать… — пробормотал он, поворачиваясь набок, спиной к Иве.

— Но не как девушка! Вставай!

Ксандор, издав душераздирающий стон, всем видом показывая, на какие жертвы он идет, сел на постели.

— Поднялся!

— Я бы даже сказала, восстал! — рассмеялась Ива.

Он рассмеялся в ответ. Впервые за все время, которое они были знакомы, Ксандор смеялся. И ненависти больше не было в его глазах. Какая бы черная тень ни стояла между ним и алыми жрицами, на время она развеялась.

«Стой, Ива. Остановись. Всё тут же изменится, когда вы вернетесь в Курж. Он станет командующим армией. Ты станешь гонимой алой жрицей… Остается только надеяться, что он не забудет о своем обещании…»

— Сначала я хочу посмотреть, как ты ведешь в танце, а потом поведу сама! — сказала она уже серьезно. — Повернись-ка спиной.

— Зачем? — удивился Ксандор, но послушался.

Ива принялась быстро распускать шнуровку платья и почувствовала, как напряглись мышцы Ксана под ее пальцами.

— Что ты делаешь? — сдержанно спросил он.

— Не бойся, на твою честь не покушаюсь! — фыркнула Ива. — В платье ты едва ходишь, танцевать точно не сможешь! Сначала доведем движения до автоматизма.

В итоге Ксандор предстал перед Ивой в прелестных кружевных панталончиках до колена, которые смотрелись на его поджаром мускулистом теле более чем забавно.

— Что же, покажи, на что ты способен, — скомандовала Ива.

Ксандор сделал шаг навстречу, быстрым кивком поприветствовал партнершу, предложил руку. И едва пальцы Ивы коснулись протянутой ладони, как вторая его рука оказалась на талии, а их тела — в опасной близости друг от друга.

— Какая ты маленькая, — тихо сказал Ксандор. — В нашем мире ты выше ростом.

— В нашем мире ты ниже, — улыбнулась она в ответ. — Там танцевать нам было бы удобнее.

— Там мы не потанцуем…

— Да…

Они замолчали, вальсируя. Ксандор вел в танце неожиданно хорошо для того, кто большую часть жизни проводит в военных походах. Вот только без музыки они все время сбивались с шага.

— Я напою.

Ива знала, что у нее отличный слух. На приемах, куда ее приглашали в качестве алой жрицы, она не только танцевала и играла на музыкальных инструментах. Очень часто гости, наслышанные о талантах Ивы, просили спеть.

— Спой. Ту самую песню.

Ксандор говорил о песне, которую он, отвлекая Вазира, наигрывал на лютне.

Как нежность мне в руны облечь?

Как мне в твоем сердце разжечь

Костер из того же огня,

Который сжигает меня?

Чтоб стали мы — огненный вихрь,

Где пламя одно на двоих,

Чтоб мир удивленный притих,

Когда мы с тобой — полетим…

Ива пела вполголоса и не решалась поднять глаза. Она знала, что стоит ей чуть дольше задержать взгляд, как снова проснется магия, связавшая их. Вместо юного долговязого Юстиниана Ива снова увидит его — темноволосого и сероглазого префекта. Ее погибель. Ее убийцу… А после, хочет она того или нет, придет влечение, которому почти невозможно сопротивляться.

— Почему? — услышала она свой голос. — За что ты нас так ненавидишь? Ты ведь нас даже не знаешь!

— Когда-то давно я любил одну из вас… — глухо ответил он. — Любил больше жизни.

— А она?

Как страшно было задавать этот вопрос! Сердце в груди чуть не оборвалось…

— А она меня едва не убила…

*** 37 ***

Ива ждала продолжения, но Ксандор замолчал.

— Больше ничего не хочешь сказать? — спросила она осторожно.

— Я и так открыл слишком много.

Ива постаралась сделать вид, что ничего особенного она сейчас не услышала. Но сказанное Ксандором не укладывалось в голове. Ладно, он был влюблен в алую жрицу, такое вполне возможно. Но как она, воспитанная с уважением ко всему живому, могла пойти на убийство? Следом пришло воспоминание: нож в руке Ивы и горячая кровь, текущая по пальцам. Ива и сама едва не зарезала Ксандора. Везет ему на алых жриц!

— Хорошо… Что же… Теперь давай представим, что я принц Лоуренс. Теперь в танце веду я!

Отступила на шаг, критически разглядывая долговязую фигуру, словно художник мольберт. Глаза Ксандора были полны неприкрытой иронии, но он не мешал процессу, терпеливо дожидаясь решения своей наставницы.

— Сложновато тебе будет меня направлять, — только и сказал он.

— Не отвлекай, подожди! — оборвала его Ива. — Я продумываю методику.

Она сама не заметила, как оседлала своего любимого конька — преподавала она с удовольствием и могла заставить слушаться даже вспыльчивую Тензи и ленивую Лилию. Они, капризные и привередливые, с Ивой становились шелковыми. Беда заключалась в том, что алые жрицы практически никогда не танцевали в паре, и как бы решительно ни была настроена сейчас Ива, ей элементарно не хватало знаний.