Кинк. Право на удовольствие (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 32

У меня мелко дрожало все тело от непонятной нервозности. Я не обернулась, отвечая:

— Я уже пожалела о своей инициативности.

— Зря. Вполне возможно, что с завтрашнего дня у тебя не будет возможности проявить инициативу. Кто знает? Но уже решено — с поедания мороженого начнутся американские горки.

Я просто вошла в дверь, чтобы больше ничего не услышать. Володя немного ошибается: американские горки начинаются с пролитого кофе. Но до сих пор мы поднимались вверх, что не так страшно, а примерно завтра начнется падение вниз.

Глава 15

Эта страстная влюбленность возникла буквально с первого взгляда, хотя до тех пор я в такую мгновенность эмоций не верила. Я встретила его вскоре после того, как поступила в институт и сняла маленькую квартирку в спальном районе. Просто пересеклись на троллейбусной остановке, улыбнулись друг другу, он явно этой встрече судьбоносного значения не придал.

После я уже специально старалась выходить на остановку в одно и то же время, но подобные маневры к повторному успеху не приводили. И все же мы жили в одном районе, в соседних домах, потому встречи неизбежно происходили, хотя никогда — по моему плану. Однажды мне повезло, мы пересеклись в троллейбусе в позднее время, потому я нашла повод и прицепилась:

— Извини, можно, с тобой пойду? А то темно уже, страшно.

Он хмыкнул:

— А меня, получается, не боишься? Идем, конечно.

Тогда и познакомились. С тех пор я получила моральное право называть его по имени и приветливо махать рукой издали — теперь-то мы не просто чужие люди. Однако на дальнейшее сближение мне силы духа не хватало, потому я радовалась целых два года тому, что могу хотя бы изредка его видеть.

Имя у моего избранника очень необычное — Кристиан. Или Крис, как он просил его называть, и со смехом добавлял, что у его почившей матери было презабавное чувство юмора — назвать так сыночка в российских реалиях. Крис был на вид старше меня примерно на пять лет и чрезвычайно попадал в мой вкус: высокий, худощавый зеленоглазый блондин, носивший очки в тонкой металлической оправе, которые делали из него идеал интеллигентности. В десятый или сотый поход от остановки до дома я поведала, что так поздно добираюсь из института — перед сессией преподаватели просто зверствуют и сдачи типовых с курсовыми принимают только вечерами. Как оказалось, Крис учился там же, но отчислился после второго курса — никак не удавалось совмещать работу и учебу, а положиться ему больше не на кого. У меня родня имелась и поддерживала меня издалека, но я его историей впечатлилась: Крис светился лоском и совсем не производил впечатления полной сироты — до тех пор я считала, что такие люди просто обязаны излучать ауру обездоленности. Крис изучал ауру отстраненности, но это только прибавляло ему шарма.

На вопросе о роде деятельности Крис отвечал, что занимается фрилансом и очень этим доволен — дескать, наработался он уже на чужих дядек и насиделся в офисах от звонка до звонка. Теперь его доходы выше, а занятости меньше, хоть и всегда над головой висит риск. Углубляться в эту тему он сам не стал, а я постеснялась спрашивать, какой же конкретно вид фриланса у моего прекрасного принца. Фантазия же рисовала что угодно: от творческого веб-дизайна до высокоинтеллектуальных переводов научных трудов. Когда-нибудь я все же открою для себя и эту маленькую тайну.

Наши отношения нельзя было назвать дружескими, мы просто изредка общались. И мне было крайне обидно признавать, что никакого повышенного интереса моя персона у него не вызывает. Что же тогда, все студенты, зовущие меня на свидание или делающие недвусмысленные комплименты, врут о моей внешности? Наверное, я все же красива. Но притом я не умею себя преподнести — сама знаю, и подруги о том же говорят. Не использую косметику, хожу в джинсах или любой другой удобной одежде, забывая о том, что женственность необходимо подчеркивать, алмаз без огранки выглядит обычным камешком. И всем плевать, что от этого он не перестает быть алмазом, огранка — в смысле, то, чем ты можешь являться в идеале — и есть образ, который воспринимают все вокруг. Иногда мне даже казалось, что стоит взять у подруг пару советов по макияжу или стилю, но подсознательно я понимала: Крис вряд ли после этого вдруг взглянет на меня другими глазами. Ведь не зря шутливо называл меня «малявкой» — словно бы подчеркивал уже непреодолимую границу между нами.

На третьем курсе моя жизнь серьезно изменилась. Папу отправили на пенсию, а старшая сестра с мужем взяли ипотеку после того, как обзавелись уже вторым ребеночком. Для меня же эти радостные вести означали и другое: денег мне родители смогут высылать намного меньше, чем раньше. Переезжать из съемной квартиры в общежитие отчаянно не хотелось, потому я решила сопротивляться этой крайней мере из последних сил.

Устроилась в ресторан быстрого питания в вечерние смены. Зарплата оказалось таковой, что я и с ней едва сводила концы с концами, зато уставала страшно. И эта усталость уже через пару месяцев начала сказываться на учебе. Притом я понимала, что требуется еще какая-нибудь подработка — например, курьером по утрам в выходные. И уже всерьез обдумывала этот вариант, хотя рисковала свалиться замертво уже через пару недель такой нагрузки.

Мы в очередной раз встретились с Крисом, и я рассказал ему о своих заботах — не то чтобы я всерьез думала, что ему это интересно. Просто душа требовала поделиться с кем-то, а с кем делиться, если не с собственным прекрасным принцем? Он отнесся к моим нудным жалобам с неожиданным вниманием, в один миг даже показалось, что предложит что-нибудь — например, помогать ему в его таинственном фрилансе за какие-нибудь копейки.

Но он сказал совсем другое:

— Юль, — непривычно назвал меня по имени, а не набившей оскомину «малявкой». — Я был в твоей ситуации. Или даже хуже. И из того периода уяснил только одну ценную вещь: не всегда сверхусилия дают сверхотдачу. Точнее, такого никогда не происходит. Хорошо живут те, кто не слишком напрягается по поводу каждой копейки.

— Ты о чем? — я действительно не понимала.

Крис будто задумался, а потом отмахнулся. И сказал немыслимое — то, о чем я в самых смелых фантазиях боялась помыслить:

— Слушай, завтра суббота. Может, посидим в кафе, поболтаем? — оценил мое застывшее лицо и добавил со смехом: — Не волнуйся, я угощаю!

— Конечно…

Ответила, а у самой внутри все разрывалось от счастья. Как же повезло, что я не успела устроиться на выходные курьером и теперь могу принять это приглашение! Неужели наши отношения наконец-то выйдут из стадии «поздоровались» и «почесали ерундой»? Или он пожалел меня? Меня это в тот момент не интересовало — душа взметнулась вверх и приподняла меня над поверхностью земли одной лишь мыслью, что в его предложении может быть романтическая подоплека! И тогда плевать на все лишения! Вот только в общежитие я не перееду — по той же причине, по которой не собиралась всерьез рассматривать этот вариант раньше — тогда бы я оказалась на другом конце города от своей мечты.

Вот только встреча прошла странно. Она не вписывалась ни в один из вариантов, которые я могла бы ожидать.