Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Синдром властного негодяя (СИ) - Водянова Катя - Страница 37


37
Изменить размер шрифта:

Денис тоже не захотел уезжать, а на мои попытки выдворить напомнил о договоре, расположился, как у себя дома и бесцеремонно улегся на мою кровать. Еще и разделся до трусов. Пусть не тех самых семейников. Нет. Как жаль, что не до тех самых семейников, тогда бы можно было спать спокойно.

— Ты зачем улёгся?

— Соблазнять тебя буду, — пробурчал он отворачиваясь к стенке. И одеяло на себя натянул, до самого подбородка. А мне оставил только плед.

— Нельзя никак: за стенкой Надя и девочки!

— Это особенная техника соблазнения от Дубровского: ты просто игнорируешь объект, а спустя какое-то время он уже сам на тебя вешается. К тому времени мы уже будем в квартире одни.

Я недоверчиво приподняла бровь, после тоже переоделась в пижаму, максимально длинную и закрытую, затем легла на самый край кровати. Ден не шелохнулся и не подумал поделиться одеялом.

За стенкой же прыгали и повизгивали племяшки, у которых после отбоя просыпалось второе дыхание и подключался дополнительный генератор. А через полчаса запасы энергии заканчивали и начиналось паломничество к холодильнику. Та ещё романтическая обстановка, в общем.

— Знаешь, как-то твоя техника не работает.

Я видела, что Ден не спит: слишком часто ворочался и дышал слишком тихо и поверхностно..

— Работает. Она идеальна, — произнес, но поворачиваться ко мне не стал.

— Не-а.

— Да. В универе же работала.

Здесь я не могла поспорить: в молчаливого и заносчивого, как мне тогда казалось, Дубровского были влюблены многие девушки. И кое-кто из аспиранток. Парочка преподавателей. Сторож — уж больно долгими взглядами она провожала Дена. Так что отличная техника.

— Я и не думал, что однажды ее улучшат и обратят против меня, — он все же обернулся, пододвинулся ближе, а после вытянул на подушке руку, как бы приглашая лечь к нему на плечо.

Меня же будто окунули в раскаленный свинец: одновременно стало невыносимо жарко и конечности налились такой тяжестью, что не пошевелиться.

Нет, не сделаю как он хочет ни за что и никогда! Это неправильно. Дико и стыдно.

Или после стольких ночей под одной крышей — уже нет?

Я робко придвинулась и все же положила голову на его плечо. Но обнимать не стала, так и прижимала руки к бокам. Пусть не выдумывает себе всякого!

— И кто же тебя игнорировал?

Ден хмыкнул, но отвечать не спешил.

— Нет, правда, кто? — не сдавалась я. Помню всех девушек, а вот тех, кто отказал бы Дубровскому — нет. Он особенно ни за кем не бегал, но я уверена, если бы кому-то подал хоть какой-то знак — любая бы умерла от счастья.

— Была одна. Пообещала свидание за отличную учебу, а сама сделала непонимающее лицо, когда я показал ей зачётку. Целовалась со мной под Новый год. Дважды. И снова будто ничего не было. Или нет, будто я в самом деле негодяй, маньяк и насильник, что водит жертв по операм. А в конце концов она без объяснений исчезла на полтора года.

— Ты все переворачиваешь! — от возмущения я села и хлопнула ладонями по одеялу. — Все это совсем не так. Я же просто не могла поверить, что сам Дубровский вдруг всерьез заинтересуется Фирой Сорокиной.

— Которая “…не всегда адекватно оценивает реальность и страдает манией навешивать на людей ярлыки исходя из внешности и ее собственных представлений” — так писал твой Доктор. И мне достался ярлык “негодяй”, без единого шанса доказать обратное.

— Ну, знаешь, причины для такого все же были. Все эти твои шуточки, подколки, сдернутое платье… И не вали все на Даню! Уверена, платье снимал ты.

— А ты мою контрольную съела.

В темноте было заметно, как он подмигнул и заложил руки за голову. Я же не могла смотреть на эти плечи с четко очерченными рельефом мышц, на ключицы, на шею… Не должно быть такого на моей подушке! Но и просто так взять и прогнать Дена хотя бы на пол — выше моих сил. Сколько там дней осталось до истечения контракта? Меньше двадцати? Вот и буду мучиться от общества Дубровского.

— Константин Владиленович, кстати, балл мне на экзамене снизил за то, что я на тебе жениться не захотел. После съеденной-то контрольной.

— А второй за что? — ну в самом деле, не мог же Ден ответить на “четыре”.

— Это был твой балл. Константин Владиленович тогда вздыхал, что двое его лучших студентов заранее провалили экзамен, я долго расспрашивал его и узнал, куда ушла часть твоей оценки. До сих пор не представляю, зачем ты ела лист. И как? Или погоди, ты ничего не ела, просто спрятала ее? Отомстила так за что-то?

- “Усы и интегралы” там были, ясно? — я взбила подушку и отвернулась от него.

— Ну, Фира!

Он положил руку поверх меня, обнял и поцеловал в шею.

— С платьем ты сама знаешь, что вышло. Ты же его поверх физкультурной формы натянула, нет?

— Нет! И вообще, это некрасиво подглядывать в женскую раздевалку.

— Ты натянула платье через голову возле окна, в коридоре, как раз напротив открытой двери в мужскую раздевалку. Ай-ай-ай, и кто у нас любитель подглядывать, а, Сорока?

— Спешила просто, — буркнула я.

= 50 =

…Спешка уже давно стала чем-то привычным и обыденным. Я опоздала на физкультуру потому как сидела с больной бабушкой, ждала, пока мама не вернётся с работы. В результате сдавала нормативы уже на перемене перед следующей парой, иначе физрук грозился выставить за семестр "неуд". Дмитрий Васильевич до сих пор злился, что я бросила представлять универ на соревнованиях, и на уступки не шел.

До звонка оставалось не больше минуты и я наскоро переоделась, запихнула спортивную форму в рюкзак и выбежала с платьем в руке, опомнившись только в коридоре. Ничего особенно страшного, на мне была спортивная майка и плотные колготки, да и убежала недалеко, всего-то на пару метров. Случались со мной промахи и посерьезнее.

Но переволновалась все равно страшно.

На пару успела заскочить за секунду до преподавателя, который тактично сделал вид, что не замечает несущейся студентки. И плюхнулась, конечно же, на первую парту, куда спустя минуту подсел Дубровский. Он опоздал и ничуть не стеснялся этого, все в духе нашего принца потока. Будто назло, Ден пристроился рядом, ещё и стул подвинул так, чтобы соприкасаться со мной локтями. Затем написал записку: "У тебя вата к ногам прилипла".

Ха-ха-ха. Очень смешная шутка, как про белую спину, только про вату. Я нахмурилась и попыталась вжаться в стул, чтобы держаться от Дена подальше, а он пожал плечами и близоруко прищурился, разглядывая записи профессора на доске.

Первая половина лекции прошла спокойно, на перемене же я вспомнила, что не позвонила маме и пошла к выходу с телефоном в руках. Тогда-то и услышала смех Ганина:

- Глядите, все нормальные девки вату в лифчики подкладывают, а Сорока — в трусы!

Я обернулась и в самом деле заметила прилипшую к колготкам вату. Наверное, забыла ее на стуле, когда делала бабушке компресс, а потом нечаянно села. Ничего особенно страшного, немного прилипших волокон, таких заметных на темном фоне. Я попыталась их быстро стереть, но было поздно: почти все, кто был в аудитории уже заметили мой конфуз и теперь похихикивали, а некоторые смеялись и в открытую.

- А что? Бывают бабы надувные, а Сорока у нас — набивная! Наверное и с шариками-антистресс в нужных местах. Сборная такая модель: продается один скелет, а потом уже по желанию добавляет объем в нужные места. Это Сорока для Дубровского расстаралась, мы-то привыкли к ее дистрофичности.

Он говорил и говорил, как стендапер на выступлении, а поток смеялся над его словами. Я же упёрлась спиной в дверь и никак не решалась выйти, прижимая к себе телефон.

Ужасно, но преподаватель тоже улыбался над шутками Ганина: как же набивная женщина, мечта всех мужчин! Только Дубровский оставался убийственно серьёзен. Он подошёл ко мне и резко дернул молнию на платье. Сама не понимаю, почему не сопротивлялась в первый момент, наверное, до последнего верила, что от Дена не нужно ждать неприятностей. Потом попыталась отпихнуть его или ударить, но такую махину не сдвинуть. Ден попросту схватил меня за запястья, дернул молнию и стащил платье.