Глубоководье - Деннинг Трой - Страница 28

– Перевал Желтого Змея расположен строго на запад от Отрожья, – напомнил Кайрик, обратив взор на северо-запад.

– Ни один нищий не пройдет через перевал без разрешения Темной Твердыни, – возразил Далзель. – Твои друзья не осмелятся на такое!

– Эти осмелятся, – ответил вор. – Не одни мы можем предполагать, что путь через перевал свободен.

От удивления глаза лейтенанта расширились.

– Прикажи собираться, – сказал Кайрик. – Через час мы сможем выйти!

Семь дней миновало с тех пор, как кормирский патруль покинул стены Отрожья. На утро восьмого дня все участники похода проснулись у подножия перевала Желтого Змея. Названный так в честь ужасного желтого дракона, обитавшего здесь несколько столетий назад, поросший лесом перевал казался теперь мирным и безопасным.

В ярких лучах утреннего солнца горный проход выглядел не менее впечатляюще, чем в сумерках предыдущего дня. Широкое и глубокое ущелье гигантской змеей выползало из самого сердца Закатных гор к просторам Танской равнины. Пушистые сосны и белоствольные тополя зеленым ковром покрывали дно ущелья, отступая лишь перед вереницей оранжево-красных скал, возвышающихся одна над другой, подобно ступеням гигантской лестницы, по которой к вершине горной гряды, должно быть, поднимались великаны.

Высокие отвесные кручи рядами острых клыков обрамляли ущелье с обеих сторон, а его склоны, крутые и гладкие, напоминали крепостные стены. Окрашенные в темно-красный цвет горные пики бросали на долину зловещий отсвет. Временами с гранитной стены низвергался серебристый горный поток и рассыпался облаком бриллиантовых брызг. Дорога через перевал, изгибаясь, бежала по дну ущелья, понемногу забирая вверх, в направлении далекой вершины.

Со страхом и трепетом изучала Миднайт окружающую местность. Рядом с великолепием перевала Желтого Змея чародейка почувствовала себя такой спокойной, такой свободной, словно она могла забыть о своей миссии и просто радоваться всей этой благодати. Но она знала, что красота окружающих мест – обман. Прогулки по горным тропам всегда чреваты разнообразными несчастьями, начиная с неожиданных приступов лихорадки и заканчивая горными лавинами.

Миднайт не испытывала бы страха, если бы все опасности были связаны только с природными явлениями. Но перевалом Желтого Змея владели зентилары, и чародейка не сомневалась в том, что они жаждут получить ее и каменную табличку. К счастью, как и надеялась Миднайт, зентилары, похоже, покинули перевал.

Капитан Лант вместе с Адоном подошел к чародейке.

– Настало время расставаться, – сказал капитан.

Миднайт повернулась и посмотрела на Ланта. Мужчине было лет сорок, но его черные кудри местами уже побелели.

– От имени всех нас я хочу поблагодарить тебя и твоих людей. Вы так долго защищали нас.

Лант окинул взглядом горы.

– Даже если зентилары ушли, перевал все равно таит в себе множество опасностей. – Капитан замолчал, затем нахмурился и мотнул головой, словно наконец разрешил некое мучившее его противоречие. – Мы пойдем с вами – к дьяволу все приказы!

Миднайт взглянула на Ланта и улыбнулась.

– Что тебе известно о нашем путешествии? – спросила чародейка.

– Немного. Лорд Деверелл говорил, что безопасность всех Королевств зависит от вашего успеха. – Кормирский офицер снова помолчал. – Но я имел в виду лишь то, что сказал. Мы пойдем вместе.

– Мы были бы рады такой компании, капитан, – ответил Адон. – Но лорд Деверелл не без оснований настаивал, чтобы мы расстались с вами именно здесь. Ведь небольшой группе людей странствовать по горам гораздо безопаснее.

Лант опустил голову.

– Твоя правда, – признал он. – Значит, прощаемся, пока наши мечи не встретятся вновь.

– Пока наши мечи не встретятся вновь, – кивнула чародейка.

Капитан вернулся к своим солдатам. Без дальнейших церемоний кормирцы выступили в обратный путь. Лишь Раднор и Проныра еще прощались, обмениваясь в знак дружбы кинжалами. Наконец, закинув седельные мешки на спину пони, хафлинг уселся в седло.

– А мы на верном пути? – поинтересовался он. – Дорога, кажется, будет долгой.

– Ты пойдешь впереди, Проныра, – приказал Адон. – Я еду вторым, потом следуют Миднайт и Келемвар.

Воин тяжело вздохнул. Все с ожиданием посмотрели на него, но Келемвар не промолвил ни слова.

– В чем дело, Кел? – спросил наконец Адон.

Воин отвернулся, подбирая с земли свои седельные сумки.

– Ни в чем. Я просто подумал о дорожной пыли, и только.

– Извини, – с озадаченным видом пожал плечами Адон. Чтобы Келемвар возражал против такой мелочи, как строевой порядок? – Но нам нужно, чтобы строй замыкал…

– Адон, а почему бы нам с тобой не поменяться местами, – вмешалась Миднайт. – Сдается мне, что вздох Келемвара скорее относился к его ближайшему попутчику, чем к дорожной пыли.

Адон нахмурился.

– Да это же смешно, – взорвался он. – Вы что, до сих пор не помирились?

Словно не заметив возмущения священнослужителя, Миднайт оседлала пони.

– Проныра, поезжай первым!

Хафлинг покорно тронул с места коня, но Адон все же решил добиться своего – он вскочил в седло и быстро догнал чародейку.

– Келемвара я еще могу понять. Но ты, Миднайт?

– Это все Кайрик, – крикнул воин, замыкавший строй. – Это он затуманил ей…

– Мне?! – повернулась Миднайт в седле. – Это у тебя туман в голове, что, собственно, и не ново.

Подобное утверждение, разумеется, являлось лишь вспышкой гнева и не имело под собой оснований, просто злость всегда находит соответствующие слова.

– Миднайт, – промолвил Адон, – Кел прав насчет Кайрика. Почему ты не хочешь замечать этого?

Не дожидаясь ответа, священнослужитель повернулся к воину:

– А ты готов обвинять…

– Тебя кто спрашивал? – рявкнул Келемвар.

– Думаю, мне стоит разведать дорогу, – вмешался в спор Проныра.

Но никто не обратил на него внимания, и хафлинг только пожал плечами и пустил своего скакуна рысью.

– Вы оба упрямы, – после непродолжительного молчания добавил Адон. С каждой секундой он все больше выходил из себя. – Не мешайте своими дрязгами нашей миссии.

– Адон, помолчи, – отрезала Миднайт и пришпорила лошадь.

Но, невзирая на ее слова, священнослужитель продолжал:

– Нравится вам это или нет, все мы…

– Адон, – перебил Келемвар, – твои проповеди здесь не помогут.

Заявление воина ненадолго утихомирило жреца, но весь остаток дня прошел в спорах, перемежавшихся продолжительными периодами молчания, болезненного и такого же гнетущего, как и острозубые кручи, возвышающиеся над головами путников. Подаренные лордом Девереллом горные пони, вздымая клубы пыли, медленно поднимались по окаймленной с обеих сторон хвойными деревьями тропе. Каждая минута пыльной прогулки казалась часом, а каждый час тянулся, словно бесконечный, изнуряющий день. Героям дважды приходилось укрываться в лесу, дабы избежать столкновения со встречными караванами зентиларов. Несмотря на возрастающую усталость, путники все же продолжали двигаться вперед. Они до того были злы друг на друга, что даже пообедали, не слезая с лошадей.

В глубине души Келемвар чувствовал, что Адон прав – как обычно в последнее время. И чародейке, и воину не стоило позволять распре мешать выполнению основной задачи похода. Слишком многое зависело от успеха их миссии.

Миднайт думала о том же самом. Впрочем, она твердо решила не извиняться первой. Ведь именно он, Келемвар, намеренно положил начало этой ссоре еще в Отрожье. И к тому же чародейка считала себя правой в том, что касалось Кайрика. Их старый приятель действительно был эгоистичным и корыстолюбивым, но и Келемвару эти качества когда-то тоже были присущи, а воину все же представилась возможность исправиться. Было бы несправедливо отказать в этой возможности Кайрику, и Миднайт не могла с такой легкостью бросить друга.

Наконец на землю спустились сумерки. Проныра, ведущий за собой отряд, свернул с дороги в лес и остановился у края скалы. С этого утеса открывался вид на часть долины, и поэтому герои могли наблюдать за дорогой до тех пор, пока ночь окончательно не покроет землю мраком.