Честь и меч (СИ) - Леконцев Олег - Страница 10

— Вы хорошо дрались, и я был горд вести вас в бой, но принять над вами команду я не могу.

Слова юного Кудрявцева подействовали как обух по голове. Они уже видели идущими себя за ним в победоносных схватках, а он отказывается!

— Если ты кем-то недоволен, так скажи, мы вправим ему мозги, — пробасил стоящий впереди ветеран, постоянно поддерживающий Игоря во время атаки центурии. — Он узнает, как не выполнять твои приказы.

— Мы готовы идти с тобой до последнего и только за тобой, — добавил старший Иваренков. Игорь заметил, что братья постоянно находились за ним во время боя, готовые, если что прикрыть и спасти. Хорошие ребята, пусть дерутся кое-как, но честные и самоотверженные. Жалко, но как может он в четырнадцать лет вести их за собой. Он не достин! И, конечно, ему лучше набрать в вассалы людей помоложе, хотя бы двадцатилетних. Старики, если и захотят сейчас стать его вассалами, потом выпьют из него не одно ведро крови.

— Согласно законам Ордена, прежде чем избрать одного, вам надо отказаться от прежнего и доказать это Совету Магистров.

— Да, но я теперь твой вассал, — напомнил Завалишин. — И я сам отказался от звания центуриона.

— Но мне всего четырнадцать лет! — в отчаянии закричал Игорь, — вы хотите иметь командиром мальчишку.

Центурия не успела ответить.

— Скажи, а я могу стать твоим вассалом? — спросил ветеран.

Игорь утомленно посмотрел на него и повторил:

— Разве могу я командовать седыми ветеранами, прошедшими сквозь десятки войн. Такими как ты?

— Вот уж никогда не подумал, что опыт ветерана однажды помешает, — пробормотал воин и громко заявил: — тебя никто не заставляет командовать отдельными воинами. Да ты и не должен это делать. Ты вождь, я знаю эту породу и в тебе она видна издалека. Веди нас в бой, а уж командовать отделениями и центуриями мы тебе поможем.

Испещренный шрамами ветеран, видя, как юноша продолжает колебаться, опустился на левое колено и начал приносить клятву:

— Я, Алексей Милорадович, орденский граф, клянусь своим именем и именем рода, во веки веков служить тебе, сын Гроссмейстера Игорь Кудрявцев.

Все ахнули вокруг, услышав, кто приносит клятву, а Игорь загипнотизированный речью, машинально вытащил меч и положил ему на левое плечо, принимая клятву и превращая его в своего вассала.

Граф Милорадович встал, довольный, что сломил сопротивление молодого вождя и теперь находится за надежной защитой, а Игорь грустно посмотрел на него:

— Что же ты наделал, граф. Титулованные воины никогда не становились вассалами. Я не смогу командовать тобой, а против тебя выскажутся все твои собратья-графы.

Милорадович усмехнулся:

— Я буду служить тебе, как все твои вассалы, а мои собратья будут мне завидовать. Все они хотят стать вассалами, если и не Гроссмейстера, то хотя бы его сына, в четырнадцать лет громящего нечисть.

Титулованная знать появилась при первом Владимире из «Общества любителей старины» и к старой, доорчьей знати не имела отношения. Владимир I благодушно отнесся к активистам носить несколько букв перед фамилией, однако его сын и внук, недовольные ростом влияния титулованной знати, начали ее преследовать. Давно это было, почти полторы сотник лет. С тех пор титулованная знать стала такой же повседневностью, как стальные доспехи. Графы (других титулов не было) были нормальными людьми, не помышляющие отобрать престол у гроссмейстеров или как-то изменить Орден за одним исключением — они предлагали назвать главу Ордена императором и узаконить этот титул за семьей Кудрявцевых. Поскольку, движимые этой идеей, они были преданнейшими сторонниками Гроссмейстера и всего Ордена, то Гроссмейстеры спокойно относились к этой странной для Ордена знати. К тому же, после кровавой бани при Владимире II и Владимире III они демонстративно оставались только на низших должностях. Пиком карьеры для них оставался пост командира когорты.

Знать пользовалась большим влиянием в Ордене и то, что среди вассалов Кудрявцева оказывался представитель одной из влиятельных семей графов, делало его спонтанную идею очень даже плодотворной.

Только вот будут ли графы так к нему послушны, как к его предкам, не захочет ли тот же Милорадович, опытный и храбрый, но очень самолюбивый и гордый воин обсудить первую же его команду?

Игорь посмотрел на Милорадовича и вздохнул понезаметнее. Трудно ему с ним придется. Он вздохнул еще раз, заметив, как граф усмехнулся на мучения своего сюзерена. Ладно, трудно будет не только ему. Пусть теперь Совет Магистров хотя бы попытается отменить присягу вассалов, произнесенную на этой поляне.

Пока Игорь мучался впечатлениями, его новый вассал по-хозяйски оглядел воинов центурии и спросил:

— Кто еще хочет стать вассалом Кудрявцевых?

Если бы так спросил любой другой воин, то центурия посчитала бы себя оскорбленной. Но спрашивал граф Милорадович…

Через час вся центурия, вся до последнего воина, даже нытики и трусы, скулившие за спиной Кудрявцева, стали вассалами юноши. Они прекрасно понимали, что их синьор первым пойдет в бой с нечистью и многие его вассалы полягут в боях. Но было в этом парне что-то, кроме меча и фамилии. То ли орлиный взгляд, то ли уверенность в силах, передающаяся другим. То ли еще что-то. Они хотели и рвались быть с ним и идти за ним хоть на край земли.

Теперь Игорь на законных основаниях стал центурионом. Он командовал своими вассалами и был вправе посылать их и в бой и на смерть. У него появилось свое войско, хотя против Ордена, его поднять, пожалуй, не удастся.

Глава 4

Ближе к вечеру пришел обоз. Гонцы, единственные из воинов центурии не ставшие вассалами, не доехали до казарм, привели обоз из одного из поселений под Новодмитриеве.

— Обоз из казарм тоже недешево стоить будет, — в оправдание произнес один из гонцов, — а тут хоть ближе было.

— Хм, — в раздумье произнес Милорадович и обратился к Сергею Иваренкову, — а ты как думаешь, брат?

Оба они стали вассалами у блистательного Кудрявцева, чтобы начать новую жизнь, и столичный граф не чурался назвать братом деревенского рыцаря.

Старший Иваренков пораскинул мозгами и согласно кивнул:

— Так, наверное, и будет. Сейчас интенданты совсем обнаглели, такие деньги берут за повозки. А как узнают, что вести, так вообще втридорога каждая повозка обойдется. Нечисть ныне дорога.

Пока они деловито обсуждали перевоз добычи, гонцы в удивлении разинули рот, узнав, что произошло в центурии за время их отсутствия. И оба зашлись криком:

— Я тоже хочу!

Игорю пришлось отбиваться от скрюченных пальцев, впившихся в него и в очередной раз принимать клятву вассалитета. Иначе парни не отпускали.

А затем он занялся нечистью. Добычи было много и потому не только оруженосцы, но и рыцари принялись таскать туши орков и кентавров. Ведь истребили ватагу почти полностью.

В сущности, наиболее важные части у тварей были голова и печень, из которых изготовляли лекарства, и ими можно было загрузить пару телег. Но если была возможность, забирали все. Туши нечисти расходовались целиком.

Сергей Иваренков торопливо бегал от повозки к повозке, едва не сбивая с ног обалдевших от обильной добычи крестьян — повозочных. Он посчитал количество туш, прикинул существующие цены и торжествующе заявил, что тут будет, пожалуй, кругленькая сумма. Даже оруженосцы могут побренчать копейками в кошеле. — Сергей выразительно посмотрел на Игоря, от кого все это зависело. Игорь весело улыбнулся.

После того, как они стали вассалами, деньги шли их синьору, что не мешало радоваться всем. Никого не убили и даже, если говорить серьезно, не ранили, и потом, не заберет же Игорь всю прибыль, оставит на вино и на посылку родным. И самое главное — они были членами победоносного войска, которое на фоне постоянных поражений орденских когорт даже не с кем было сравнить.

Солнце повернуло на закат и следовало поторопиться, чтобы не оказаться за пределами столицы ночью. Нечисть они не боялись, но ночью привратная охрана не открывала ворота. Ночевать же на земле или искать гостиницу в одном из селений под Новодмитриевым, тратя деньги, никому не хотелось. У них была своя казарма, в которой и должны ночевать вместе.