Приключения Желудя - Петкявичюс Витаутас - Страница 5

Воинственному крикуну это понравилось. Он засмеялся. А отец, не зная, что делать дальше, ползал на четвереньках и катал носом камешки.

— Ну, а теперь ложечку, — сказала Шишка улыбающемуся сыну.

— Не хочу, не надо! — снова заверещал Шишик, топая ногами. Схватив со стола огромный торт, он швырнул его в мать.

— Зачем нервировать ребёнка! — рассердился на неё Шишак. — Пускай себе не ест.

— Пускай не ест, — согласилась Шишка.

— Вы хитрые, обманете меня, — не сдавался баловень. — Брось чашку на землю! — крикнул он матери.

— Я поставлю её на стол, — сказала Шишка.

— Нет, разбей, разбей!.. — затопал ногами Шишик и кричал до тех пор, пока Шишка не разбила чашку.

Запах вкусной еды немного приободрил Жёлудя. К тому же ему стало ужасно досадно, что вот он тут умирает от голода, а какой-то неслух может безнаказанно швыряться такими вкусными блюдами. Жёлудь не выдержал. Подбежав к Шишику, он схватил его за ноги, стащил со стола и стал изо всех сил трясти:

— Как ты смеешь?! Как у тебя рука подымается? — И, не находя больше слов, бросил баловника на землю: — Вот тебе за всё!

Шишак, завидев непрошеного гостя, который тузит его единственного сыночка, налетел на Жёлудя. Тот увернулся от удара и, как учил Воробей, стукнул Шишака в солнечное сплетение. Толстяк шмякнулся на тропинку.

Пока они дрались, Шишка во всё горло орала:

— Караул! Караул! Убили!..

Жёлудь ничего не видел и не слышал. Подскочив к столу, он уплетал что попало. Подбежал стражник и ухватил его за руки, но Жёлудь встряхнулся, уложил напавшего и, схватив кувшин, хотел было запить застрявший в горле кусок. Тогда подскочили сразу несколько стражников и заломили ему руки за спину. Кувшин с соком упал на землю и разбился. Жёлудь пытался схватить ещё что-нибудь, но стражники крепко связали ему руки.

Очухавшись, Шишак приказал заковать Жёлудя в цепи, а сам, отсчитав пять шагов и убедившись, что Жёлудю не достать его, сел допрашивать. — Ты кто разбойник или вор?

— Я доктор наиучёнейших наук и корреспондент наитолстейших газет.

Шишак нахмурился и топнул ногой.

— Послушай, милый, вокруг живут лишь мои рабы, мои солдаты и мои слуги. А все остальные — беглецы, воры и разбойники. Так ты кто такой: разбойник или вор?

Жёлудь много раз играл в разбойников и даже мечтал быть атаманом шайки. Но ведь то была игра!..

Он молчал.

— Всыпать ему! — приказал Шишак. — Пускай нашему сыну наука будет.

Несколько слуг бросили Жёлудя на землю, сели ему на голову и ноги и стали сечь розгами.

— Смотри, и с тобой будет то же самое, если не будешь кушать, — наставляла Шишка своё единственное чадо.

Жёлудь терпел, стиснув зубы, и не издал ни звука. Впервые в жизни ему довелось испытать такую страшную несправедливость: Шишик не ел, Шишик озорничал, а проклятые слуги били его, Жёлудя, чтобы запугать этого негодника. Он не выдержал и тихо заплакал от обиды.

Шишак подал слугам знак прекратить порку и сказал:

— Сегодня моему сыночку Шишику приснилось очень вкусное заморское блюдо, которое называется "ешь-не-хочу". Может быть, ты знаешь, как его приготовить?

— И знал бы — не сказал! — отрезал Жёлудь. — Вы подлые трусы и негодяи: вдевятером бьёте одного, да ещё закованного в цепи!

— Добавьте ему и за то, что не знает, и за то, что не хочет сказать, приказал Шишак. Слуги трудились в поте лица.

— Смотрите, и с вами будет то же, — стращала их Шишка. — Уложили вчера моего сынка голодным, вот ему и приснилось небывалое блюдо.

Жёлудь молчал и только кусал губы.

Видя такую картину, Шишик с перепугу сел за стол и согласился съесть пирожное.

Семья торжественно обедала, а Жёлудь так и остался прикованным к стене, под охраной часовых. За весь обед никто не бросил ему даже крошки. Чтобы не смотреть, как уплетает семейка, он отвернулся к стене и крепко-крепко сжал кулаки.

— Смотри, дорогая, как ест наш Шишик, даже за ушами трещит. Видно, перед каждым обедом придётся драть этого разбойника! — радовался Шишак.

— Непременно, — поддержала Шишка, — а не то у нашего сыночка может снова пропасть аппетит!

От этих слов по спине у Жёлудя забегали мурашки.

"А Я ВСЕГО ЛИШЬ ПРОСТОЙ ГОРОШЕК"

Шишак продолжал держать Жёлудя в старом саду прикованным к стене и перед каждым завтраком или обедом приказывал бить его, чтобы вызвать аппетит у своего сыночка. Не отставал от взрослых и Шишик. Он бросал в бедного пленника остатками еды и огрызками, стрелял выуженными из компота косточками, а то и просто плевался, если ничего не было под рукой.

Не жалели Жёлудя и слуги. При каждом удобном случае они не хуже господ вымещали свою злобу на прикованном пленнике.

Жёлудь терпел все унижения и обиды, однако ни на минуту не терял надежды бежать. Как только замок засыпал, а стражники начинали дремать, опершись на свои копья, он тут же принимался тереть цепи об острый камень. Только всё было напрасно. Начальник стражи Терновник, увидев это, приказал старые цепи заменить новыми, а своим стражникам-тернучкам велел постоянно напоминать Жёлудю: "Здесь все живут и умирают только по милости господина Шишака".

Тернучки расхаживали взад и вперёд, закинув на плечи колючие копья, и по нескольку раз в день напоминали Жёлудю, по чьей милости он должен терпеть такие муки. И всё-таки Жёлудь не думал сдаваться. Он стал расшатывать вмурованное в стену кольцо. Однако Терновник заметил и это. Он велел приковать Жёлудя к другому кольцу.

Однажды, когда Жёлудь строил новые планы побега, кто-то с криком вылетел из окна, несколько раз перевернулся через голову и шмякнулся ему под ноги. Нагнувшись, Жёлудь разглядел в потёмках маленькое круглое живое существо с торчащим вихром жёлтых волос. Незнакомец чуть слышно стонал и звал маму.

Недолго думая сын Дуба ухватился за лист Вьюна и стряхнул на голову упавшего незнакомца самую крупную каплю росы.

Когда тот пришёл в себя, Жёлудь спросил:

— Ты кто такой?

— Горох Бегунок.

— Почему же ты прыгаешь из окна, если можно спокойно выйти через дверь?

— Меня Шишик выкинул.

— А что ты делаешь в этом гадком замке?

— Меня схватили тернучки, когда я пахал землю, и пригнали развлекать этого хвастуна и бездельника Шишика.

— А меня они бьют, чтобы запугать его, — пожаловался Жёлудь.

— Они со всеми так обращаются. Мне этот негодяй руки-ноги выкручивал, в землю закапывал, в погремушке мною гремел, как будто я какая-то игрушка. Впрочем, хорошие дети и с игрушками так не обращаются. А ты кто такой?

— Я — Жёлудь, сын Дуба, знаменитый сочинитель и доктор чистописания.

— А я всего лишь простой Горошек, — тяжело вздохнул его собеседник и опустил голову. — Моего отца в деревне тоже Бегунком зовут.

— Так, может быть, ты спортсмен? — Нет, разве что беда заставит… Жёлудю понравились искренние ответы Горошка, и он предложил:

— Если хочешь, я буду звать тебя чемпионом по бегу.

— Да мне это ни к чему. Ох, какая на тебе шляпа!

— Видишь ли, шляпа нужна мне для того, чтобы не улетучивались хорошие мысли, — похвастался Жёлудь.

— Ого! — удивился Горох и снова вздохнул. — Ты, наверное, очень умный и много знаешь.

— Разумеется, но ещё больше я забыл, — не моргнув глазом, соврал Жёлудь. Правда, сейчас не это важно. Ты, парень, кажется, не в кандалах?

— Нет, на мне никакие цепи не держатся.

— Это очень хорошо: значит, ты поможешь мне бежать!

— Нет! Ни за какие коврижки! Ты знаешь, что такое гнев Шишака? Он нас изрубит на мелкие кусочки и скормит курам.

— Этот старый репей? Этот колченогий толстяк? Ты бы видел, как он летел вверх тормашками!

— Вот за это ты и сидишь на цепи.

— Ну и ладно, я хоть знаю, за что сижу. Не успев подружиться, они уже поссорились и сидели надувшись. Горох не выдержал первым:

— Легко тебе говорить. А ты знаешь, что этот Шишак — главный страж границы Кривдина государства? Он со своими тернучками может не только убить тебя, но и гонять вдоль границы, пока не отвалятся ноги. Он может нас обоих в муку смолоть, может нами квас заквасить… Многое может. Он страшнее зверя.