Тени таятся во мраке (СИ) - Чернов Александр Викторович - Страница 26

Говорить о контрибуции с самураев нам, очевидно, еще рано. Как повернутся дела, если дойдет до конференции Держав, мы знать не можем. Между тем, возможности нашего внутреннего рынка заимствований в ходе войны практически исчерпаны. За двумя исключениями: наши состоятельные иудеи готовы сразу ответить рублем на отмену дискриминационных актов, а староверы-купцы на распечатывание их храмов. Это вполне достоверная информация. И проверенная. За это я Вам ручаюсь.

— Вот как!? Жиды ростовщики и перекупщики зерна раскошелятся за местечковых? — во взгляде Великого князя скепсис недоверия смешался с презрением в равных долях.

— Это действительно так, Ваше высочество. Только самое неприятное в нерешенном «русском еврейском вопросе», если уж об этом речь, так это то, что мы сами даем в руки нашим главным стратегическим ненавистникам повод к демонстративному оправданию их наступления на Россию. Только противники наши вовсе не Англия, Австро-Венгрия или Германия как государства, и не их формальные правительства или высшая знать.

Как представляется, вторая, и главная причина того, что времени на «раскачку» и неторопливую модернизацию государственной системы нам не дадут, состоит в том, что господа мировые «финансовые короли», все эти Ротшильды, Барухи, Варбурги, Шифы и прочие «франкфуртцы» из их круга, созрели для того, чтобы начать конструировать в Европе грандиозную войну. Они вполне уверенно манипулируют не только финансами, но и «общественным мнением», а, следовательно, и политикой держав. Во всяком случае, политикой Англии, Франции и Австрии — уверенно. Сейчас они поспешно выносят свой «штаб» подальше от порохового погреба Европы, за океан. Подмять под себя продажную «демократическую» систему власти САСШ для них особого труда не составило.

Но общеевропейская война — потенциально величайший их бизнес — немыслима без участия России и Германии. Нас с немцами жаждут столкнуть лбами. Стравить! Дабы в итоге разрушить обе империи, по ходу процесса обескровив Британию, и пожать с этого грандиозные финансовые плоды. А по завершении бойни править всем человечеством, опираясь на Мировую мошну и хранящую ее промышленную и военную мощь Америки.

Агентура «франкфуртского гетто» трудится над этим проектом у нас в России денно и нощно, используя парижскую долговую удавку, либеральствующую публику любых мастей и господ-революционеров в качестве инструментария. И этот их «джентльменский наборчик» пока вполне дееспособен, к сожалению. Но мы должны понимать, что не весь еврейский народ априори у нас во врагах. Речь о нескольких банкирских семьях и их прихлебателях, которые выстраивают «под себя» мировую финансовую систему, и готовы в погоне за абсолютной властью на самые изощренные ходы и циничные преступления.

Вот почему наша попытка переломить ситуацию «через колено» может привести к страшным потрясениям и большой крови. Готовы ли мы сегодня к этому? Справимся ли, нужно ли нам такое?.. Вы ведь любите рыбалку, не так ли, Ваше высочество? Можно ли большую рыбу сразу пытаться вытащить резким рывком? Не порвать бы снасть…

Резюмируя сказанное. Ситуация с последними Высочайшими указами мне видится такой: Государь пытается успеть втолкнуть нас всех в последний вагон уходящего поезда под именем «Российская империя». А отправляется состав сей от дебаркадера с названием «Революционная республика». Лично я на этой платформе остаться решительно не хочу. Такое у меня сложилось мнение по данному вопросу. Почтительно прошу простить, если чем-то разочаровал Вас, Ваше высочество.

— Ну, что ж. Откровенность за откровенность. Благодарю Вас, Сергей Васильевич. Я обдумаю все сказанное Вами. Но вынужден заметить: пока Вы меня не убедили. Да, на первый взгляд, возможно, эти рассуждения кому-то и покажутся логичными. Но именно такие действия и ведут страну к хаосу, которого нам нужно избежать. Любой ценой. Пожалуйста, подумайте и Вы на досуге над моими словами. Хорошенько подумайте…

— Простите, Ваше императорское высочество, но ежели Вам угодно будет именно ТАК поставить вопрос, то я позволю себе еще кое-что добавить.

— Извольте-с. Я — весь внимание.

— Во-первых, не стоит Вам меня пугать, Сергей Александрович, — дерзко стрельнул взглядом Зубатов, спокойно выдержав гнев, вспыхнувший в ответ в великокняжеском взоре, — А во-вторых, хорошо бы Вам понять, что раз я позволяю себе вести здесь вполне откровенную беседу на ТАКИЕ темы, значит мое доверие и уважение к Вам ничем не поколеблено. Что же до общих воззрений Ваших, то они мне известны доподлинно. И я понимаю, как трудно Вам осознавать то, что усилиями Вашего племянника Россия стала на рельсы модернизации и прогресса, вопреки воле Вашей и большинства великих князей.

Но лишь Вам, единственному, и исключительно лишь для Вашего личного сведения, я сейчас покажу один документ. Ибо, — откровенность за откровенность. Прочитав его, пожалуйста, со всей ответственностью подумайте и решите, разумно ли становиться на пути у набирающего ход поезда. А уводящую его с магистрального направления стрелку дергать, кому бы то ни было уже поздно. И крайне рискованно.

С этими словами Зубатов извлек из внутреннего кармана небольшой, узкий конверт и вручил Сергею Александровичу содержавшийся в нем сложенный втрое лист бумаги с явно видимым на уголке характерным росчерком…

«Милостивый государь Сергей Васильевич.

Настоящим поручаем Вам, и вверенному заботам Вашим Имперскому секретному приказу, на время отсутствия Нашего в европейской России, обеспечить незыблимость властных институтов и порядок в столицах Империи Нашей.

В случае чьих-либо попыток подвигнуть события к смуте, мятежу или к отмене любых отданных Нами Указов и распоряжений, поручаем Вам, с ситуацией сообразуясь, действовать в отношении оных лиц быстро, решительно и твердо, при угрозе массовых выступлений приняв под свое начало департамент полиции и корпус жандармерии. При необходимости не взирая на любые титулы и чины, действуя именем Нашим, и с полного Нашего Высочайшего соизволения и одобрения.

Николай»…

***

— Василий Александрович, прикрой, пожалуйста, свою дверь. Сквозняк по полу так и свищет.

— Простудиться боишься?

— Не боюсь. Не хочу. По такой колоритной погоде сопли схватить: на раз-два. А у меня завтра осмотр Алексея. Врач-бациллоноситель, — это не комильфо…

— Понял. Не вопрос, Вадим, — Балк, резко приоткрыв, поплотнее захлопнул дверцу кареты, поправил сбившуюся занавеску и философски заметил, — Что правда, то правда: по части баловства весенней погоды Питер совершенно не изменился. Что тут, что там, у нас. Вернее, тогда.

— Спасибки. Теперь — совсем другое дело…

По поводу же наших с Михаилом дорожных разговоров, пожалуй, больше мне и добавить нечего. Из общего впечатления: вполне умный, рассудительный чел. Конечно, со своими прибамбасами. Но у кого их нет? Правда, явно пребывающий пока в смятенных чувствах. То ли из-за своих нежных чувств к дочке Вильгельма, в коих до конца еще сам не разобрался, то ли от груза ответственности за будущее всей страны, подлинный вес которого на своих плечах наконец-то осознал. Короче, радость от того, что он больше не наследник, оказалась несколько преждевременной.

— Тут ты мне Америку не открыл, дорогой. Мишкин наш действительно считает, что испытывать понятные чувства к несовершеннолетней, это нонсенс. И из-за этого страдает, представляя себя внутренне порочным и извращенным типом.

Да, да!.. Вот так, не больше и не меньше. Типа, «я чудовище, грязная тварь», как он мне разок выдал. Набокова я ему почитать не дал бы, по понятным причинам. Но мозги слегка вправил, разъяснив, что никакого бесовства и ущербности тут и в помине нет. Тем более, если он готов стоически ждать ее совершеннолетия. Не размениваясь. Что говорит, скорее, о душевной чистоте и силе воли. Но в отношении приступов самокопательства, вот тут ты прав на все сто. Без этого он не может. Молодой ишо, — Василий беззлобно усмехнулся, подмигнув Вадику, — Не то, что некоторые.