Между Раем и Адом (СИ) - Шай Фелиция - Страница 17

— Хэй! Что за детский сад!? — кое-как выровнявшись, я засмеялась и погналась за сестрой.

— Что? Никакого детского сада и в помине нет. Я просто пролетала. Это ветер, видимо, занес, — с ее стороны раздались смешки и, зависнув в воздухе, она глянула на меня.

— Ага. Ветер. Сейчас такого ветра дам! — крикнула я и погналась за Катрин, которая уже поняв, что это «война», со свистом улетела вперед.

Мы пролетали мимо домов и шокированных жителей, с громким смехом извиняясь, если кого-то вдруг задевали. Казалось, будто мы снова стали теми мелкими девчонками, что резвились каждый день в саду, обучаясь полетам. Взмыв над домами, я по-прежнему преследовала Катрин. Поравнявшись, мы улетели далеко за город, куда-то в Райские сады. Там, сделав мертвую петлю, мы мягко упали на траву и громко засмеялись. Наши голоса двумя колокольчиками разносились над верхушками деревьев и замолкали где-то вдалеке. Лежа, мы глядели в небо, что уже начинало стремительно покрываться звездами и понимали, что, хотя бы сегодня, в этот день, можем спокойно поговорить о пустяках. Не вдаваться в подробности личной жизни каждой, говорить поверхностно. Обсудить школьные будни или каких-то ангелов, демонов. Мы снова стали теми маленькими сестрами, что ссорились по пустякам и тут же мирились. Почему нельзя всегда так жить? Почему нельзя просто понимать друг друга не из-за цвета крыльев? Почему стоит поддаваться обществу и думать о том, что все демоны или ирамитасы с черными крыльями — одно зло?

— Слушай, Кейт, мы ведь с тобой сестры… — начала сестра, на что я усмехнулась и перебила ее.

— Ты это поняла, потому, что будто бы разговариваешь с собственным отражением? — спросила я. Ну не могла я не сострить. Слишком уж был велик соблазн. Да и Катрин, судя по всему, была не против. Даже усмехнулась и продолжила:

— Мы с тобой сестры и вот так вот ненавидеть друг друга нельзя. Я признаю свои ошибки и понимаю, что относилась к тебе крайне предвзято. Просто… Что на работе у папы, что в школе, нас, в ангельских классах, учили, что все, кто с черными крыльями — злые и жестокие. Сначала казалось все это таким бредом, но потом… Потом началось въедаться в подкорку и мое поведение по отношению к тебе… В общем, прости меня, Кэт.

Катрин посмотрела в мои глаза, приподнимаясь на локтях. Да, может быть она и правда.

Нам ведь в классах говорили примерно тоже самое, только про ангелов. Будто бы настраивали друг против друга. В конечном итоге я перестала обращать на это внимание, стараясь строить свою точку зрения, а Катрин, видимо, нет. Но ведь я видела такую ненависть по отношению и к себе, и к моим друзьям в ее глазах. Не значит ли это, что сейчас передо мной раскаялись? Если и так, то это самое лучшее и правдоподобное раскаяние, которое только могло бы быть.

Звезды уже ярко сияли над нашими головами, а вместо птиц затянули свои трели сверчки. Рядом с нами летали какие-то светящиеся насекомые и все было действительно так тихо и красиво, все так располагало к уютному и доверительному общению, что я сдалась.

— Да… я тебя понимаю, Катрин. Понимаю и прощаю. Тяжело со всей этой системой вот так вот просто остаться в здравом уме. Я же тоже умом чуть-чуть того… поехала, — усмехнулась я, не отводя взгляда от неба.

— Не понимаю. Я вроде считаю себя настолько здравомыслящей, рациональной, а все равно попала под эти стереотипы ангелов и демонов. Мы ведь, по сути, ничем не отличаемся. Я сейчас про ирамитасов. Просто где-то в нас проскочила другая кровь, вот тебе и крылья другого цвета. А что до характера. Знаешь, у папы на работе есть такие злые ангелы. Честно, я их даже несколько побаиваюсь. Слишком уж они…

— Зануды? — подсказала с усмешкой я.

— Нет. — Уверенно покачала головой сестра. — Прямолинейны. Они излишне жестоки по отношению к таким, как ты. Говорят, что вы просто паразиты. Сейчас я понимаю, насколько это звучит обидно и ужасно, — вздохнула Катрин, и мне послышались в ее голосе нотки печали.

— Хэй, не переживай. Мне то все равно. Я даже, считай, не работаю ангелом. Скорее, как еще один жнец. А они нейтральные ребята, — улыбнулась я.

— Жнецы, как по мне, очень жуткие. Молчат, только с вами, завесниками, общаются, — поежилась Катрин, будто бы ей вмиг стало очень холодно и вновь упала на землю.

— Ну… Попробуй забирать души несколько тысяч лет подряд. Вряд ли будешь в хорошем расположении духа. Им ведь приходится не только обычных людей забирать. Не только в Ад пересылать и не только одних стариков отправлять. Есть и хорошие люди, умершие слишком рано, есть и дети, которые погибли по неосторожности родителей, — пожала я плечами.

— Слушай. А действительно, почему так? Почему вы не можете просто не забирать хорошего человека и оставить его душу в теле? — спросила Катрин.

Печально вздохнув, я задумалась. Она ведь сама же все это прекрасно знает. Знает, что нарушится баланс и Судьба будет очень недовольна, что кто-то нарушил ее порядок и законы. А мы все-таки ей подчиняемся. Именно она распоряжается всеми «случайными» ситуациями. Но, кажется, Катрин хотела услышать что-то более красивое. Какую-нибудь легенду или просто сказку.

— Как-то мой наставник ответила мне на этот вопрос следующей фразой: «А ты попробуй, Кейт, поставь книги в ряд, чтобы они шли длинной цепочкой друг за другом, чтобы можно было пустить узор из этих книг по кругу, закрути так, чтобы в конечном итоге этот ряд к чему-то подошел. А теперь толкни самую первую книгу. Одна за другой они будут падать друг на друга, создавая неразрывную линию, построенный тобой узор. А сейчас убери пару книг. Что будет дальше? Верно, ничего. Нужная книга не упадет, узор не ляжет. Вот так и тут. Нельзя продлевать жизнь людям. Судьба сама отмерила им этот кусочек. Значит, ее книги стоят именно таким образом, чтобы этот узор шел уже без этого человека». На мгновение наступила тишина и Катрин, видимо что-то обдумав, робко спросила:

— Так же и с нашей мамой было? Она тоже играла какую-то роль во всем этом узоре?

— Думаю, да. Однако от этого легче не становится, — вздохнула я и поднялась с земли. — Идем домой. Думаю, отец с Эмми уже заждались нас, — сказала я, помогая встать сестре. Расправив крылья, мы неспешно полетели к дому, оставляя наш разговор там, в Райском саду.

Родственные узы. Часть 2

Катрин

Спокойным и ровным шагом я прошла в библиотеку. Кажется, я уже могла сюда приходить и хоть с закрытыми найти любую, из интересующих книг. Могла спокойно найтись в этом лабиринте, что сведет с ума любого, кто случайно набредет на него, не бывая ни разу. А я могла. Вот так просто. И в данный момент, я пришла сюда не для того, чтобы в очередной раз расслабиться за приятным чтением и пролистать одну страницу за другой. Я спешила к отцу, чтобы рассказать ему как все прошло.

Неспешно, слушая только стук каблуков по полу, я дошла до нужного места, где потайная дверь уже пропустила меня внутрь небольшой комнаты, стенами которой служили многочисленные ряды шкафов.

В кресле сидел отец.

Ровным взглядом он пробегался по страничкам какой-то книженции, что заинтересовала его в этот вечер. Лениво перелистывал страницы и попивал чай из сервизной кружки, расписанной золотом.

— Как полетали? — Спросил он ровным, почти скучающим тоном.

Такие вечера для нас были вполне обычны: мы с ним любили посидеть в семейной библиотеке в уютных бархатных креслах и обсуждать новости Рая.

Она выглядела, как огромный лабиринт, путь из которого мог найти только член нашей семьи, ибо везде были скрытые подсказки на случай, если заблудишься.

Теплый камин трещал поленьями, а огонь заботливо скользил по дереву, сжигая его и превращая в угольки. Под эту музыку легко думалось, а с отцом, который мог поговорить на абсолютно любые темы — тем более. Политика, образование, медицина — все, что показалось бы Кейт скучным и неинтересным. А зря. Как любил говорить отец — если ты не интересуешься политикой, то она будет интересоваться тобой. Что ж, сестричка, готова побыть пешкой в нашей игре?