Апофеоз (СИ) - Рудазов Александр - Страница 28

- Согласен с вами, бессмертная, - кивнул Локателли. – Бецалли боролся с Антикатисто шестьсот лет назад – волшебная мысль с тех пор не стояла на месте. Я брошу все силы на поиски альтернативного способа уничтожить такого элементаля.

- А я обращусь за советом к миру духов, - пообещала Галлерия. – У меня немного болят чакры после атаки антимагов, но я постараюсь восстановиться побыстрее и сразу же приступлю к делу. Узнаю все возможное о Антикатисто и Апофеозе. И если в тонких сферах есть кто-нибудь, кто сможет что-нибудь подсказать – я его найду. В конце концов, моя основная специальность – элементаристика.

- Я бы на это не рассчитывал, - сказал Бельзедор. – После победы над Антикатисто никто не пытался искать новые способы его убить – зачем бы?.. А если бы что-то могли поведать духи, они бы поведали это еще в прошлый раз. Духам нет дела до живых, а элементали мыслят слишком инако.

- И что же ты предлагаешь? – осведомилась Галлерия. – Попросить помощи у богов?

- До них слишком сложно докричаться. Я предлагаю для начала понять, как Антикатисто вернулся к жизни. В этом ключ к разгадке, как мне кажется.

- Разумное предложение, - кивнул Локателли. – Мэтр Танзен, не могли бы вы подойти?

Танзен, после своего рассказа вернувшийся в тень, снова вступил в круг света.

- И вы тоже, брат Массено, - попросил Локателли.

К волшебнику присоединился монах.

- Если остальные не возражают, я предлагаю поручить расследование этим двоим, - сказал Локателли. – Свою профессиональную пригодность они уже доказали.

- Я могу поручиться за брата Массено, - кивнул Медариэн.

- А мэтр Сарразен очень хорошо отозвался о мэтре Танзене, - добавил Локателли. – Бессмертная Лискардерасс, ваше мнение?..

- Агент Кустодиана, магистр Метаморфозиса и лидер оперативной тройки, - задумчиво произнесла Галлерия. – Монах Солары, солнцегляд-великосхимник и нунций Космодана. Нет, против них у меня нет возражений. Тем более, что они уже посвящены во все детали.

- В таком случае я выдам им свою печать, - заявил Бельзедор. – Открытый ордер на расследование в пределах Империи Зла и иных территорий, где боятся моего имени.

- Я присовокуплю свое кольцо, - сняла его с пальца Галлерия. – Оно откроет доступ к чему угодно на территории Эльфийского Содружества.

- Я тоже расширяю ваши полномочия, агент Танзен, - добавил Локателли. – Мистерия, портальные станции и любой официальный волшебник помогут вам в чем угодно.

- А кроме того, у брата Массено уже есть пайцза нунция, обеспечивающая всецелую поддержку церкви, - подытожил Медариэн. – Полагаю, этого хватит.

- Отчитываться будете непосредственно передо мной... нами, - сказал Локателли. – Запишите номер моего дальнозеркала и будьте постоянно на связи.

Танзен посмотрел на Массено. Слепой монах не повернул головы, но его губы растянулись в слабой улыбке, а ладонь легла на Ктаву. Кажется, ему хотелось спросить у священной книги совета – Танзен уже знал об этой привычке солнцегляда.

- А в самом деле, что скажет нам Ктава? – спросил Медариэн, тоже внимательно глядевший на монаха.

Тот раскрыл книгу в медном переплете и прочел:

- «Когда рушатся небеса, свои плечи должны подставить великаны».

- Потрясающе глубокомысленная чепуха, - кивнул Бельзедор. – Так и поступим. А теперь, напоследок, я хочу обсудить еще одну малость. Выйди на свет, Имрата Аэтернида...

Глава 10

4035 год до Н.Э.

Бриар взвесил на руке посох. Хороший баланс. Даже чуть лучше, чем у прежнего. В руке сидит еще не так привычно, но это понятно. Тем посохом Бриар пользовался без малого двести лет, а этот даже не доделал еще до конца.

Жаль, вернуть прежний так и не удалось. После побега из Бирюзового Холма сенат крепко разозлился. Три года Бриар Всемогущий провел в розыске. Его пытались представить воплощенным злом, самым страшным магиозом за всю историю Парифата.

Вышло у них не очень-то. Бежав из самой надежной тюрьмы в мире, Бриар удивительным образом стал для многих кумиром. По-настоящему впечатлил весь мир.

В особенности тем, что сделал это с помощью магии. Миллионы волшебников изнывали от желания узнать, как ему удалось превзойти короний. Что за волшебство унесло его оттуда.

И возвращаться в камеру Бриар не собирался. Это в первый раз он отправился туда добровольно. Когда еще верил в справедливость сената. Когда считал, что это просто формальность, что ситуация быстро разрешится.

Теперь же... попробуй-ка, арестуй Бриара Всемогущего, если он того не желает. Попробуй его хотя бы разыщи.

А у сената и без него хватало хлопот. Республика продолжала трещать по швам. Провинции бурлили все сильнее, граждане волновались, преступность росла. Многие ставили под вопрос уже саму идею республики. Спрашивали, так ли уж правильно она устроена, не пора ли перетряхнуть эту пыльную систему сверху донизу.

Власти не успевали латать дыры.

И в конце концов им надоело срамиться. Сенаторы решили сделать хорошую мину при плохой игре и объявили Бриара амнистированным. Но в качестве наказания за побег и отказ вернуться в руки правосудия – лишили его посоха. Торжественно сломали на специальной церемонии.

Казнили посох, не в силах казнить его хозяина.

Так что теперь Бриар делал новый. На этот раз не ивовый, а из драконьей кости. С серебряным набалдашником в виде черепа. Возможно, немного претенциозно, но очень стильно.

- Это будет хороший посох, - произнес он, нанося рунный узор. – Добротный.

За окном шумел народ. Набережная Асвальтура, одного из красивейших городов южного побережья Мирандии. Когда-то здесь была одна из провинций Империи Крови, и люди с закатом запирались по домам, надеясь, что сегодня изберут не их.

Теперь ночью жизни становится как бы не больше, чем днем. В жаркий полдень все лежат в тени, а вечером высыпают на улицы, радуясь свежему воздуху.

Бриар снимал здесь квартиру на втором этаже. Небольшую, не слишком роскошно обставленную – но он никогда и не тяготел к роскоши. С деньгами у него после заточения и побега было не густо, зато друзей осталось немало. Да и волшебная сила никуда не делась.

При желании Бриар мог наколдовать себе целый дворец. Скрыться на дне морском или сотворить летающий остров. Мог исчезнуть в одном из множества других миров и забыть навсегда о Парифатской республике.

Но он не собирался этого делать. Без республики Бриар себя не мыслил. Он не желал киснуть в эмиграции или уходить в отшельники.

Он еще не стар. Седина в волосах и бороде почти не заметна. Он крепок, бодр, энергичен и многое еще способен дать миру. Бриар собирался вновь реформировать саму систему волшебства – и зримое этого воплощение лежало сейчас на столе.

Шестьдесят лет назад именно Бриар придумал язык Каш. Простую, удобную и понятную систему, которой сейчас пользуются все волшебники. Парифат стоит на волшебстве, а волшебство стоит на языке Каш.

Но для своего нового проекта Бриар придумал новый язык. Никому не известный. Полностью с нуля.

Все дело в магии. Ее психологических ухабах. Ограничениях, порожденных сознанием. Когда-то волшебники составляли заклинания на древнем красивом языке – титановой речи. А потом титанову речь стали знать все. Сейчас на ней говорит весь мир. Сейчас мало кто даже помнит, что изначально это язык титанов – его называют просто парифатским языком.

И он перестал годиться для заклинаний. Какое же это заклинание, если все понимают его смысл? В нем нет никакой загадочности, а по телу не пробегает мистическая дрожь.

И магия не работает.

Чтобы решить эту проблему, Бриар и создал язык Каш. Исключительно для волшебства. В принципе не годящийся для обыденной беседы, совершенно иначе устроенный.

Но... теперь и язык Каш тоже знают все. Не обыватели, конечно, но волшебники – все.

И теперь он тоже не так эффективен. Заклинания стали слабее. Все больше усилий приходится прилагать, чтобы они просто действовали как раньше.