Проклятье Ифленской звезды (СИ) - Караванова Наталья Михайловна - Страница 22

— Как ваша нога? Вы хромаете.

— Я. Смогу. Идти, — раздельно повторила Темершана вслух то, что уже давно повторяла про себя.

— Я понял.

Может, ей показалось, но на сей раз в голосе благородного чеора сквозила не то улыбка, не то лёгкое одобрение.

— Я понял, вы сильная. Вы со всем можете справиться сами. Я не имел в виду ничего дурного, и не собираюсь тащить вас на руках. Это и неудобно и… вы же мне не позволите.

Темери кивнула, подтверждая. В темноте она не видела лица чеора та Хенвила. И отчего-то никак не могла сообразить, что он имеет в виду. Что скрывается за его шутовской заботой.

Так и не дождавшись ответа, он распорядился:

— Оставайтесь здесь. Попробую найти нам укрытие на ночь.

Будто так и привык разговаривать со всеми — отдавая короткие приказы. Которые должны неукоснительно выполняться. Впрочем, устала она настолько, что даже захоти сейчас убежать от ифленца, не справилась бы.

Вернулся он с плохими новостями.

— Внизу ручей, там укрыться не получится. Так что попробуем устроиться здесь…

Он куда-то снова ушёл. Темери слышала тихий равномерный стук, но ей было всё равно. До смерти хотелось сесть, но внизу только острый корень, кусты и покатый склон. Ног она почти не чувствовала, но отлепиться от елового ствола — прав оказался ифленец, — была не в состоянии. Хоть какая-то опора!

Через время стук прекратился. Темери услышала:

— Чеора та Сиверс, идите сюда. Осторожней!

Нога соскользнула на хвое, и Темери улетела бы вниз, если бы ифленец не прервал полёт, снова ухватив её за руку. Правда, тут же разжал пальцы.

За время, что она провела под ёлкой, погода разительно изменилась. Ветер ещё усилился, он нёс мелкий колючий снег, а звёздное небо вверху быстро переставало быть звёздным. Темери не помнила такой холодной зимы. В монастыре за все эти годы она видела снег лишь пару раз. А тут — словно сама природа пыталась воспротивиться её возвращению в Тоненг.

Ифленец показал ей на вторую ель, пониже той, возле которой они расположились сначала, её ветви достигали земли. Приподнял колючую лапу, и девушка увидела — а скорей догадалась — что земля тут ровней и выстлана еловым лапником, на который, наверное, можно будет сесть. Ифленец забрался под крону следом, и стало понятно, что места здесь слишком мало, чтобы сидеть, не соприкасаясь хотя бы локтем. Темери шмыгнула к самому стволу, поджала ноги и обхватила их руками, надеясь, что хоть так сохранит немного тепла. Идея была безнадёжная — прошлой ночью ведь не получилось.

Ифленец сказал:

— Двигайтесь ближе, укрою вас плащом.

— Нет.

В тот момент она была уверена, что не сможет себя пересилить.

— Не будьте дурой! Вы обещали не совершать самоубийства. Так что, так или иначе, этой ночью вам придётся потерпеть мою компанию. В ином случае завтра вы просто не проснётесь!

— Я не так сильно замёрзла, — попробовала она возражать. Но под ёлкой и вправду было слишком мало места. Темершана зажмурилась и сидела, закаменев, пока чеор та Хенвил закутывал её в половину своего плаща. Сидела и уговаривала себя, что ничего страшного, и что он действительно просто пытается сохранить им обоим жизнь…

Убедить себя — не убедила, но кажется, задремала.

Очнулась первой. Во сне она как-то сама собой прижалась теснее к тёплому боку ифленца, и сейчас застыла, решая, что лучше — сидеть всю оставшуюся часть ночи в относительном тепле, но не смыкая глаз, или же рискнуть отстраниться. Но тогда благородный чеор наверняка проснётся…

Она не могла его видеть, но чувствовала плечом и бедром тепло его тела, слышала дыхание. Ифленец спал, как спят все люди. Он не был демоном-этхаром, не был бесплотным духом — одним из вечных мудрых Покровителей. Просто человек. Просто враг…

Темери попробовала отвлечься на воспоминания о доме, которым давно уже считала монастырь Золотой Матери. Сейчас, должно быть, как раз то самое время, когда монахини, слуги и оречённые просыпаются, чтобы начать день у семи чистых купелей. Вода в них всегда прозрачна и холодна, даже самым жарким летом. Чаши стоят в гранитном гроте, в пещере, которую ещё век назад переделали в величественный, хоть и небольшой зал.

Вода купелей освежает и прочищает сознание. Она смывает прежние страхи и горести и даёт силы жить дальше…

И вот уже, казалось ей, она стоит на деревянном настиле у одной из купелей. Потрескивает факел над головой, слышатся тихие шаги и разговоры. А в воде она видит отражение. Своё — и ещё одно.

Темери даже вздрогнула: раньше Покровители к ней не являлись. Покровители — это духи-родичи. Умершие родители, предки, иногда — учителя или наставники. Жаль, что все, кто мог бы прийти к ней, или не думали, что она в этом нуждается, или вовсе не считали её достойной внимания. У Покровителей свои причины и свои цели, и они редко бывают понятны живым.

Потому и говорят, что надеяться на Покровителей нужно, но если хочешь добиться цели — действуй сам…

Из вод купели на неё смотрели внимательные глаза ифленца, погибшего месяц назад в приграничной гостинице. Прежде она видела его лишь мёртвым. Но была уверена, как все спящие уверены в том, что видят — это именно он.

— Какое интересное место, — сказал дух. — Здесь красиво, хотя и мрачновато.

— Вероятно, ты здесь из-за чеора та Хенвила? Ты его Покровитель?

Духам не важно, как к ним обращаются и даже — на каком языке. Им не важны титулы и безразличны звания.

Дух в отражении покачал головой. Только в этот момент Темери догадалась повернуться к нему лицом. Ей было любопытно — сёстры описывают Покровителей по-разному. Кто-то говорит, что видит светящийся шар. Кто-то, что они полупрозрачны и их речь едва можно различить.

Это ведь не то же самое, как когда ты призываешь духа-Покровителя при помощи посоха-эгу и благословения Матери Ленны. Тогда ты сама открываешь ему путь в наш мир, ты, твои жизненные силы питают его и дают ему возможность говорить и выглядеть так, как Покровитель себя ощущает…

Если же дух приходит сам, то тратит собственные силы.

Так говорят. Темери ещё ни разу не доводилось проверить.

Дух-Покровитель, которого некогда звали Ровве, выглядел как живой человек. Просто каким-то образом оказался возле монастырских купелей хрупкий светлоголовый ифленец, одетый просто и небогато — так, как был одет в день смерти. А может, Темери сама допридумала ему эту одежду.

— Нет. Хотя я рад, что он жив и сейчас рядом с тобой.

— Я не знала, что Покровители могут радоваться…

Дух кивнул и приблизился к ней, словно пытаясь лучше разглядеть.

— А ты любознательна. Но ты боишься. Бояться не следует — тот, кто был мной, давно умер.

— Я не тебя боюсь. — Она улыбнулась духу: тот не казался ей опасным. Покровители не могут быть врагами.

— Ты боишься… прости, но ты боишься почти всего. Это видно.

Видно? Девушка прислушалась к себе, но именно в этот момент, возле купели в монастыре Ленны, ей не было страшно. Даже наоборот — интересно и немного печально. Всё казалось, что этот Покровитель всё-таки самую малость — тот самый человек, которым он был при жизни. Ифленец по имени Ровве.

— Ты можешь видеть, что люди чувствуют? Как?

— Не знаю. Просто вижу. Темершана — это твоё имя? Я говорю «вижу», потому что у меня нет других слов. Человеческие переживания — это цвет и свет, и звук, и запах… и всё одновременно. И всё это — в голове самого человека. У меня-то головы нет. Одна видимость.

Темери смотрела на призрака, как на сумасшедшего. Интересно, бывают ли сумасшедшие Покровители? И почему он явился ей, а не самому чеору та Хенвилу? Не смог?

— И ты это всё время… ну… видишь?

— Да. Но ты не бойся, я никому не скажу.

— Почему?

— Потому что я — твой Покровитель.

— Что?

Темери ахнула и очнулась от дрёмы. Приснится же такое! И, конечно, в тот же миг разбудила ифленца. Он шевельнулся, устраиваясь удобней… и это позволило Темери немного отодвинуться от него. Спина затекла, ноги… она не ощущала, насколько они замёрзли, пока не пошевелилась.