Поллианна вырастает (Юность Поллианны) (Другой перевод) - Портер Элинор - Страница 20

Миссис Кэрью быстро обнаружила «дыры» — сломанные доски, которые пугающе скрипели и гнулись под ее дрожащими ногами; попался ей и один «карапуз» — двухлетний малыш, игравший с пустой жестянкой, которую он с грохотом волочил за веревочку вверх и вниз по второму пролету лестницы. Со всех сторон приоткрывались двери, то нахально, то украдкой, но всегда из-за них выглядывали женщины с всклокоченными волосами или дети с грязными лицами. Где-то жалобно плакал младенец. Где-то ругался мужчина. Везде был запах дешевого виски, затхлой капусты и немытого человеческого тела.

В конце третьего и последнего пролета мальчик приостановился перед закрытой дверью и хрипло зашептал:

— Я только думаю, что скажет сэр Джеймс, когда усечет, какой сюрприз я ему привез… Что мамуся будет делать, я знаю — заревет в два счета, как увидит, что Джейми млеет от удовольствия. — И он широко распахнул дверь с веселым возгласом: — А вот и мы! И приехали в «тарахтелке»! Скорость что надо, сэр Джеймс, а?

Это была крошечная комнатушка, холодная, мрачная, жалкая и голая, но безупречно прибранная. Здесь не было ни нечесанных голов, ни подглядывающих детей, ни запаха виски, капусты и нечистого тела. В комнатке стояли две кровати, три сломанных стула, ящик из-под каких-то бакалейных товаров, служивший столом, и печь, слабый красноватый свет которой говорил об огне, недостаточно ярком, чтобы согреть даже эту крошечную комнатку. На одной из кроватей лежал мальчик с пылающими щеками и лихорадочно блестящими глазами. Рядом с ним на стуле сидела худая, бледная женщина, скрюченная ревматизмом. Миссис Кэрью шагнула в комнату и, словно чтобы не упасть, на минуту остановилась, прислонившись спиной к стене. Поллианна бросилась вперед с негромким радостным возгласом, а Джерри, пробормотав извиняющимся тоном: «Ну, а мне пора, до свидания!» — выскочил за дверь.

— Ах, Джейми, как я рада, что нашла тебя! — воскликнула Поллианна. — Ты и не знаешь, как я искала тебя — каждый день! Но я так огорчена, что ты заболел!

Джейми, сияя улыбкой, протянул ей худую, бледную руку.

— А я не огорчен… я рад . — Он сделал особое ударение на этом слове. — Я рад, так как из-за этого ты пришла ко мне. А кроме того, мне уже лучше. Мамуся, это та девочка, которая рассказала мне про " игру в радость "… и мамуся теперь тоже играет, — с торжеством объявил он, снова оборачиваясь к Поллианне. — Сначала она плакала из-за того, что спина у нее разболелась и нельзя работать, а потом, когда мне стало хуже, она обрадовалась, что не может работать, так как зато может оставаться здесь и ухаживать за мной.

В этот момент миссис Кэрью торопливо шагнула вперед, ее глаза были полуиспуганно, полужадно устремлены на лицо мальчика, лежащего на кровати.

— Это миссис Кэрью, — представила ее Поллианна дрожащим голосам. — Я привела ее повидать тебя, Джейми.

К этому времени маленькая скрюченная женщина возле кровати с трудом поднялась на ноги и робко предложила свой стул миссис Кэрью. Та опустилась на него, даже не взглянув, — она по-прежнему не сводила глаз с лица мальчика.

— Тебя зову… Джейми? — с явным трудом выговорила она.

— Да, мэм. — Он смотрел блестящими глазами прямо ей в глаза.

— А твоя фамилия?

— Не знаю.

— Он вам не сын? — Миссис Кэрью впервые обернулась к скрюченной женщине, все еще стоявшей возле кровати.

— Нет, мэм.

— И вы не знаете его фамилию?

— Нет, мэм, никогда ее не слышала.

С жестом отчаяния миссис Кэрью обернулась к мальчику:

— Но подумай, подумай… неужели ты не помнишь ничего о том, как тебя зовут… кроме Джейми?

Мальчик отрицательно покачал головой. В глазах его появилось недоумение и любопытство:

— Нет, ничего.

— У тебя нет ничего, что принадлежало твоему отцу и на чем могло бы быть написано его имя?

— Кроме книжек, после него не осталось ничего, что стоило бы хранить, — вмешалась миссис Мерфи. — Книжки были его. Может быть, хотите взглянуть на них? — предложила она, указывая на ряд потрепанных томиков на полке в другом углу комнаты, и не в силах совладать со своим любопытством спросила: — Вы думаете, мэм, что были с ним знакомы?

— Не знаю, — сдавленным голосом пробормотала миссис Кэрью, поднявшись со стула и направляясь к полке с книгами.

Их было немного — десять или двенадцать. Томик пьес Шекспира[8], «Айвенго», очень захватанная «Дева озера»[9], сборник стихов, Теннисон[10] без обложки, потрепанный «Маленький лорд Фаунтлерой», и две или три книги по истории древнего мира и средних веков…

Но хотя миссис Кэрью внимательно просмотрела каждую из них, она нигде не нашла ни одного написанного от руки слова. Со вздохом отчаяния она снова обернулась к мальчику и женщине; оба они смотрели на нее испуганно и вопросительно.

— Я хочу, чтобы вы — вы оба — рассказали мне все, что знаете о себе, — сказала она прерывающимся голосом, снова опустившись на стул возле кровати.

И они рассказала ей все. В основном это была та же самая история, которую Джейми рассказал Поллианне в городском парке. В ней было мало нового и ничего значительного, несмотря на наводящие вопросы, которые задавала миссис Кэрью. Под конец Джейми устремил жадный взгляд на лицо миссис Кэрью.

— Вы думаете, что знали… моего отца? — спросил он умоляюще.

Миссис Кэрью закрыла глаза и прижала руку ко лбу:

— Я… не знаю. Но думаю… нет.

У Поллианны вырвался возглас глубокого разочарования, но она тут же подавила его, послушная предостерегающему взгляду миссис Кэрью. С новым ужасом, однако, обозрела она крошечную комнатку. Но тут Джейми, отведя удивленные глаза от лица миссис Кэрью, вдруг вспомнил о своих обязанностях хозяина.

— Как хорошо, что ты пришла! — с благодарностью сказал он Поллианне. — Как там сэр Ланселот? Ты и сейчас ходишь кормить его? — Но так как Поллианна не ответила сразу, он торопливо продолжил, переведя глаза с ее лица на несколько потрепанную гвоздику в бутылке с отбитым горлышком на окне. — Видела мой букет? Джерри нашел этот цветок. Кто-то уронил, а он подобрал. Красивый, правда? И немножко пахнет .

Но Поллианна, похоже, даже не слышала его. Она все еще обводила комнату широко раскрытыми глазами, нервно сплетая и расплетая пальцы.

— Но я не понимаю, как тебе вообще удается играть здесь в игру, Джейми, — неуверенно произнесла она. — Я и не предполагала, что где-то есть такое совершенно ужасное место и там живут. — Она содрогнулась.

— Ха! — с вызовом усмехнулся Джейми. — Видела бы ты, как живут Пайки внизу. У них в тысячу раз хуже, чем здесь. Ты не знаешь, сколько достоинств у этой комнаты. В то окно заглядывает солнце почти на два часа каждый день, когда ясно. А если подойти совсем близко к нему, то видно большущий кусок неба. Если бы мы могли остаться в этой комнате… но, понимаешь, мы боимся, что придется съехать. И это-то нас беспокоит.

— Съехать?

— Да. Мы задолжали за комнату… Мамуся заболела и ничего на зарабатывает. — Несмотря на геройски веселую улыбку, голос Джейми дрогнул. — Миссис Долак — женщина, которая живет внизу и хранит у себя мое кресло на колесах, — помогла нам заплатить на этой неделе. Но она, разумеется, не может делать это все время, и нам придется съехать… если Джерри не нападет на золотую жилу или что-нибудь в этом роде.

— Но не можем ли мы… — начала Поллианна, но тут же умолкла, так как миссис Кэрью резко встала, торопливо заговорив:

— Пойдем, Поллианна, нам пора. — Затем она устало обернулась к женщине: — Вам не придется съезжать. Я сразу же пришлю вам деньги и еду и сообщу о вашем положении одной из благотворительных организаций, которой я содействую, и они… — Удивленная, она умолкла. Скрюченная маленькая фигурка миссис Мерфи почти выпрямилась, лицо вспыхнуло, в глазах было тлеющее пламя.

— Нет, спасибо, миссис Кэрью, — сказала она с дрожью в голосе, но гордо. — Мы бедны, видит Бог, но мы не живем на подаяние.