Безжалостное предложение (ЛП) - Андерс Наташа - Страница 14

— Ты и сам знаешь, что так и есть.

— Но после прошлой ночи и того, что делали сегодня, я думал, мы вышли за рамки дозволенного. Это не должно тянуть больше чем на четыре балла, верно?

— Я больше не буду играть с тобой в эту игру, — сказала она. — Просто оденься, прежде чем доставят еду.

— Не думаю, что ты просишь меня об этом из-за обслуживания номеров. Скорее всего, ты просто находишь меня… неотразимым.

— Спустись на землю, — пробормотала Клео, ненавидя это чертовски самодовольное выражение на его лице.

Он вытащил из-под себя подушку, положил на свою промежность и сложил сверху руки.

— Что? — Он с вызовом поймал её сомневающийся взгляд. — Для тебя же это сработало.

Это не очень то и сработало, учитывая дальнейшие события, но Клео не собиралась сейчас это обсуждать.

В дверь позвонили, и Клео вскочила, радуясь, что их отвлекли. Она могла бы обнять официанта, когда тот вкатил тележку в номер.

— Дай ему чаевые, — приказала она Данте, уже снимая крышки с мисок и тарелок, её колени практически подгибались от божественных запахов.

— Властная маленькая штучка, не так ли? — прошептал он ей в ушко, когда подошёл и встал позади неё, достаточно близко, чтобы она даже через одежду почувствовала тепло его тела.

Официант отвёл взгляд, Данте расписался за еду и добавил хорошие чаевые. Поблагодарив их, официант поспешно ретировался.

— Ты снова голый, да? — спросила Клео, не поднимая головы.

Данте не ответил сразу. Он опусти руки на её плечи и начал мягко разминать. Затем прижался к Клео всем телом, и его твердеющий член уперся в её спину.

— Не снова голый, — отрицал он, — скорее… всё ещё.

Он взял в рот ее мочку и слегка прикусил. Клео застонала, и, когда Данте прижал к ней свой внушительный член, оттолкнулась, пока он не застонал от удовольствия. Его рука проскользнула вперёд и пролезла через полы халата, найдя её грудь с безошибочной точностью. Клео позволила ему обнять себя, потом посмотрела на еду и отодвинулась.

Повернувшись к нему лицом, она бросила быстрый взгляд на его огромный, напряжённый член, который вызвал у неё обильное слюноотделение, но уже по совершенно другой причине.

— Убери эту штуку, — тихо сказала она, решительно кивая. — В этот раз ты и твой ненасытный член не отвлечёт меня от еды.

Он отвернулся, и Клео могла поклясться, что услышала смешок, который едва не растопил её сердце, потому что Данте Дамасо не был склонен к юмору.

— Ешь, florecita (прим. испан. «цветочек»), позже тебе понадобиться энергия.

«Действительно дерзкий сукин сын!»

Но Клео уже было всё равно, она отнесла свою еду — салат, пенне корбанара и чизкейк — к дорогому кофейному столику у кресла около окна. Данте последовал за ней и сел, к счастью, прикрыв подушкой весь свой впечатляющий комплект. Он пристально смотрел, как она ест, и Клео, к тому моменту умявшей за обе щеки половину еды, становилось все больше не по себе под этим безжалостным взглядом.

— Пожалуйста, перестань пялиться на меня, — наконец сказала она, проглотив пенне.

— Мне нравится смотреть на тебя.

Ну, вот это уже было, как гром среди ясного неба! Клео застыла с открытым ртом, понимая, что с наполовину пережёванной пастой, она, вероятно, выглядит как идиотка. Быстро придя в себя, она закрыла рот, не потрудившись как следует прожевать, прежде чем проглотить.

— Что?

— Мне нравится смотреть на тебя, — повторил он. — Ты интересный человек.

Ну, по крайней мере, он не лгал и не назвал её красивой. Она знала, что у неё странное лицо. Во-первых, её губы были слишком большими для узкого лица. Одноклассники в начальной школе называли её «Сочные губки», а в старших классах мальчики начали делать всякие оскорбительные предложения о том, что Клео следует делать этими «сочными губками». Во-вторых, её нос был кривым — она сломала его, когда упала несколько лет назад во время танцевальной репетиции. Травма не была ужасной, но операцию провели неудачно, и Клео пришлось смириться, что её нос всегда будет чуть смещён. И, наконец, её смехотворно большие зелёные глаза, из-за которых большую часть жизни её сравнивали с куклой. Клео ненавидела свои большие глаза, думая, что из-за них она постоянно выглядит удивлённой.

Её нелепое лицо, в сочетании с миниатюрным телом, часто заставляло людей недооценивать её. И, пока Клео занималась танцами, это было преимуществом — она хотела, чтобы её недооценивали, прежде чем «поразить» конкурентов и хореографов своим талантом. Хореографам и режиссёрам нравилось в ней это неожиданное качество, они восхищались её «свежестью» и «необычностью». Но сейчас, в реальном мире, недооценка приводила к уменьшению возможностей и большому разочарованию.

— Что происходит в твоей голове?

Голос Данте вторгся в её тревожные мысли, и она снова сосредоточила своё внимание на нём. Она прочистила горло, прежде чем изобразить дерзкую ухмылку и потянулась за десертом.

— Я просто думала, что ты так и не сказал, куда вы ходили сегодня вечером. Вы ходили в одно из онсэн? — Она имела в виду общественные термальные источники, которые так популярны в Японии. — Ты разделся перед мистером Танака и мистером Ватанаби?

Данте вздрогнул.

— Господи, нет.

— Значит всё не так уж и плохо, верно? — Ей нравилось подкалывать его: его смущение делало его чуть более доступным. — Всё, что всплывает в моём воображении, вероятно хуже, чем есть на самом деле.

— Мы пошли в караоке, — сказал он, наконец-то сжалившись над ней, и Клео чуть не подавилась первым куском чизкейка.