Рассвет и закат (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 9

– Показать, кого мы выручили.

– А надо ли? – засомневалась Ирина. Кирилл фыркнул.

– Все учтено. На, это тебе.

Шапочка-балаклава скрыла и волосы и лицо. Ирина поправила ее и подумала, что потом придется выкинуть. А лучше – сжечь. На руки девушка натянула перчатки – не оставлять отпечатков пальцев. И подумала, что ведет себя, как преступница.

И не оправдание ей жизнь с волками. Вот как некоторые умудряются работать, не отходя от буквы закона? Э-эх…

Ирина и не думала, что в наше время может существовать нечто подобное.

Хотя – почему нет? Человек, как известно, не поменялся еще со времен питекантропа, а значит, и все остальное не изменится. Станет более утонченным или наоборот, более грубым, но не изменится.

Подвал был переоборудован под содержание пленных. Или заложников?

Разделен на отсеки и оснащен решетками с крепкими замками. Тускло теплилась пара лампочек, не то, что не рассеивающих темноту, а скорее, подчеркивающих ее. И в клетках сидели люди.

Шесть человек.

Две женщины, четверо мужчин, и одного из них Ирина отлично знала.

Женя.

Ну, загребись оно лопатой! Ирина едва не застонала в голос, понимая, что ей возиться с этим придурком, ей…

Ладно!

Отмоет и вернет сестричке. И пусть та свое сокровище хоть с кашей сожрет! Хоть что с ним сделает!

Ирина задумчиво покосилась на Кирилла. Оборотень в качестве группы поддержки – отличная штука. Главное, чтобы он согласился. Хотя…. Куда он денется?

А и верно – куда он может деться, если он с такой охотой помогает, отбросив свои дела? А они наверняка есть…

Надо бы подробнее его расспросить и уточнить, чем за это платить придется. Но она ж ему тоже помогала? И с кикиморой, и с собакой… кажется, из нее все же сделают внештатного работника святой инквизиции?

Ирина покосилась на решетки, на людей…

Да и пес с ней, с инквизицией! Вот как хотите, а она бы точно некоторых сволочей методом Томмазо Торквемады допросила. Или кто там еще стопроцентную раскрываемость обеспечивал? Стоит! Еще как стоит! А за такое – вдвойне! Есть вещи, которые просто нельзя допускать. Не если ты порядочный, или законопослушный, а просто, если ты – человек. Нельзя, и все тут.

– Тамара тут?

– Да, – шепотом ответил Кирилл. – Ты…

– Здесь Женя.

– Это который?

Вопрос вырвался почти рычанием. Ирина кивнула в сторону нужной клетки.

– Вон тот.

– Ладно. Я его сейчас достану первым и поговорю. Внятно. А потом будем переправлять всех остальных. Погрузим и поедем.

– Куда именно?

Кирилл и не подумал смущаться.

– В монастырь. Сретенский.[2]

Монастырь этот Ирина отлично знала. Загородный, здоровущий, с кучей паломников, какими-то мощами – местная достопримечательность. Даже не Кораблинская, областная. Народ едет поклониться иконам через полстраны. Да, там не то, что шесть человек, там шесть слонов спрятать можно, не особо напрягаясь.

– Всех – в один?

– И что? Ненадолго же!

Ирина вздохнула.

– Ладно. Я потом заберу этого придурка, отвезу домой.

– Разумеется. Пошли?

– Тамара?

– Постоишь немного на ногах?

– Конечно! Я тебе не мимоза!

– Нет. Ты цинния или монтбреция. Рыженькая, – нахамил оборотень.

– Сам ты… монт! Брехуций!

Ирина обиделась не всерьез. Но поругаться хотелось. Тем более, что Кирилл подошел к решетке, и не особо напрягаясь, дернул замок.

Тот печально загремел по полу. Дужка просто вылетела из пазов. Петли на решетке тоже слегка погнулись. М-да, это как же ей повезло, что с тем оборотнем она не дралась? Размазали бы ее с такой силой, как плевок по асфальту. А учитывая, как она выложилась со всеми этими поисками – проклятиями, размазали бы ее еще раньше. До сих пор ноги плохо держат.

Тут и служебное расследование не аргумент, лучше уж первой выстрелить, чем потом на облачке сидеть, свесив ножки.

– Тамара?

– Д-да…

– Вас там снаружи муж и сын ждут. Проводить разрешите?

– Да…

Остальные люди ждали молча. Интересно, что с ними здесь сделали такого, чтобы они аж дергались? И слова сказать не смели?

Тамара медленно вышла из камеры, пошатываясь, словно ноги ее не держали. Кирилл подхватил ее под локоть.

– Пойдемте наверх. Вас очень ждут.

Ирина пошатывалась, но попробовала идти. Кирилл подхватил ее другой рукой, благо, лестницы широкие, тут и втроем пройти можно. Старая постройка, тогда на пространстве не экономили. Почему-то ведьме ужасно хотелось плакать. Откат пошел, что ли?

Наверху Тамару передали на руки сыну. И получили полноценную истерику. С криками счастья, слезами, соплями… Роман подхватил мать и потащил к отцу. Ирина предположила, что все продолжится и в кузове машины. А Кирилл спускался в подвал второй раз. За Женечкой.

Для беседы с ним, Ирина выбрала кухню. И даже плиту включила.

А что? Кофе тут есть, и не из дешевых сортов, а еще холодильник битком набит. А какая тут посуда… затрофеить, что ли, пару сковородок? У нее таких точно не будет в ближайшие лет десять. Видела она набор в магазине, так вот! Иная ювелирка дешевле стоит!

Ирина как раз сделала себе чашку кофе и утащила из холодильника брусок горького шоколада с орехами, когда в кухню втащили ее первую любовь. За шиворот.

– Хоть одно грубое слово скажешь – язык вырву и засуну. Понял?

Кирилл тряхнул еще раз Женю, для закрепления понимания, бросил его на соседний стул и вышел. Женя растекся по стулу куском подтаявшего холодца, иначе и не скажешь.

Ирина рассматривала бывшего возлюбленного без особого пиетета. И трепета уже в душе не возникало, откуда бы?

Ничего не было.

Усталость, равнодушие, и даже… брезгливость?

Откуда бы?

А оттуда. Ирина хорошо знала себя. Она знала деда, она знала кучу людей. И видит Бог, ни она, ни дед, ни тот же Кирилл не расклеились бы так. Плен там, захват заложников – Кирилл вообще волка загрызть умудрился. А этот поплыл.

Медуза тухлая.

Слякоть.

Ирина понимала, что она пристрастна и даже жестока, что большинство людей на Женином месте сейчас вообще бы валялись в глубоком обмороке, но жалости и понимания в себе отыскать так и не могла. Выжгло их начисто.

Выгорели, когда Ирина впервые шагнула на поляну к старой ведьме.

Или когда она впервые убила? Пусть не человека, пусть ведьму и вурдалака, но кровь на ее руках есть. И от этого не спрячешься. Себе не соврешь.

Или потом, когда под ее руками билась мавка? А Ирина впервые пускала в ход все, на что способна?

Ведьма и сама не знала, когда выгорели в ее душе огрызки и обломки чувств, только вот не было их. Совсем не было. И пепел ветром размело. Оно и к лучшему.

– Ну, рассказывай.

– Иришка…

– Кофе налить?

– Я… да!

Ирина встала, плеснула кофе в чашку, благо, на дне оставалось еще достаточно, турка тут была большая, а экономить чужие продукты она не собиралась.

– Угощайся. Поесть дать?

– Да!!!

– Открой холодильник и возьми, – насмешливо обломала его девушка. А что? Доброта должна иметь меру.

И закусила ломтик шоколада.

Вкусно! Счастье есть!

Понятное дело, Женя не стал вставать, не по плечам оказалась ноша. Вместо этого он выпил кофе и жалобно посмотрел на Ирину.

– Это был такой кошмар!

Ирина кивнула.

Понятное дело, кошмар. Ее вот, все родственники-уродственники кошмарили. Очень старались.

А Женя рассказывал.

Как оказалось, он влюбился. А что нового?

Ирину он бросил и предал, ну и Вика не оказалась исключением. Подумаешь, какое сокровище? Тем более, беременное, истеричное и капризное. Мужчины знают, во время беременности у женщины так мозг сносит, что никакими нейрохирургами не поможешь. Но терпят.

Потому что любят.

Потому что ждут ребенка.

Потому что…

А если не любил изначально? Увлекся, перспективы просчитал, денег и связей хотелось, в жизни устроиться надо было? И тут – ОНА!