Между Раем и Адом (СИ) - Шай Фелиция - Страница 38

Немного посовещавшись с братьями, мы решили, что могила будет в самых дальних краях Райского сада. Пусть его душа покоиться в Параделе, пусть его тело отдыхает. Он многое сделал, был прекрасным воином. Он до последнего защищал мою дочь, и я это навсегда запомнил.

Похороны были на следующую ночь. На удивление, она выдалась достаточно прохладная и молчаливая. Не было слышно трелей птиц, не было видно полетов светлячков. Звуки войны на время притихли, погружая Рай в полнейшую, давящую тишину. Может быть, отец все-таки решил нас наконец защитить и погрузил наш мир под купол? Чтобы никто не вторгся к нам, пока не простимся с братом?

Мы шли по небольшой тропинке к яме в Райском саду, в которую вскоре опустится гроб с братом. Поникшие головы, в сердцах тревога и печаль. Мы столько не успели сказать Иеремиилу. Нам столько лет, а все равно откладывали эмоции на потом.

— Покойся с миром, брат наш, — прошептал я первые строки ангельской похоронной песни.

— Твое тело найдет в этом месте мир и покой, — отголоском последовал Варахиил.

— Воином правым и смелым был ты, — тихо пропел Гавриил.

— Вовек не забудем подвиг мы твой, — ответил Иегудиил.

— Мы знаем, слышишь и видишь ты нас, — тихо продолжил Рафаил.

— Просим прощения, что слов было сказано мало, — произнес дрогнувшим голосом Селафиил.

— Что фраз мимолетных обидных сказали, — подхватил Уриил.

— Но знаем, что ты по-прежнему с нами,

Пусть и невидим,

Ты у нас за спинами.

Последние три строчки были пропеты хором. Встав по разные стороны от ямы, мы вместе направили нашу силу и, подняв его в воздух, осторожно опустили в землю. Вновь повисла тишина. Мы были раздавлены, не в силах произнести что-либо, но, в итоге, по саду раздался тихий хор архангелов.

— Покойся с миром, славный архангел Иеремиил, — яма заполнилась землей, погребая под собой брата, которого унесла война.

Еще одна смерть.

Еще одна потеря.

Еще одна рана на сердце.

По нашим щекам катились слезы. Я не мог поверить в то, что тогда, когда я в спешке покинул порог дома, — это был последний наш разговор с братом. Если бы я тогда об этом знал… Великие силы, если бы знал! Я бы никогда не оставил его там… Забрал бы с собой Эмми, но ведь думал, что это самое безопасное место в Раю, до которого невозможно буквально долететь! Но только, видимо, не через Воздушный карман.

Встав в круг с братьями и положив руки друг к другу на плечи, мы склонили головы к земле. На нее периодически капали слезы, напоминая нам о том, что эмоции и страх есть в каждом из нас, пусть мы и ежедневно пытаемся показать обратное. Мы такие же живые.

Отец как-то сказал, что заставил земных мужчин не плакать и не показывать свои эмоции, подобно нам. Чтобы женщины думали, что им все равно, что они сильные, прям, как мы. Но это не так. Да, мы высшие существа и повидали уже немало на этом свете, но это не ограждает нас от того, что заставляет проявлять чувства. Пусть и таким страшным методом. Пусть хотя бы в кругу семьи, но мы открыты и можем хотя бы на пару часов показать всю ту боль, что скопилась в наших душах.

— Мне будет тебя не хватать, — прошептал Гавриил.

— Нам… всем, — добавил Варахиил, прикрывая глаза.

Шли мы обратно в полнейшей тишине. Вот так нас и стало семеро. Семеро архангелов, как сегодня привыкли говорить люди.

Уже в Небесном штабе, половина из нас легла спать, остальная — пошла в дозор. А наутро я вновь услышал этот отвратительный голос Миноса. После вчерашнего это было сущим невежеством вот так вот появляться, раздирая своим омерзительным существованием утро.

— До-оброе утро, ангелочки. Вставайте, просыпайтесь! — Смех его и остальных чернокрылых выводил из себя, но пока я не приказал атаковать, никто этого не посмел бы сделать.

А жаль. Я сейчас всадил бы пару стрел ему в горло и проткнул длинный язык. Встав с пола, я взмахом руки перевоплотился в доспехи и вышел к главарю повстанцев. На его лице все так же застыла ухмылка, будто бы он уже выиграл эту войну.

— Что тебе надо, Минос? Смерти ищешь? — Спросил я, сверкнув глазами, медленными шагами подходя к ирамитасу.

— О, а вот и Михаил. Как спалось? — Спокойно произнес он, ухмыляясь и слегка сощурив глаза. — Полагаю, бедного Иеремиила вы похоронили со всеми почестями? — Спросил чернокрылый, слегка склонив голову на бок.

— Что. Тебе. Надо? — Отчеканил я, пытаясь вернуть себе хладнокровный вид.

— Все то же, что я и просил раньше. Смерть за смертью, а ты и твои братья все такие же упрямые. Слушай, тебе не надоело еще? Ну, вот так вот очень глупо терять людей? Ладно. Неважно. Ты ведь все равно мне не ответишь. А жаль, — притворно вздохнул Минос и скрестил руки на груди. — Отдай земли кузни. У меня твоя девчонка.

Мои глаза в этот момент, похоже, сверкнули тревогой и злобой, ибо это очень понравилось чернокрылому, и он ухмыльнулся.

— Где она? Что ты с ней сделал? Клянусь, если ты что-то с ней сделал… — Я сделал шаг вперед, глядя на своего врага.

Его солдаты тут же подняли мечи, но он жестом руки успокоил их.

— Не переживайте, — перебил меня Минос, видно, обращаясь к своим людям, — он ничего нам сейчас не сделает. Ему нужна информация. Верно, Михаил? Эмми жива. Немного напугана, но это пройдет. Она в порядке, но это пока что, — главарь повстанцев выдержал паузу, заставляя ненавидеть свою скользкую личность еще больше. — Сдайся, подпиши акт о передаче земель, и мы отпустим девчонку живой и невредимой. Никто больше не умрет, и ты спасешь одну маленькую жизнь, которой еще учиться и учиться… но точно не у своего папочки, — фыркнул чернокрылый. — Так как? Что тебе стоит отдать земли кузни?

Казалось, он был уверен, что я отступлюсь. Я задумался. Отдавать земли кузницы было стратегически ошибочным действием, ведь тогда вся армия останется бы без оружия. Зная Миноса, он воспользуется этим правом и подомнет под себя весь Рай. Тогда здесь наступят по-настоящему темные времена. Он не станет щадить ангелов, ведь ненавидит их всем сердцем и душой, а отец не станет помогать только по той причине, что мы сами это допустили. Что для меня душа собственной дочери взамен на миллионы души ангелов? Но ведь тогда Иеремиил погиб зря? Нет. Не зря. Он погиб, исполняя свой долг. Не спорю, что и стал я генералом райской армии непросто, что за этим стоят сотни сложных поступков и один из отвратительнейших в моей жизни. Так разве стоит одна жизнь против миллиона других?

— Мне все равно. Земли я не отдам.

— Тебе действительно все равно, что будет с твоей собственной дочерью? — Похоже, Минос действительно был в шоке. — Генерал райской армии отдаст свою дочь на растерзание чужаков?

— Я сопоставляю жизнь одного ангела против миллиона и судьбы целого измерения. И если она погибнет от твоих лап или от лап твоих палачей, я буду знать, что своей смертью она спасла Рай, — отчеканил я.

— Ну, как знаешь. За ошибки отцов придется расплачиваться их детям, так ведь? — Спросил Минос и исчез в черной дымке, оставляя меня наедине с грызущей совестью и полной уверенностью в том, что я прав.

Через пару часов армия чернокрылых перебазировалась в город. Мы оказались слишком слабы, чтобы противостоять им, наши войска не смогли отразить этот натиск, и ангелы уступили город. Мы решили подождать. Пусть наши солдаты залечат свои раны, мы восстановимся, пусть пока противник думает, что он победил. Пусть пьют и веселятся, ведь в Райский сад уже было направлено два полка под командованием Иегудиила. Последние из наших лучших солдат, что уж точно не погибнут. Они убьют одного чернокрылого за другим, пока наша армия не подоспеет. Главное, чтобы в саду не началось жары. Пока что чернокрылые будут грабить и разрушать город. Пускай радуются, но до поры до времени. Они сами себя уничтожат, и наша ловушка захлопнется. Пусть только поверят, что у них все схвачено, и мы нанесем ответный удар. Это будет месть за всех: за Эмми, за Кейт, за Иеремиила и тысячи погибших солдат. Память о павших и пропавших без вести жива, и она даст нам силы двигаться дальше.