Неправильная содержанка (СИ) - Маршал Ева - Страница 28

— Маргарита Сергеевна, не сочтите за дерзость, но я должен рассмотреть в деталях каждую округлость.

Его голос звучит несколько хрипло, возбуждённо, и эта хрипотца вибрацией возбуждения отдаётся в груди.

— Конечно, Святослав Дмитриевич. Мы ведь и находимся здесь для того, чтобы решить сразу все вопросы, а не откладывать их в долгий ящик.

Я жду его прикосновений к ягодицам. Представляю, как он осторожно и неспешно снимет тонкое кружево, оголив изгибы, за которые так любит держаться. Но чуть шершавые ладони уверенно ложатся на бёдра.

— Ещё немного наклонитесь, Маргарита Сергеевна, будьте так любезны.

— Вот так? — спрашиваю, удобно устраивая локти на тёплой деревянной поверхности стола.

— Да, думаю достаточно. Когда вы проводили маркетинговое исследование, насколько глубоко затронули вопросы…

— А… — бестолково протянула, поводя бёдрами. Слово «глубоко» напрочь выбило меня из рабочего контекста. Я представила, как глубоко он проникает в мою главную сейчас проблему. Жаждущую его внимания как никогда. И проникает, проникает…

— Маргарита Сергеевна, вы меня слышите?

Слышу раздражение в его голосе, но точно знаю — он играет, давно переключившись с вопроса продвижения всякой мелочёвки для автомобилей на мои очень, очень важные и требующие немедленного решения вопросы.

— Признаюсь откровенно, Святослав Дмитриевич, очень плохо. Я несколько перенервничала во время совещания и теперь практически оглушена.

— Думаю, я могу помочь вам снять напряжение. Если вы, конечно, не посчитаете моё предложение излишне дерзким.

Его рука переместилась на мою талию, погладила поясницу, спустилась на ягодицу и ощутимо её сжала. Короткие ногти вонзились в кожу, не царапая, но придавливая.

Приятно.

Возбуждающе.

— Буду признательна, Святослав Дмитриевич, — выдохнула я, заметив, как запотела лакированная поверхность стола. Длинные, красивые мужские пальцы забрались под кружево, нырнули вглубь тела. — А–а–а!

— Если вас удовлетворит такой способ, то я, разумеется, исключительно для того, чтобы мы с вами смогли сэкономить время и заняться рабочими вопросами, продолжу.

Перед глазами летали искры, пальцы наращивали темп, заставляя меня двигаться в такт, голова отказывалась соображать, но из роли выходить я не собиралась.

— Не уверена, что это сработает, — с придыханием ответила мужчине, стараясь сильно не стонать. — Я предпочитаю более жесткие методы.

— Люблю женщин, которые знают, чего хотят.

В то же мгновение почувствовала пронзительную, отвратительно–острую опустошённость. Что за дурацкое желание издеваться над возбуждённой женщиной и не выдавать ей оргазм за оргазмом? Я ведь знаю: он может. Умеет, любит, практикует.

Почему всегда нужно остановиться в шаге от взрыва и заставить меня требовать, просить, разве что не умолять?

Негодяй!

Развернулась волчком, здорово приложившись бедром о край стола. До синяка. Посмотрела в ехидные серые глаза с огромным чёрными зрачками. Уверена, у меня такие же. Мы как два наркомана, проникшие на личный склад наркобарона с самым высококачественным, элитным товаром.

И если бы я была хотя бы наполовину такой же дерзкой, как Машка, потребовала бы себе высококачественный элитный оргазм немедленно.

Но Святослав раздевался.

Неспешно. Пуговица за пуговицей обнажал всё новые территории, что я хотела захватить в своё полное безраздельное владение. И делать с ними всё, что захочу.

Облизнула губы. Посмотрела на волевое, сильное лицо. Хитрый блеск глаз. Он уверен, сейчас я попрошу его поторопиться. Может, буду умолять.

Как бы не так!

Выпрямилась, поправила причёску, положила обе руки на широкую мужскую грудь. Твёрдую. Горячую. Легонько царапая ноготочками ткань, спустилась к его рукам, взялась за них. Поймала мужской взгляд.

— Любой рекламный контент необходимо хорошо прощупать, — произнесла, медленно и уверенно перекладывая его руки на свою талию. — Реклама может оказаться неожиданно дерзкой, смелой, излишне откровенной. Вдруг сюрприз не придётся вам по вкусу?

Мои руки вернулись на его грудь. Погладили. Пощупали, как и полагается при работе с рекламой, да–да, не сама ведь я это выдумала. Мы профессионалы, в конце концов, и думаем только о работе.

А работать нужно с вдохновением. Энтузиазмом. Стремлением. Сметая преграды.

Глядя в его глаза резко рванула ткань его белоснежной рубашки в стороны. Пуговицы послушно отлетели и я про себя довольно мурлыкнула. Зря сомневалась, что не хватит сил.

— Кроме того, реклама, если за ней не следить, не контролировать, может оставить рекламодателя без штанов. В прямом смысле слова.

Я загадочно улыбнулась и продолжила свои хулиганства с его одеждой. Резко дёрнула ремень, следом расстегнула пуговицу на брюках. Почему–то была уверена, этот оплот мне с наскоку не взять.

Святослав, видимо, подумал о том же, потому что удивлённо выгнул бровь.

— На каждом этапе продвижения мы используем разные стратегии, — пояснила я как деловая мадам. Серьёзно и без придыхания.

— Это замечательно. Одобряю.

В два счёта справилась с брюками, стянула с плеч обезображенную варварским отношением возбуждённой женщины рубашку.

— Благодарю. Итак, первый этап — сравнение моделей.

— Как по мне, с моделями всё ясно. Стремительный захват внимания вашего рекламного продукта меня полностью устраивает, Маргарита Сергеевна, но я бы хотел внести одну небольшую поправку.

— Да, конечно, Святослав Дмитриевич. Я вас внимательно слушаю.

Собрала волосы в пучок, оголяя шею и демонстрируя украшенные серьгами–гвоздиками внимательные ушки. На секунду отвлеклась, потянувшись за карандашом, закрепила волосы, приняв ужасно деловой вид. По–деловому облизнула губы. У нас ведь очень, очень деловая встреча. Здесь всё исключительно деловое. Даже его огромный член, замерший в миллиметре от моих страшно деловых кружевных трусиков.

Бизнес–встреча на высшем уровне.

— Хочу заметить, иногда рекламодатели тоже точно знают, чего хотят, и могут это взять, — заявил он, усаживая меня на край стола. — Они знают все тонкости. — Моя рубашка с громким треском разлетелась в его руках. — Все подводные камни. — Лифчик оказался на столе. — Знают, с какой стороны подойти. — Его член приблизился ко мне вплотную, пощекотал–погладил. — Знают, как получить всё, раздразнить… — Пошлёпал головкой члена мой клитор, заставив тоненько пискнуть от неожиданно острого, но такого сладкого ощущения. — …проникнуть глубоко внутрь целевой аудитории… в их мысли… — Скользнул как и обещал глубоко, но не совсем в мысли. — …воцариться там, упрочить своё положение… — Его тело пришло в движение, ритмично вколачиваясь в моё. — … и довести… довести… — Не в силах сдержаться, закрыла глаза, предчувствуя оргазм. Толчок. Ещё толчок. И все рекламные слоганы, округлости и стратегии вылетают из головы, оставляя там пустоту. — До продажи.

— А? — шепчу, всё ещё не размыкая глаз.

Он расхохотался и короткие, ритмичные движения внутри меня запустили повторную цепную реакцию. Вынырнув из одного оргазма, нырнула во второй. Неожиданно. Спонтанно. Вскрикнула, выгнулась дугой, приложившись головой о поверхность стола.

— О–о–о, — простонала обессиленно и довольно. — Смех, как оказалось, продлевает не только жизнь, но и райское блаженство.

— Не знаю, не знаю, — раздался ехидный голос, и меня подхватили подмышки, заставили лианой обвиться вокруг мужского тела, не позволяя при этом разъединиться, понесли в Нарнию, то есть в личные покои Святослава Дмитриевича, — Ваш заказчик, Маргарита Сергеевна, настолько сосредоточился на донесении своей точки зрения до вас, что остался по–прежнему напряжён.

Мужчина остановился посреди комнаты и сделал пару движений, удерживая меня на весу.

— Ох! — Я открыла глаза, уставившись на него в неверии.

— Да–да, Маргарита Дмитриевна. Думаю, вам стоит изменить стратегию. И локацию.

Я подвигала бёдрами. Невероятно странно находиться в воздухе одетой в одни лишь чудом уцелевшие трусики и довериться единственной опоре — мужчине.