Подарок от лепрекона (СИ) - Водянова Катя - Страница 41

Пройдоха-Кевин не был бы самим собой, если бы не напустил тумана вокруг официального оглашения завещания Дона и того, кто сейчас является владельцем их компании. А когда все, даже самые пронырливые из журналистов потеряли нить, представил снимки той самой русской, которая завладела всем и уехала в Америку. Милая такая девушка, если не знать, что изображение сгенерировала нейросеть. Прессу лихорадило по сей день, но Гаррет был уверен — Хэйсы наживутся и на этом.

А сам О'Келли каждое утро бегал в парке. По старой привычке, приправленной почти иррациональным желанием увидеть здесь ведьму. Свою личную русскую ведьму, под чары которой попал давно и бесповоротно. Он нарочно выбирал дорожки поближе к ее дому или же те, что любил неугомонный Байт, который не мыслил удавшейся прогулки без распуганных оленей. Но дни шли, а ведьмы все не было. Зато становилось холоднее, многие деревья потеряли листву, трава пожелтела, а всюду в городе чувствовалось приближение Рождества. Гаррет всегда оставался в стороне от этой суеты, не считая покупки тонн подарков. Старому холостяку глупо украшать квартиру или собирать пластиковую елку. Тем более все равно нужно будет навестить родителей и сестер, а те уж точно подготовятся к празднику как следует.

Подошвы кроссовок мягко пружинили по асфальту, воздух уже почти очистился от утреннего тумана, значит, пора заканчивать пробежку и возвращаться домой, иначе опоздает на службу. Только добежит до того самого поворота, за которым спуск к любимому Хелен озеру и сразу домой.

Но хитрый пёс встретил его первым: подкрался, прячась за кустами, и громко гавкнул сбоку, чтобы напугать глупого человека. Гаррет в самом деле дернулся, а потом развел руки в стороны, показывая, что готов для объятий. Кленси прыгнул сразу же, обгавкал все на свете ещё раз и лизнул Гаррета в щеку.

— Ты самая несносная псина по эту сторону экватора! — по глазам было заметно: это комплимент для Байта, ещё какой комплимент. — Веди к хозяйке!

В карих глазах читалось: "На кой нам эта баба? Пошли гонять оленей, как настоящие мужики!". Но потом пёс почти по-человечески фыркнул и убежал куда-то вперёд по дороге.

Там в самом деле была Хелен. Разминалась и переводила дыхание после долгой пробежки. Простые движения, знакомые и понятные, а Гаррет следил за ними, не отрываясь. За плавными изгибами тела, за поднятыми вверх руками, за тонкой талией, которая мелькала из-под слишком короткого худи, за тем как переплетены тонкие пальцы ведьмы и с какой грацией и гибкостью она гнется вбок.

Нужно было срочно найти в ней что-то невозбуждающее, иначе и подойти не получится. Но и массивный фитнес-браслет, и собранные в нарочито небрежный пучок волосы и даже кроссовки с полосками такого же цвета, какие были на спортивных брюках, гнали кровь в область паха не слабее черных чулков с подвязками или кружевного белья. Срань! Да эта женщина — само воплощение совершенства, если и захочешь, не найдешь в ней что-то отталкивающее.

Поэтому Гаррет подошел, бережно развернул к себе Хелен и поцеловал ее. И видят небеса, он выдавил всю заложенную в нем стойкость и деликатность, чтобы держать одну руку на затылке, а вторую — на талии ведьмы, и орудовать языком и губами настолько аккуратно, насколько это возможно. Но хотелось, само собой, не этого. Хотелось целовать ведьму так, чтобы у нее дыхание перехватило, провести рукой по ее бедру, заставить согнуть колено, просунуть ладонь под майку, нащупать твердую, налитую молоком грудь, сейчас дразняще выпирающую под плотной тканью худи. Кстати, грудь была единственным, что выдавало в Хелен не так давно родившую женщину. Но Гаррет помнил о том, что случилось два месяца назад и маленькой Даре, которая ждала дома свою мать, и изо всех пытался сдерживаться, чтобы не утащить ведьму в ближайшие кусты, точно сраный неандерталец и, наконец, не использовать свой стояк по прямому назначению.

Впрочем, кажется Хелен была не особенно и против. Ее руки также жадно скользили по спине и плечам Гаррета, дыхание стало сбивчивым и частым, а на поцелуй она откликалась так, будто не спала с мужчиной целую вечность. Зная Хелен и ее трепетное отношение к материнству, наверняка так оно и было. Без малого год, если считать от ее последней встречи с Донованом Хэйсом. Немало, и Гаррет собирался воздать ей за каждый день вынужденного воздержания. А после взять свое.

Но вначале нужно хотя бы притвориться приличным человеком. Поэтому он слегка отстранился, не убирая рук и поглядел в глаза Хеден.

— Ты очень горячий парень, Гаррет О'Келли, — произнесла она, проведя пальцем по губам. Наверняка те горели, как и нежная кожа вокруг, исколотая его щетиной.

— Сама знаешь, что как только открывается мой рот, из него вырывается очередная глупость. Хотел поцеловать тебя до того момента, когда окончательно опозорюсь.

— Я очень терпима к твоим глупостям. И даже считая их, не очень верю, что ты настоящий.

Она снова улыбалась одними глазами, не отстранилась ни на миллиметр и пальцами перебирала волосы на затылке Гаррета. Не отрывая взгляд она бросила поднесенную Кленси палку, и пес послушно скрылся в кустах, словно понимающий сосед по квартире, который может пить кофе полтора часа, предоставив время побыть наедине с подружкой. Мысль, что за ними с Хелен не следит сейчас даже надоедливый Кленси, растворяла мозг сильнее виски.

— Ты всегда можешь удостовериться, потрогать, там или еще что. Если сомневаешься. О, че-о-орт, — Гаррет все же отстранился от веселящейся ведьмы и взъерошил волосы. — Заметила, да?

После обнял ведьму за плечи и медленно побрел к выходу. До начала рабочего дня оставалось не так много времени, а еще нужно вернуться домой и принять душ.

— Я трогаю, — ее рука скользнула по талии Гаррета, будто ненароком ощупывая мышцы спины, затем перешла на бок и замерла там, — но все равно не верю. Как и в чудесное избавление от Хэйсов.

Подробностей их с Кевином договора Гаррет не знал. Как и того, чем от него откупилась русская ведьма или же чем очаровала. Хэйс в самом деле отстал от нее и сделал все возможное, чтобы скрыть от прессы Дару. Не знал Гаррет и размер нынешнего состояния Хелен и то, как скоро она собирается вернуться в Россию. Это было бы весьма неприятно, не будь Гаррету плевать. Срань, да он тоже до конца не верил, что эта женщина, которая идет рядом, настоящая.

— Я не заметил охрану. Адам выпустил тебя одну?

— Больше никакой охраны! Ты не представляешь, какое это счастье — избавиться от постоянного надзора.

— В семье Хэйсов еще остался убийца, помни об этом, Хелен и будь осторожна. Заодно подумай, возможно, стоит вернуть псов Бейкера?

— Нет. Буду верить в работу ирландской полиции, — она пальцами подцепила пояс его брюк, а после отпустила, точно девчонка-подросток.

— Гарда не дремлет, но и ты должна быть бдительна. Это самый расчетливый и хитрый сукин сын, который попадался мне за последние годы. Он манипулирует людьми так ловко, что те и не замечают.

— Я обещала тебе свидание, помнишь? — ведьма резко остановилась и вышла вперед, перегородив дорогу Гаррету. Хитрит и снова пользуется своими чарами, чтобы замять неприятную ей тему. Но свидание Гаррет в самом деле просил, впервые среди всей той чепухи, что болтал рядом с рожающей Хелен в попытках успокоить и приободрить ее. А спустя почти месяц она пообещала сходить с ним куда-нибудь.

— Сегодня? В ресторан?

Пока Гаррет мучительно прикидывал, в каком сейчас состоянии его единственный выходной костюм, Хелен проверила время и чуть нахмурилась;

— Паб. Я так давно в Ирландии и ещё не была в пабе, преступление. В семь? Ты уже освободишься?

К семи он, конечно, освободился. Разве могло быть иначе? Гладко выбрил щеки, натянул самый приличный, одобренный Лоркан, свитер, целые джинсы, новое белье и носки и чувствовал себя готовым для свидания больше, чем на тысячу процентов. И даже букет перестал казаться таким дурацким. Весь розово-лиловый, из каких-то непонятных цветов, сделанный по заданию той же Лоркан: чтобы подчеркивал серьезность намерений, намекал на красоту той, которой его вручат, и не выглядел безвкусицей. Как ни странно, но флорист понял написанные на листке слова и собрал то, что сейчас лежало на соседнем с Гарретом сидении. Или сделал вид, что понял и просто содрал побольше денег за вроде бы милую композицию.