Рай тебя не спасёт (СИ) - Жнец Анна - Страница 29

Ведьмы не умели подчинять себе пространство и время. Они управляли стихиями, могли призвать дракона и оседлать его, сжечь взглядом город или щелчком пальцев остановить ураган. Но силой мысли переместиться за тысячи километров… Чужеродная магия, и Алая знала, кто ей обладает. Ни один из этих неотёсанных мужиков в поселении не был её отцом. Понятно, почему та, которая её родила, скрывала эту связь, постыдную для любой ведьмы. В Болотах жнецов не любили, не переносили на дух.

Вот так где-то на берегу безымянного моря в одном из миров на Алую обрушилось удивительное осознание: её способностей недостаточно, чтобы стать великой колдуньей, но она может найти признание в другом месте.

— Они не примут тебя, — сказала та, которая её родила, узнав о решении Алой отправиться в Крепость. Но отговорить не пыталась: в Болотах было не принято вмешиваться в чужие дела, даже в дела собственных детей.

— Ты всегда можешь вернуться и рассчитывать на нашу помощь, — уверяли сёстры, пришедшие с ней попрощаться.

Но вернуться Алая не могла. Для других её желание поселиться внутри скалы, среди мужчин, в тесных комнатах, лишённых света и воздуха, было подобно стремлению похоронить себя заживо. Для Алой ужасом казался жизненный уклад ведьм: одиночество, сумеречные топи, неотличимые друг от друга дни, вечность, подчинённая единственной цели — максимально развить свои навыки. Нет! Она не вернётся! Никогда! Не такой Алая видела свою судьбу.

Крепость оказалась удивительным местом, где Алая мгновенно почувствовала себя дома. Её не коснулась присущая ведьмам клаустрофобия. Толстые стены не давили, низкий потолок не готов был упасть на голову. Алую не пугали ни крутые лестницы, ни комнаты без окон. В этих замкнутых пространствах Алая чувствовала себя защищённо; узкие коридоры, вырубленные в скале, вызывали не тревогу, а желание их исследовать; твёрдый пол под ногами ощущался приятнее влажного, проминающегося мха; каменные стены так чудесно укрывали от ветра. А ещё в Крепости были столы. И стулья! И кровати! Шкафчики и практичные открытые полочки. Настоящие зеркала. Лампы. Торшеры. И множество другой поразительной мебели, узнав о существовании которой, больше не хотелось ночевать на голой земле или ветке дерева.

Исследуя чужую квартиру, в которую проникла через идеально круглое окно, Алая испытывала детский восторг. Хотелось прыгать до потолка и хлопать в ладоши. В эти лучшие в её жизни минуты ведьме казалось, что она обрела потерянный дом, после долгих мытарств нашла место, которое могла с уверенностью, без тени сомнения назвать своим. Эйфория длилась, пока чужачку, незаконно проникшую в Крепость, не обнаружили взволнованные жнецы. А затем этот дом, это чудеснейшее место на свете у Алой безжалостно отобрали.

— Кто она и как смогла обойти защиту?! — кричал рыжий мужчина, носясь по комнате, в которую приволокли взломщицу. Дёргая и без того всклоченную бороду, незнакомец метался вдоль длинного стола, за котором сидели ещё шесть богов. На Алую смотрели с неприязнью и настороженностью.

— Может сбились настройки? — предположил жнец в очках. — Компьютер зафиксировал несанкционированное проникновение и подал сигнал тревоги, но поле почему-то её пропустило.

— А может, она пыталась взломать программу, но преуспела отчасти?

Все взгляды как по команде метнулись к ней. Алая смущённо потупилась, впервые в жизни чувствуя себя оробевшей. Быт жнецов настолько её восхитил, что теперь всё, связанное с Крепостью, вызывало благоговение, в том числе и сидящие за столом мужчины. Алая ощутила постыдное желание им понравиться. Ох, если бы об этих крамольных мыслях узнали сёстры…

Эти жнецы, так с презрением отзывались о богах смерти в Болотах.

— Я просто сочетала два вида магии, — тихо сказала девушка, не зная, на кого смотреть, а потому разглядывая свои туфли. — Это получилось… само собой.

Члены Совета обменялись потрясёнными взглядами. Что бы они сказали, если бы ведьма призналась: она не заметила своих манипуляций с защитным полем на входе. Несколько пассов перед окном — и она вошла, отпустив дракона, что принёс её к Крепости. Алая была посредственной ведьмой, но могла стать выдающейся жницей. Рыжий снова дёргал себя за бороду, но хотя бы прекратил сновать взад-вперёд.

— И что ты здесь забыла?

— Я хочу быть одной из вас, — Алая уверенно посмотрела в лица напротив, готовая убеждать и доказывать, но ей не дали и шанса — заткнули рот. Мужчины за столом рассмеялись, хоть и несколько нервно. Особенно усердствовал бородатый.

— Не нам выбирать себе коллег, — заявил он, перестав издавать омерзительное козлиное блеяние. — Да и никогда ещё слугой смерти не была женщина.

— Но её способности впечатляют, — возразил другой, протирая очки.

Рыжий неприятно оскалился. В разговор вмешался третий, желтоглазый, до этого наблюдавший за происходящим молча.

— Мы не будем нарушать традиции, — сказал он, словно поставив точку. — Подобные вопросы не в нашей компетенции.

Её единственный защитник равнодушно пожал плечами.

Алая стояла, оглушённая, словно внезапно появившаяся сирена схватила её за ноги и утянула на дно. Всё сделалось размытым и нереальным. Захотелось присесть на стул, но свободных стульев не было. Да и кто бы ей разрешил сдвинуться с места?

«Что ж, всё кончено, — сказала она себе. — Пора возвращаться к сёстрам».

Но в Болота Алая не вернулась.

Росс нашёл Алую сам.

— Смерть не ждёт, — поздоровался он, улыбнувшись доброжелательно и капельку безумно. — Говорят, ты обошла защитные чары. А сможешь снять одно маленькое заклятье?

Сначала мужчина с синими волосами испугал ведьму, но он был единственным из богов в Крепости, кто воспринял её всерьёз. К тому же Росс был жнецом, и этот факт сделал его для Алой непогрешимым кумиром.

Незнакомец предложил вместе путешествовать по слоям реальности, и это казалось куда заманчивее перспективы вернуться домой с поджатым хвостом. Признание одного из своих идолов заставляло в тайне раздуваться от гордости.

Вместо мечты ведьма получила суррогат: рядом с чокнутым богом она становилась частью таинственного мира, в который так стремилась проникнуть.

Со временем, помимо безумия, они начали делить и постель, но это не было определяющей стороной их странного симбиоза. Их не связывали ни чувства, ни дружба, ни общие цели. Алая не понимала, к чему стремится этот слетевший с катушек бог. Росс творил, что хотел, а Алая аккуратно направляла его активность в безопасное русло. Только благодаря ей несчастное мироздание не схлопнулось от временных парадоксов.

В зелёных глазах жнеца горел опасный огонёк, и сам Росс, казалось, тоже горел. Его нелогичные поступки тревожили, иногда — пугали. В его голове что-то сломалось, и Алая не могла это отрицать. Восхищение, благоговейный трепет, которые она испытывала раньше, растаяли без следа. Росс раздражал. Был невыносим. Алая хотела уйти, а потом поняла, что уходить некуда. Вернуться в Болота? В унылые топи, где никто не станет злорадствовать, осуждать её за спиной, но где каждый запомнит, что она неудачница, которая ничего не добилась?

Иногда ведьме казалось: Росс — камень, привязанный к её шее. Иногда — врытый в землю металлический столб, в который она вцепилась, стоя посреди бури. Отпустишь — и тебя унесёт. Вселенная выглядела пугающе огромной, чтобы путешествовать по ней в одиночку. А способности Алой были не нужны никому, кроме спятившего маньяка.

Что же, по крайней мере, Росс придавал её жизни смысл, пусть даже этот смысл — быть чужой тенью.

«Я спасаю миры от его сумасшествия», — в иные дни думала ведьма. «Я никто без него», — говорила она себе в другие. И пока она так говорила, по её венам струилась сила, которой обладали единицы.

Однажды Алая увидела, как очкастый жнец — тот самый, который сначала заступился за неё перед богами в Крепости, а после равнодушно пожал плечами, — этот высокомерный индюк забирает последнее, что у неё осталось. Увидела и заскрежетала от злости.