Между Раем и Адом (СИ) - Шай Фелиция - Страница 15

— Проявила бы к отцу хоть какое-то уважение! Тебя попросили выйти, а ты начала тут над сестрой издеваться, — проворчала Кэт. Кажется, ее аргументы уже закончились, и она пыталась хоть как-то выйти сухой из воды.

— Вот к отцу когда-нибудь и проявлю. А ты уж точно этого пока не заслужила. Брысь из моей комнаты, — кивнула я ей на дверь. Благо, дважды повторять не пришлось.

Эмми, которая и так всё понимала без дополнительных слов, быстро убежала, видимо, в свою комнату, а я, немного подождав вышла в холл, где меня уже дожидался отец.

По правде говоря, идти к нему у меня желания было не больше, чем продолжать разговор с Катрин, но во мне вновь проснулся интерес. Михаил не мог просто так ласково заговорить со мной одним прекрасным утром и спрашивать о том, что же мне снилось. Ведь должен был оставаться хоть какой-то скрытый подтекст. Разве не так?

Просторный и светлый холл поприветствовал меня яркими лучами солнца, что лились из витражей на окнах.

У подножия лестницы стоял отец. Он смотрел на меня так пристально и внимательно, будто бы я что-то натворила. Хотя, в последнее время, даже выполнила свой прямой долг — отвела душу на суд. Вздохнув и решив принять неизбежное, я все же спустилась к нему.

— Ты хотел меня видеть? — поинтересовалась я ровным голосом.

Каждый раз, когда Михаил звал меня «просто поговорить», это означало, что в следующий час меня будут осуждать за любые мои действия, так что со временем я научилась не выдавать своих эмоций и стоять с ровным лицом, пока меня ругают.

Но не показывать — одно, а чувствовать — совсем другое. Честно сказать, мне было частенько завидно смотреть на то, как он общается с Катрин и Эмми. Старшую приводит в пример младшей, а меня считают просто тумбочкой, ненужной мебелью, о которую все спотыкаются, и всем мешает. Мне было больно наблюдать за тем, как они вместе смеются, а меня отторгают как какую-то опухоль просто потому, что у меня черные крылья. Может, я тоже когда-то хотела быть такой — папиной дочкой? Может когда-то я действительно хотела стать лучше, насколько это возможно?

Стать ангелом завесы — ответственное дело, на которое мне стало все равно, поняв, что отцу от этого ни жарко, ни холодно. И вот теперь я стою перед ним на очередной разговор. Я еще не знаю темы, но кажется, будто старый сценарий сейчас повторится. Как по заезженной пленке пойдет одна и та же песня. Ну демон я, ну не могу я себя контролировать. Это в моем характере! Да, я до смерти ненавижу Рай и всех чистокровных ангелов за их слишком правильные поступки. Ненавижу, что нас заставляют погибать «во имя высших целей!». Каких еще высших? Чтобы понять, кто в Раю прав, а кто — нет? Кто достоин тут жить, а кто — нет? Что дети лишаются матерей и отцов только потому, что их заставили защищать Рай?

В Аду все во сто раз проще…

— Хотел, — кивнул архангел и развернулся в сторону выхода. — Пойдем в сад, — пригласил он и открыл дверь.

Я послушно пошла следом, но напряглась — с чего бы ему вести воспитательные беседы в фамильном саду? Я не хотела, чтобы это место слышало нашу ругань. Только не там, где посажены черные розы рядом с белым кустом моей матери.

— Слушай, пап, если тебе Судьи что-то наговорили, то давай хоть не в фамильном саду выяснять отношения, — попросила я, беря его за руку и останавливая. Пожалуй, это была пока единственная причина, которую я придумала.

— Мне никто ничего не говорил. Я просто хочу тебе кое-что рассказать, — спокойно проговорил отец, опуская взгляд на мою руку, что схватила его.

Какое-то время я не отпускала, хотела глянуть — взбесится ли Михаил или продолжит ждать. И он ждал. Ждал, терпеливо, без нервов или злых мыслей. Так рыбаки ждут, пока на удочку клюнет рыба. В смятении, я разжала руку, и мы продолжили наш путь в сад.

Зайдя внутрь, мы пошли по тропинке мимо всех когда-либо посаженных здесь кустов. Какие-то совсем разрослись и уже уходили по летающей сетке вверх, дабы не мешать другим расти, какие-то только разрастались. А есть такие, как наши с сёстрами, которые пока просто красиво цвели рядом с матерью. Мы шли от самых старых цветов к нашим. Наконец, остановившись возле черных роз, мой отец спокойно, в пол голоса, спросил:

— Скажи, Кейт, пока мы сюда не шли, ты видела хоть один черный кустарник?

— Нет… — ответила осторожно я, действительно не понимая, к чему был затеян весь этот разговор.

— Твоя мать как-то мне рассказала историю этого сада, когда мы только с ней поженились. — Отец смотрел на сад, оглядывая его. — Когда-то давно, когда род Кристал только начал существовать, у первых носителей нашей фамилии появился ребенок. Прекрасный златокудрый мальчик. С чистыми, как само небо, голубыми глазами и приятной светлой кожей. Не было никаких сомнений, что в нем больше ангельской крови и потому момент прорезания крыльев ждали не с особой охотой, хотя в семье это был целый праздник. А зря. Судьба преподнесла родителям очень неприятный сюрприз. В нем оказалось больше крови демона. Крылья его были черные как смоль и слишком уж огромные для такого маленького существа.

Родители испугались и тогда пошли за советом к оракулу. Мол, неужели в этом есть какой-то страшный знак? Взяв мальчика за руки, Оракул глянул на него, посмотрел в голубые глаза и ужаснулся.

— Сожгите его на священном костре, иначе проклят он будет и умрет страшной смертью. Не сожжете, вечно будут прокляты дети, чьи крылья окажутся чернее ночи.

Естественно, они не смогли этого сделать. Как можно сжечь свое дитя, да еще и первенца? Оставили мальчишку. Время шло, он подрастал и набирался силы. Вроде бы все было хорошо, но в один вечер, когда предки пришли в особняк, они ужаснулись. От былой красоты не осталось и следа. Он изменился до неузнаваемости. Тёмный, холодный камень встретил их у порога. Но только они подняли головы и огляделись, пришли в еще больший ужас. Люстры, канделябры, различные украшения дома — все было сделано из человеческих костей. А наверху лестницы сидел мальчишка и ухмылялся.

— Это кости падших на войне смертных, — произнес он, — правда…красиво?

На вопрос зачем же он это сделал, мальчик ничего не ответил. Лишь жутко ухмылялся, да держал в руке серебристый кинжал, которым располосовал себе все тело.

Успокоив и вылечив мальчишку, они заперли его в подвале в качестве наказания. А в это время занялись очищением дома.

Но как только ни пытались поменять вновь особняк, какой бы магией не пользовались — все без толку. В итоге решились на то, чтобы просто замаскировать, создав иллюзию прежнего поместья. То, что ты сейчас каждый день видишь, где спишь и ешь — это всего лишь одно из обличий нашего дома.

Как только с особняком было покончено, они решили достать сына из подвала.

Вот только некого уже было там освобождать.

Сидя в подвале, он оторвал себе с корнем крылья, а после и вовсе задушился цепями. Но что самое страшное — когда тело нашли, он улыбался. Улыбался и смотрел в сторону выхода, — отец вздохнул и перевел взгляд на меня.

— Хоть ирамитасы и могущественнее простых смертных, никто не уйдет от злого рока Судьбы. Но, её можно задобрить и попытаться обмануть. С тех самых пор в семье Кристал были запрещены браки с демонами или с теми, в чьих жилах течет больше темной крови. Потому весь наш сад белый. Что уж скрывать… В день твоего посвящения мы не хотели сажать черные розы. Но начались проблемы. То угроза войны, то проблемы какие-то. Видя все это, мать уговорила все-таки меня, чтобы она вместе с тобой посадила черные розы. Как раз рядом ее кустарником. Пенелопа мне тогда сказала, что так она якобы будет тебя защищать. Удивительно, но, по случайности ли или так надо было, но это сработало. Все наладилось, и беды на время прекратились.

На пару минут повисла тишина. Гнетущая и тягучая. Я сама глубоко задумалась, не понимая, как именно на это реагировать. Выходит, что я проклята каким-то старым оракулом, который много лет тому назад предсказал всем чернокрылым горы несчастья и именно вот я такая везучая, что попала под проклятие?