Наследница неба. Утерянные крылья (СИ) - Неярова Александра - Страница 17

Как только заперлась на все возможные замки, кинулась в уборную и принялась тщательно умываться, соскребая с лица макияж и поцелуи князя. Потом переодевшись в ночное платье, вернулась в спальню. Заходила с опаской, боясь натолкнуться на разгневанного Властелина, ведь она сбежала от него, возможно, оскорбив его наглую венценосную персону своим отказом. Но к счастью Седона не наблюдалось ни в гостиной, ни в спальне.

Яна покосилась и на собственноручно запертую дверь, на целые замки и засовы. С покалывающих губ сорвался ироничный смешок, Яна подивилась глупости своих отчаянных действий: если бы Седон пожелал прийти и закончить начатое, то вряд ли такие ненадёжные меры сохранности удержали его.

Князь не явился и к полуночи. Яна успокоилась, но заснуть так и не смогла, постоянно ворочалась пока не уткнулась бегающим взглядом в красивый потолок с лепниной в виде свисающих и переплетающихся между собой диких плющей. Долго ещё бодрствовала пока незаметно плющи с потолка не исчезли, заменившись её уютной квартиркой на Земле с вредной чёрной рысью и радостным Димкой, играющим в конструктор.

Разбудило аккуратное поталкивание в плечо. Проморгав сонные глаза, Яна различила склонившуюся над ней обеспокоенную Гин. Обеспокоенную. С чего бы?

В голове щелкнуло, и наружу вынырнули воспоминания Виринийской Ночи, а в точности поцелуи и объятия Седона. Ох, чёрт!

Яна резко села на постели, окончательно перепугав лайири. Покосилась через арочный проем спальни на гостиную с открытой… нет, выломанной входной дверью.

– Эм, пр–ростить меня госпожа. Вы долго не отзываться, а двер–рь запер–реть! Вот я и сломать её. Я думала, что вы… вы… – виновато отчитывалась Гин, но была прервана.

– Всё хорошо, Гин. Со мной всё хорошо. Я ничего с собой не делала.

Скрытую тоску в голосе госпожи лайири услышала. Когда Дик с Ридом утром рассказали ей, как госпожа со слезами убежала от князя, Гин, предчувствуя неладное, поспешила к ней в покои, но обнаружила запертую дверь. Принцесса явно чего–то испугалась. Или кого–то. Далеко ходить не нужно, чтобы тыкнуть пальцем.

– Госпожа, – Гин присела на краешек кровати рядом, позволила себе взять ладонь Яны в свои с длинными тёмными ногтями. – Князь Седон… – замялась, – он что–нибудь сделать с вами? Сделать больно? Или что–то пр–ротив воли?

– Нет–нет! Что ты! – живо отозвалась Яна, догадавшись, что лайири имела ввиду. От её искреннего беспокойства в душе потеплело. – Ваш князь просто поцеловал меня, а я… я убежала.

Яна отвернула от любопытной Гин голову, не желая показывать своё смущение. Краем глаза зацепила мантию двух диар в гостиной, что своей магией восстанавливали выбитую дверь.

– Почему? Госпожа не нр–равится наш Властелин? – допытывалась лайири.

Яна промолчала. Она не знала, как описать те эмоции, что чувствует в отношении князя тэргов. Всё слишком запутано.

Гин растолковала молчание госпожи по–своему. Она видела их напряжённые переглядывания с князем. Да что там, весь замок заметил, особенно женская половина. Принцесса стала врагом женщин тэргов, они только и шушукались о чужачке завладевшей мыслями их Властелина. Копили ярость и ждали удачного момента отомстить.

Лайири обязана Седону своей жизнью и жизнью семьи. В далёком прошлом он спас и приютил их, в те времена раса лайири слыли отшельниками и дикарями. И если бы князь тэргов не взял лайири под своё крыло, их всех раздавила бы война. Гин искренне желала Властелину счастья, ведь он…

– Седон не всегда был таким…

– Каким это ТАКИМ? – подхватила псевдонаследница, навострив уши.

Гин неожиданно потупила свой заинтересованный взгляд, даже голову в плечи втянула. И руки госпожи выпустила из мягкого плена. Стушевалась вся, будто то, чем хотела поделиться, крылось за страшной завесой тайны вкупе с неминуемой карой за разглашение. По крайней мере, у Яны сложилось именно такое представление.

Гин рассказала, что князю Седону исполнилось шестнадцать вёсен, когда в войне с онарийцами внезапно погиб его отец, предыдущий Властелин. Тогда юному, но крепким духом воину пришлось взять власть в свои руки и отстоять отвоеванные отцом границы. С большими потерями Седону всё же удалось откинуть войска Лиона III, обезумевшего от потери первой королевы – матери настоящей принцессы, а также настроить порядок в рядах тэргов.

Говорила, что Горотей, предыдущий Властелин, воспитывал Седона в жестокости и боли. Каждый день, словно предчувствуя свою кончину, изнурял юного Седона поединками и тренировками, подготавливая сына к трону. А перед тем, как Горотея убили, Гин прожила в замке три весны и лично обрабатывала раны молодого князя. После каждой такой тренировки на Седоне практически не оставалось живого места.

Ужасные раны: струпы и глубокие рваные, ожоги! Горотей нисколько не щадил сына, загонял мечами, магическими ударами выбивал из него всё тёплое, мягкое, истравил милосердие, оставив лишь ярость, жестокость, алчность и холодный расчёт. Воспитывал по своему подобию, наставлял юного князя завоевать всю планету, стереть онарийцев с лица земли и править единолично.

Ужас какой! Яна задыхалась от злости, не понимала: как можно так обращаться со своим ребёнком?! Пусть она ничего не помнила о своих родителях, она вообще ничего не помнила до аварии, но была уверена, что те любили её.

– Зачем ты мне говоришь всё это? Ты описываешь Седона таким, какой он есть и сейчас.

На это Гин вдруг зло рыкнула, но тут же поникла, поняв необоснованность своего гнева. Принцесса ведь ничем ей не обязана.

– Пр–ростить меня, госпожа. Это необходимо, чтобы понять.

Яна прикусила язык, потому что увидела в виноватых глазах лайири любовь к Властелину тэргов. Не немое обожание, а именно любовь к самому жесткому Седону.

И Гин пояснила, что означало это её: «Не всегда был таким». После утраты отца, спустя вёсен так двадцать, в Седоне начало что–то меняться. Князь стал иногда пропадать. Всё чаще перекладывал обязанности на Кайенара, сам куда–то исчезал то на пару часов, то на целый день или ночь. Хранитель Кай отмалчивался обеспокоенным советникам, уверяя, что Властелин занят исключительно правительственными делами и ищет другие способы подхода к ведению войны с королём Дарьярда.

Гин не посмела лично выпытывать у Кайенара, чем там на самом деле занят князь, но подмечала нечто необычное. Когда Седон возвращался, в его глазах отражалась нежность. Всего лишь на миг, но та проблёскивала в жестоких фиалковых глазах. И князь часто засматривался в небо на парящих под золотым куполом драконов.

Всё изменилось в один миг. Седон вновь превратился в жёсткого тирана, после того как Цакару облетела весть о пропаже наследной принцессы Дарьярда. Вскоре Старгил Лион III признал утрату своей дочери.

– Ты… намекаешь, что ваш князь и… – у Яны язык не поворачивался произнести: «и я», но пришлось, чтобы не вызвать подозрений. – Что князь и я… встречались ранее?

Лайири подтвердила предположение взглядом.

– Др–раконы взбунтоваться и нападать на оба кор–ролевства. Властелин с голова окунуться в новый виток хаоса войны, похор–ронить свой возможный чувства вместе с принцесса.

– Нет! Этого не может быть! Просто совпадение!

Однако красноречивые воспоминания настоящей принцессы, беспардонно взрывающиеся в сны Яны, могли косвенно подтвердить эти совпадения. Пусть никогда Реянна не произносила имени своего любимого, пусть его лицо скрывала маска, а волосы мужчины имели чёрный окрас… бархатный голос, губы, поцелуи и объятия такие же как и у Властелина тэргов.

– Я… ничего не помню. Это всего лишь твоя догадка. Мне нет дела до вашего князя! Я жила всё это время на Земле, совершенно другой жизнью, без ваших королевств и драконов. Мне не нужна никакая чёртова власть! – закричала Яна неожиданно для самой себя.

Скопившееся напряжение дало о себе знать, прорвалось наружу, и с каждым словом приносило такое необходимое облегчение. Яна призналась, что иномирянка, князю тэргов всё равно это известно.