Обещанная колдуну (СИ) - Платунова Анна - Страница 40

— Да-да, я знаю! — Я не понимала, почему Тёрн сообщает мне очевидные вещи, но, верно, была причина.

— С тех пор на Границе наступило относительное затишье. Только, боюсь, ненадолго.

— Ненадолго?

— Они ждут, пока появится больше времени для атаки. В середине хладеня…

— Самая длинная ночь, — прошептала я, помертвев: все встало на свои места. — Ты уверен?

— Это самое вероятное объяснение. Что-то окончательно сдвинулось в их мире, они больше не могут ждать. Но понимают, что сейчас им не продвинуться далеко. У нас больше полугода, чтобы попытаться что-нибудь придумать…

— Но что? Что можно придумать?

Я с надеждой посмотрела на Тёрна. Мне так хотелось, чтобы он меня успокоил. Сказал, что решение готово, что все будет хорошо. Он поднял на меня уставший взгляд и ничего еще не ответил, как я догадалась сама. Ну что он может сделать в одиночку? Никто не откликнулся на его призыв о помощи, король отказывается выслушать. А потом будет слишком поздно…

— Я помогу! — пролепетала я. — Я выучу все, что нужно. Еще есть время! Мы справимся. Закроем Разлом!

Краешек его губ дернулся в грустной полуулыбке. Я знала все, что он скажет… Агнесса была намного опытнее меня, и то они ничего не смогли сделать вдвоем.

— В любом случае сдаваться я не собираюсь. Прежде я хорошо знал ректора Академии Блирона, он выслушает. Должен. Я выступлю перед городским советом. Я…

Тёрн откинулся на спинку дивана, сделался бледен. Амулет на его груди колотился, мерцал. Я испугалась.

— Тёрн? Что с тобой? Тёрн?

Взяла его за руку, которая так и не стала теплее.

— Я просто устал, — он постарался, чтобы голос звучал спокойно. — Ничего. Не думай о плохом…

Тёрн сжал мои пальцы, но тут же выпустил, тяжело поднялся.

— Доброй ночи, Агата.

Ушел, а я еще долго сидела, кусая пальцы. Мне так хотелось помочь, придумать что-нибудь, но что я, маг-недоучка, могла предложить ректору Академии?

Разве что свое прилежание… С этими мыслями я отправилась в спальню. На постели ждал плащ, я провела рукой по гладкой ткани. Но теперь Тёрн мог его увидеть, поэтому, чувствуя себя преступницей, я спрятала плащ в шкаф.

— Тёрн, что мне надеть?

Тёрн поднял глаза от книги, что открытая лежала перед ним. А мама мне всегда запрещала читать за обедом! Посмотрел рассеянно.

— Куда?

— Да на прием же!

— Что хочешь, — предложил он великодушно и снова уткнулся в формулы, попутно что-то выписывая на лист. Заляпал чернилами пальцы, а после и на лбу появились синие разводы: хмурясь, он тер его.

Вздохнув, я поднялась в свою комнату и снова пересмотрела платья, разложенные на постели. Нет, для приема решительно ни одно не подходило. Все мои обновки сшиты из плотной ткани, добротные, теплые, но как показаться в таком платье на балу?

Хотя чего я ожидала? Даже если я появлюсь на приеме в доме Леннисов в наряде из золота и парчи, я останусь всего лишь ученицей колдуна — презираемой и отверженной. Ладно, ничего. Я иду туда, чтобы увидеться с родными, а остальное неважно.

Я подошла к зеркалу. За последнее время я нечасто смотрела на свое отражение, а ведь прежде так любила наряжаться, причесываться и примерять украшения. Солнце ярко озаряло комнату, а заодно высвечивало все изъяны в моем облике, потому я готовилась увидеть бледную девицу, простоволосую, измученную учебой. Под глазами, наверное, вот такущие тени!

— Ой…

Я даже повертелась, чтобы удостовериться, что девушка, смотрящая на меня из зеркала, — это я. Не может быть!

Мои темные волосы, которые служанки прежде натирали маслами, чтобы те не казались такими жесткими, а после расчесывали до блеска, вытягивали, пытаясь распрямить, легли крупными упругими локонами. Они отросли до середины лопаток и сияли безо всяких масел.

Многие из моих знакомых девушек чернили брови, а губы подкрашивали пудрой из мелко искрошенных полудрагоценных камней. Помню, и я пыталась уговорить маму купить мне такой пудры — стоила она немало. Но мама, смеясь, отвечала, что в моем возрасте подойдет и свекольный сок. Теперь же ничего этого было не нужно. Губы сделались алыми, брови и ресницы, и прежде темные, сейчас казались подведенными угольком, кожа светилась свежестью, а голубые глаза стали глубокого синего цвета, яркими, будто сапфиры.

Я подошла близко-близко, смотрела и не верила. Так вот что делает с магичками их сила…

— Я никогда не состарюсь, — прошептала я.

Но осознание не приходило. Наверное, в возрасте восемнадцати лет никто не верит в то, что однажды одряхлеет.

Что же, пусть я никого не потрясу красивым платьем, но следовало признать: я была так хороша сейчас, что на платье и внимания никто не обратит. Поэтому я выбрала то, что потемнее — дополнить образ колдуньи. Грустно ухмыльнулась, представив, как будут смотреть на меня мои прежние знакомые. Девочка в легких светлых платьицах, чьи волосы уложены в аккуратную прическу. Скромная девочка, которая смущается прямых взглядов, неловко приседает и прячет глаза. Где теперь эта Агата?..

— Ты готова? — спросил Тёрн, когда я спустилась.

— Угу…

Он, конечно, даже не подумал приодеться, только сменил одну из многочисленных темных рубашек на другую такую же. А на плечи накинул старенький плащ. Заметил мой взгляд исподлобья, приподнял бровь.

— Что?

Оглядел свои брюки, ботинки, поправил манжет рубашки.

— Что-то не так? — улыбнулся он.

— Все так.

Улыбается еще… Хотя на что я надеялась? Предложить ему надеть ректорский плащ? Вот уж произведет фурор!

Сразу было ясно, что Тёрн не из тех людей, которые обращают внимание на мнение толпы. Остается только брать с него пример.

— Идем, — вздохнула я.

До развилки добрались пешком, хорошо хоть земля просохла и я не испачкала обувь. Когда вышли на тракт, Тёрн сотворил Черныша.

— Где же моя Беляночка? — проворчала я.

Настроение никак не желало улучшаться.

— Мы ведь договорились, что Белянку ты вернешь себе сама, как только научишься, — мягко сказал Тёрн.

Да-да, знаем мы ваши методы, господин ректор. Белянка — стимул, чтобы учиться.

— Но у меня есть для тебя кое-что другое, — загадочно сказал он, так что я невольно вскинула взгляд.

Тёрн вынул из кармана плаща ожерелье из крупных черных камней в серебряной оправе и протянул мне. Я замерла, распахнув глаза.

— Какая красота! Это мне? Иллюзия, да?

— Настоящее. Черные агаты — специально для тебя. Позволишь?..

Я наклонила голову, робко подставила шею. Руки Тёрна ловко и быстро застегнули маленький замочек. Ожерелье подошло идеально, самый крупный и яркий камень лег в ямочку между ключиц. Как жаль, что мое платье…

— Ах!

Мое платье! Простенькое темно-коричневое платье из плотной ткани исчезло, вместо него появилось платье из черного атласа, с декольте, с пышной юбкой. Руки до локтя закрыли черные кружевные перчатки, на ногах оказались лакированные туфельки.

— Ты прекрасна, Агата, — тихо сказал Тёрн.

Я же все крутилась на месте, пытаясь разглядеть себя со всех сторон, хотя это было невозможно. Нижние юбки шуршали, черные жемчужины, усыпавшие лиф, вспыхивали точно росинки.

— Ты… Ты как фея-крестная, — растроганно зарделась я.

Тёрн ничего не ответил, но я видела, что его обрадовал мой восторг.

— Ну что, поехали? — спросил так, точно ничего необычного не случилось.

— Погоди…

Я сжала ладонь, а когда раскрыла, то увидела ровно то, что ожидала, — браслет с темными камнями и в пару к нему сережки.

— Можно и из моих иллюзий извлечь пользу, — улыбнулась я.

К имению Ланнисов уже съезжались гости. Поместье было не слишком богатым, с короткой подъездной аллеей, теперь запруженной каретами и всадниками. Тёрн спрыгнул на землю, взял Черныша под уздцы и повел за собой.

Темнело. Я не могла разглядеть лиц, скрытых занавесками, но всюду слышались радостные голоса и смех, и я невольно вспомнила свой прошлогодний сезон. Как мы веселились с Адой, подпрыгивая на мягких кожаных сиденьях, обложенных подушками — специально, чтобы мы не наставили синяков на нежные руки. Как подглядывали в окошки и заливались румянцем, встретившись глазами с молодыми людьми, сопровождавшими свои семьи верхом. Верн все пытался подвести своего коня к карете дома Мейс, мечтал, чтобы Флора обратила на него внимание. Но Флора кидала на брата недовольные взгляды — злилась на всю нашу семейку, ведь Даниель ехал рядом с нашей каретой…