Аукцион для олигарха - Кова Дарья - Страница 2

– У вас пять минут!

– Да я даже не успела доесть, не успела душ принять.

– Не спорьте. Делайте, что велено! Пять минут! – с этими словами она выбежала из комнаты.

Ира вскочила с кровати, пулей пошла в ванную и почистила зубы. Остатки еды не самое приятное зрелище, поэтому чистка зубов первое, что следует сделать. Причесав волосы, пошла надевать платье. Окинув себя взглядом в зеркале, что было на дверце шкафа, кивнула. Да… красиво. И дорого… Бирка с ценником за сотню тысяч об этом так красноречиво говорила. Подкрасившись, обулась и отправилась на выход. Пять минут точно уже клонятся к концу. Пора знакомиться с мистером Покупателем…

За дверью Ира никого не нашла, поэтому с чистой душой пошла по ступенькам вниз. Где-то вдали слышался мужской голос. Последовав к нему, остановилась перед открытой дверью, видимо, в кабинет.

Набрав полную грудь воздуха, постучала о косяк и заглянула внутрь. К ней спиной стоял широкоплечий мужчина в костюме и говорил с кем-то по телефону. Среагировав на ее стук, он повернулся.

Глава 2

– Егорушка, а правда, что сегодня проводились торги? – проворковала Марина ласково-придыхательно, что заставило Егора внутренне передернуться.

Так она обычно с ним говорила, когда хотела попросить денег. Крупную сумму. Ну и просила бы, к чему весь этот спектакль? Кроме того, она снова лезет не в свое дело.

– Марин, ты зачем звонишь? – расслабил Егор галстук, а потом и вовсе стянул тот. Удавка чертова – терпеть их не может!

Звонок жены вообще не в тему. Чертовски сложный выдался день. Даже не столько сложный, сколько нервный. Он мечтал о душе и еще хотелось посмотреть на ту, что для него сегодня купили. О дорогих игрушках он привык складывать мнение по первому впечатлению. Да, он за ними подглядывал, чтобы составить собственное объективное мнение и выбрать линию поведения. А Марина ему мешала!

– Ты не ответил на мой вопрос, Егорушка, – снова пропела Марина.

– И не отвечу. А еще раз назовешь меня так, перестану отвечать на твои звонки. Тебе нужны деньги? Сколько?

Она назвала сумму, вдвое большую, чем просила у него не так давно. Снова мелькнула мысль – зачем ей нужны такие деньги? Маринует она их что ли? Регулярно ей на счет капает и так вполне себе приличная сумма. На ее вечные поездки за границу и походы по салонам должно хватать с лихвой. Так почему же не хватает? Надо поручить Глебу разобраться с этим. И дело не в жадности – больше всего Егор не любил, когда им пользовались. А жена именно это и делала.

– Марин, я переведу, но это будет в последний раз. Учись жить по средствам…

В этот момент в дверь его кабинета даже не постучались, а поскреблись. А потом и эта самая дверь отворилась.

– Пока, – бросил Егор в трубку и отключился, не обращая внимания на безостановочный поток речи.

Так-так… А вот это уже интересно. Кажется, пташка, за которую он отвалил неприлично огромные деньги, решила добровольно залететь в клетку. Не сидит в комнате, дрожа от страха и дожидаясь его, а кидается грудью на амбразуру. Кстати, великолепной грудью. Ну и… все остальное тоже на уровне – рост, фигура, формы… А волосы какие шикарные – светло-русые, вьющиеся и длинные. Прямо, как ему нравится. В такие приятно зарываться, когда она будет работать язычком и губками. И с губками все в порядке – маленькие пухленькие… И глаза цвета неба. Да она конфетка, а не пустышка в дорогой обертке. Можно даже не злиться, что первый раз увидел ее не традиционно.

– Заходи смелее, раз уж пришла, – присел Егор на край стола, не переставая рассматривать девушку.

Слишком робкая, хоть и красивая. На аукционах он никогда не присутствует, но всегда изучает кандидаток, как и назначает максимальную цену. С этой девчонкой все пошло не так, и цену за себя она назначила сама. Довольно высокую цену, чем только разожгла его интерес. Ну и на фото она ему приглянулась больше всех остальных кандидаток. И теперь вот он заполучил эту крошку на целый месяц. Девственную крошку, что тоже в новинку. Помнится, последний раз он лишал девушку девственности еще в юношестве. С тех пор предпочитал более опытных и искушенных. Но разнообразия никто не отменял.

– Подойди ближе, – велел он. А когда она сделала несколько шагов к нему, схватил ее за руку и притянул к себе вплотную. Через тонкий шелк платья почувствовал тепло ее кожи. – Как тебя зовут? – проговорил ей в губы.

Приятно было осознавать собственную власть над ней. И даже то, что она трусливо подрагивала в его объятьях, не раздражало.

– Ира.

Голос ее поразил Егора низким тембром. Вот уж не ожидал, что эта малышка говорит так по-взрослому.

– А лет тебе сколько, Ира?

– Двадцать три.

Ей явно было страшно, но она смотрела прямо ему в глаза. Упрямая, значит. И гордая. Ну что ж, от последней через месяц вряд ли много останется. И заплаченные за нее деньги ей придется отработать.

– Выглядишь моложе. Я бы тебе не дал больше двадцати, – улыбнулся он и провел указательным пальцем по ее щеке. Вторую руку спустил на девичьи ягодицы и сжал их, подмечая, как стремительно расширяются ее зрачки, превращая голубые глаза в черные.

– А вам сколько лет? – вскинула она подбородок.

Дерзкая, значит?

– Тридцать пять, – невольно растянул Егор губы в улыбке.

– Выглядите старше. Я бы дала не меньше сорока.

Вот тут он рассмеялся и даже выпустил ее из объятий. Этой крошке удалось насмешить его, давненько он так не смеялся. Особенно учитывая, что она врала – старше своего возраста Егор не выглядел и знал об этом точно. И, кажется, она его ненавидит. Последняя мысль быстро оборвала смех и всколыхнула злость.

– Зачем ты пришла сюда, если должна была ждать меня в своей комнате? – сухо поинтересовался он.

– Мне Ольга сказала, что вы приехали, и велела поторопиться…

– Ольга? Домработница? Она велела тебе идти в мой кабинет? – вскинул он брови.

– Ну нет… Она сказала…

– Если она тебе так сказала, то будет наказана. Распоряжения были другие. Так что скажешь, Ира? – прищурился он.

Приятно было наблюдать за ее растерянностью, хотелось продлить ту. Егор невольно залюбовался румянцем, что выступил на нежных щечках. Вот и глаза ее увлажнились, словно собралась плакать. А вот этого не надо – терпеть не мог женских слез. В свое время Марина частенько устраивала сырость с подвыванием. С тех пор он считал, что женщины рыдают исключительно для того, чтобы манипулировать мужиками. Собой манипулировать он уже давно и никому не позволял.

– Нет, она мне так не говорила!

Да вы только посмотрите – кулачки сжала, уж не ударить ли его собирается. Снова улыбка запросилась на губы, стоило только представить, как перехватывает этот кулачок, а потом и хозяйку подминает под себя… Фантазии моментально возбудили, и жестче, чем надо, Егор велел:

– Иди к себе и жди, когда Ольга придет за тобой.

Мужлан! Вот он кто. Возомнивший себя пупом земли. Эдаким все повидавшим пупом, которого уже ничто не в состоянии удивить. И к женщинам относится, как к существам второго сорта, специально созданным для ублажения таких вот, как он – сильных мира сего. Но она не существо и точно не второсортная! Да, она продалась ему, но на то была веская причина. В других обстоятельствах… В нормальной жизни она не переваривала таких мужчин.

Ира чувствовала, как всячески подпитывает в себе ту злость, что родилась от кратковременного общения-знакомства… А с кем, собственно? Она даже имени его не знала. Зато успела как следует рассмотреть.

Довольно красив – какой-то особой мужской красотой. Внутренняя сила сочится из каждой поры. И сам о своей силе он знает, что и рождает эту неприкрытую самоуверенность. Считает себя неотразимым. Но она так точно не считает. Выполнит свои обязательства и забудет о нем, как о страшном сне.

Последняя мысль заставила Иру замереть. Месяц! В этом доме ей предстоит провести именно столько, как и в компании этого мужчины. Каждую ли ночь ей придется согревать его постель? И что именно он потребует от нее. Ведь ее опыт плотских отношений нулевой. Конечно, она знает, что делают мужчина и женщина, когда занимаются сексом. Но сама этого никогда не делала. И сейчас ей не просто страшно, а безумно страшно. Этот страх даже превысил на какое-то время боязнь за сестру. Десятилетняя девочка борется за свою жизнь, и ради этого Ира продала свою честь. Продала дорого. Не потребуют ли от нее за эти деньги невозможного?