Науа-Ацтек (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 10

Языком пощупав пустые провалы во рту, Ос чуть не обомлел. Сначала был страх, что это торчат обломанные корни, но потом, по форме, он понял, что это растут новые зубы. В голове сложился паззл: выпали только леченные в прошлом зубы. Это значит, что каким-то чудом произошел необъяснимый процесс исцеления, и он ещё не закончился. То-то челюсть продолжала зудеть…

Взбодрённый этим открытием, Ос прибавил скорости. Ацтеки не спешили с его поимкой, держась на дистанции. Видимо, связали грохот выстрелов с ним.

Шансов уйти нет, но он будет пытаться.

Патроны было безумно жаль, но других способов напугать местных он не видел, поэтому выстрелил ещё раз, сразу же как увидел зашевелившиеся кусты. С той стороны закричали что-то паническое и сразу же стало понятно, что преследователи начали удаляться прочь. И неудивительно, так как сорок пятый шумит очень громко, особенно в лесу или джунглях, когда звуки отражаются от деревьев и разносятся на километры вокруг.

Ос не стал ждать более благоприятного момента для бегства. Пусть его и выследят завтра, но сегодня можно оборудовать себе укрытие и передохнуть пару часов.

Зря он полез к людям.

//Через четыре часа//

— Всё, привал! — решил Ос, когда сил почти не осталось. — Ximocahua.

Тототл послушно остановился, со страхом глядя на Оса. В его понимании, Освальд не человек, так как человеку не дано управлять громом, он даже несколько раз говорил что-то подобное по дороге, но Ос не был уверен в правильности трактовки его слов.

— Туда! — Ос указал на небольшую относительно чистую площадку посреди леса.

Собрав валежник, который в джунглях всё же встречается, он разжег костер, причём с помощью зажигалки, которую следовало бы поберечь, особенно в свете открывшихся сведений. Тототл обалдело смотрел на карман, куда Ос положил зажигалку.

Ос никак не прокомментировал свои действия, так как знал, что Тототл всё равно ничего не поймёт.

Привязав Тототла к дереву возле костра, Ос прилёг отдохнуть. Силы расходовались аномально быстро, так как от подобных нагрузок его организм отвык уже давно. Систематическое посещение тренажерного зала и нерегулярные утренние пробежки оказались недостаточной нагрузкой, чтобы комфортно себя чувствовать после четырехчасового бегства сквозь джунгли.

Решив передохнуть полчасика, Ос спустя десять минут провалился в беспокойный сон.

Очнулся он у остывшего костра, один.

— Дерьмо… — произнес Ос в сердцах, глядя на перегрызенную веревку. — Дерьмо…

Внутри его черепной коробки билась одна мысль: «Надо было стрелять. Надо было стрелять. Надо было…»

— А-а-а-а!!! — с отчаянным воинственным кличем кинулся на него воин из кустов.

Ос практически на рефлексах выхватил пистолет и выстрелил ацтеку в ногу. Раскрашенный в боевую окраску воин с воплем упал в траву. Ос обеспокоенно огляделся. Из кустов вышло семь воинов, среди которых был Тототл.

«Дьявол пожри… Поверьте, я этого не хотел…» — подумал Освальд, наводя пистолет на самого крупного воина.

— Xichia tepitzin! — остановил всех Тототл. — Axcan tlacatl, oantlahtoqueh?

Ос понял, что Тототл предлагает переговорить.

— Ticmati nahuatlahtolli? — грозно спросил один из воинов.

— Amo huel cualli. — признался Ос. — Niquizaz nahui.

Он сказал, что понимает лишь несколько слов и уже собирается уходить. В принципе, он выдал последнее из своего словарного запаса.

Слова этим ребятам не понравились. Не нужно было быть знатоком человеческих эмоций, чтобы увидеть реакцию крайнего неприятия. Щекотливая ситуация. Кто-то из картеля давно бы уже забыл об остывающем трупе какого-то безумного реконструктора, и с этим кем-то не приключилась бы подобная нынешней ситуация.

Воины ацтеков заспорили. Ос в это время распределил цели и собирался выдать что-то вроде молниеносной серии выстрелов в стиле Клинта Иствуда, но всё никак не решался.

Это люди. Возможно, кто-то из них является для него родственником. Родственники. Ос в этом мире один, впрочем как и в том. Приют, приёмная семья — вот и вся история его ранней жизни. В детстве он мечтал, что его отец был пилотом или моряком, который не вернулся из рейса или плаванья, обязательно героически погибнув, а мать, не способная жить в этом мире без него, сбросилась с обрыва. Ос отдавал себе отчёт, что в детстве, если бы знал о такой судьбе родителей, простил бы их. А так… Было печально узнать, в день своего совершеннолетия, что биологические родители живы и влачат своё наркоманское существование где-то в Южной Калифорнии. Неплохо продержались, как для курильщиков крэк-кокаина. Ехать выяснять что-то он не захотел. Не нужен был восемнадцать лет — не нужен и сейчас. Даже приёмным родителям он был более ценен как способ получить дополнительные деньги от государства, он догадался об этом где-то к двенадцати годам.

Единственное, что он оставил от своих биологических родителей — фамилия. Точтли. Кролик. Очень звучит в текущей ситуации.

Ацтеки что-то решили. Они молча уставились на Оса, а вперёд вышел Тототл.

Ос тоже принял решение. Он опустил пистолет и вложил его в кобуру.

— Tehuih. — указал Тототл в сторону города.

Ос покачал головой и пальцем ткнул в раненого.

Раненый тем временем беспомощно стонал и истекал кровью. Ос поднял с земли оброненный кейс и выдернул из него кусок обивки. Промыв рану чистой водой из бутылки, он перевязал её чистой тряпкой и плотно зафиксировал. Ранение вышло сквозным, миновавшим кость и не вырвавшим шмат мяса в месте попадания, как оно обычно бывает с сорок пятым калибром. Если будет инфекция, а она будет, то парню скорее всего конец, но гораздо раньше его прикончит грипп. Впрочем, молодой организм ещё рано списывать со счетов.

Так и пошли. Двое тащили раненого, остальные шли за ними. Где-то поблизости шатался то ли ягуар, то ли ещё какой-то хищник, но близко он не приближался, опасаясь столь крупной группы двуногих, но в то же время удерживаемый манящим запахом крови.

Воины были впечатлены оружием Оса, поэтому поглядывали на него искоса.

Дошли обратно к раннему утру.

Ос чувствовал себя трусом. Чувствовал, что сильно налажал, так как эти люди умрут из-за него. Напуганный «испанкой», он не мог думать ни о чём другом, даже их вхождение в древний город осталось им не замечено.

— Os! — окликнул его Тототл.

— Чего? — поднял голову тот. — Tlen?

— Inintzin huehuetzin nocoltzin. — представил «реконструктор» старика, одетого в богатую по местным меркам одежду. Во всяком случае, золота и перьев на нём было больше чем у всех присутствующих.

А вокруг собралось очень много народу, что Осу совсем не понравилось. Больше зараженных, больше жертв.

— Твой дед? — предположил Освальд. — Mahuizzo?

Последнее слово обозначало почтенного, или старейшего. Что-то вроде старосты или шамана, Ос не особо вникал, когда их обучали работе с коренными народами. Зря не вникал.

— Quema. — кивнул старик. Ос знал, что его слово обозначает «да». — Notoca Сuacuahue. Quen motoca?

— Notoca Os. — представился Освальд.

Тототл в этот момент тяжело закашлял. Освальд решил, что лучшего момента и не подобрать. Он начал изображать пантомиму: указал на Тототла, сымитировал кашель, затем ткнул во всех остальных, затем демонстративно закашлялся, обхватив своё горло пальцами.

— Catlatlaciztli? — удивленно спросил старик. Освальд совсем не понял, что это значит. — Cocoliztli?

— Cocoliztli? Cocoliztli… Cocoliztli… — с тревогой зашептались зеваки.

— Ichpocatl, ticmati inanamic? — с уважением и надеждой спросил старик.

По интонации, Ос понял, что он его о чём-то просит.

— Inanamic? — с непониманием переспросил Ос.

Старик подошел к ближайшему дому и поднял с подоконника связку трав.

— Inanamic. — показало он эту связку Осу.

— А-а-а… — кивнул Ос. — Лекарство.

Он задумался. Чем можно помочь больному гриппом? Держать в тепле, обильно кормить и поить, ключевой момент заключается в воде, чистой воде. Остальные народные средства бесполезны. Только лекарства, которых нет.