Восхождение тени - Уильямс Тэд - Страница 145

На миг она ощетинилась – одно дело, когда с тобой разговаривают по-приятельски, и совсем другое – когда простолюдин обзывает тебя дурой! – но затем вспомнила, как обошлись с ней те, кто в глаза источал мёд лести, и передумала злиться.

«Нельзя, чтобы мои друзья боялись говорить мне то, что думают на самом деле. Иначе это будут не друзья, а просто слуги».

– Почему я не должна уходить от вас, Финн? Сбежав, я нарушила королевский закон – пошла против его прямого указа. И уверена, что леди Ананка с тех пор ещё усерднее льёт яд в королевские уши. К этому времени, я, наверное, уже виновна в том, что развалила всю Сианскую империю…

– Несомненно, вы – их главная цель, моя леди, – согласился Теодорос. – Но ни на секунду не поддавайтесь мысли, будто нас они не ищут. Почему, как вы считаете, мы так часто заставляли Дована сложить его непомерные лапки и, как кузнечика в коробочку, упихивали с вами в фургон? Да потому что из всех нас его узнать всего проще. Если даже вас и не будет с нами, принцесса, они всё равно нас не отпустят. А схватят… и станут убеждать рассказать о том, где вы прячетесь. Сомневаюсь, что кому-нибудь из нас в этом случае ещё светит свобода.

Внезапная слабость и горечь охватили Бриони, такие сильные, что она спрятала лицо в ладонях.

– Милостивая Зория! Простите меня – я не имела права так с вами всеми поступить..!

– Этого уже не изменишь, – пожал плечами Хьюни. – Так что не лей о нас слёз понапрасну. Ну, разве что о Мейквелле, пожалуй, который так надеялся припеваючи жить-поживать в Тессисе, совращая мальчиков-сироток, но при голосовании остался в меньшинстве.

– Я даже отвечать не стану на столь нелепые обвинения, – откликнулся Педдер Мейквелл. – Скажу только, что мальчиками интересуюсь единственно из чувства самосохранения, поскольку только с ними могу быть уверен, что не подхвачу сифилис, который ты всюду разносишь…

Финн закатил глаза, а остальные бессовестно расхохотались.

– Боги, ну вы и охальники! Вы что, забыли, что с нами путешествует госпожа всех Королевств пределов?

– Об этом беспокоиться уж поздно, наш милый тугодум Финн, – вздохнул Мейквелл. – Она нынче сквернословит не хуже нас. Ты слышал, как она назвала Хьюни вчера вечером?

– И ведь за что?! – вмешался сочинитель пьес. – Я всего лишь споткнулся о неё в темноте…

– Хватит, – оборвал его Теодорос. – Вы все зубоскалите тут только потому, что вам не хочется говорить о том, что ждёт нас впереди. Королевский тракт небезопасен. Солдаты караулят нас за Лайяндросом, и даже если нам удастся проскочить мимо них, до сианской границы ещё несколько дней пути.

– И что же ты предлагаешь, Финн? – спросила Бриони. – Ты говоришь так, будто у тебя есть какой-то план.

– У принцессы не только манеры получше ваших, – упрекнул спутников толстяк, – но и ума куда как поболее. Хотя лично вам в этом сравнения и вовсе ни с кем не выдержать, – добавил он, сверля Хьюни и Мейквелла сердитым взглядом. – В любом случае, в нескольких милях к северу отсюда есть маленькая дорога, которая поворачивает на восток от тракта. На вид она не лучше колеи, проделанной фермерскими телегами, – и первые несколько миль так оно и есть. Но затем она соединяется с другой, пошире – не настолько, конечно, как те, по каким мы привыкли ездить, но это нормальный тракт, не просто колея – и проходит сквозь лес вдоль опушки. Подальше с другой стороны расположено Сотерианское аббатство, так что нам, вероятно, придётся провести под деревьями всего одну ночь, а уже назавтра нас ждут гостеприимный ночлег, тёплый очаг и еда.

– Идти по краю Черноречного леса? – переспросил Дован Бёрч.

Это был первый раз за весь разговор, когда великан открыл рот.

– Да, – подтвердил драматург, – именно так.

– Я не знал, что он протянулся так далеко на запад, что мы всего в дне пути от него или даже меньше, – на длинном лице отразилась тревога. – Это нехорошее место, Финн. В нём полно… всякого плохого.

– О чём он толкует? – поднял брови Педдер Мейквелл. – Что там такого плохого? Волки? Медведи?

Но Дован только покачал головой и больше ничего не сказал.

– Мы проведём в нём едва одну ночь, – успокаивающе произнёс Финн. – Нас почти дюжина, и у нас оружие и огонь. У нас даже есть еда, так что в лесу её искать не придётся. Будем держаться вместе, и всё будет хорошо – и даже более чем. Эй, вы что, действительно хотите померяться удачей с королевскими солдатами?

Ещё некоторые из труппы попытались вытянуть из Бёрча объяснение, чего же он боится, но высокий парень упорно молчал. И в конце концов, за неимением лучшего плана, все согласились с этим.

До развилки фургончик труппы доехал даже прежде, чем солнце следующего дня вскарабкалось высоко в небо. По пути им попалось ещё несколько человек, в основном – местных жителей, и все с удивлением и любопытством глазели на то, как актёры свернули с наезженного тракта на разбитую лесную дорогу.

Уже несколько дней подряд местность вокруг постепенно дичала, но сейчас её безлюдность и необжитость просто бросились им в глаза. Королевский тракт был очень широк, что означало: пролегал он в основном по открытой местности, но даже когда путь заводил в лес, его ширина не позволяла ветвям деревьев сомкнуться над головой, оставляя солнечным лучам немалую щель. Но стоило им свернуть на восток, на дорогу Финна, как дубы и грабы вдруг встали по обочинам плечом к плечу, словно любопытные селяне, сошедшиеся, чтобы присмотреть за чужаками, кои неизвестно зачем пожаловали на их поля. Солнце, сопровождавшее их во время почти всего путешествия, внезапно тоже стало подолгу прятаться. Смолкли и редкие голоса фермеров, окликающих других путников или пытающихся сманить забредших на какой-нибудь холм овец или корову. Теперь, если не считать скрипа колёс, шуршания ветра в кронах да редких приглушённых птичьих трелей, артистов на новой дороге окружала тишина.

К тому же выяснилось, что Финн немного ошибся: то, что в самом начале, когда они только свернули с тракта, и впрямь походило на колею от колёс селянской телеги, дальше превратилось едва ли не в звериную тропу, местами совершенно непроходимую для фургончика, который уже не раз пришлось с большим трудом вытаскивать из очередной ямы и толкать, чтобы он мог покатиться дальше. Комедианты едва достигли опушки леса, когда невидимое им солнце начало тонуть за горизонтом на западе, а мир исполосовали длинные тени.

– Мне здесь не нравится, – сообщила Бриони Довану Бёрчу, шагавшему с ней рядом.

Поскольку дорога была скверной и другие путники им больше не встречались, принцесса и великан выбрались из фургона и теперь, подобно остальным, шагали пешком вслед за повозкой, готовые выталкивать её из очередной канавы. Место напомнило Бриони о днях, которые она уже едва могла восстановить в памяти – днях её скитаний после гибели Шасо в сгоревшем доме Эффира дан-Мозана. Почему-то в том, как двигались тени, в том, как неверный свет будто заставлял сами деревья оборачиваться вслед проходящим мимо людям, всё казалось окутанным тайной и даже зловещим. Подстёгнутая тревогой, Бриони даже несколько часов назад достала и надела талисман, подарок Лисийи.

Дован пожал плечами. Он сам был ещё мрачнее спутницы.

– Мне тоже, но Финн прав. Как ещё мы можем поступить?

– Почему ты сказал… что тут есть что-то плохое?

– Не знаю, ваше высочество. Об этом я слыхал, когда был мелким, – принцесса сдавленно фыркнула, и парень посмотрел на неё с обидой. – Знаешь, когда-то я тоже был маленьким.

– Меня рассмешило не только это, – улыбнулась она. – Вернее, это и… и… и ещё ты назвал меня «высочество». Ну, в смысле, ты сам-то как высок!

Он нахмурился, но не был особенно возмущён.

– П'лагаю, высота тут подразумевается разная, во всяком случае.

– Ты вырос где-то в этих местах? Я думала, ты родился в Южном пределе.

Он покачал своей вытянутой головой.

– Ближе к Сильверсайду. Но к нам прибывало столько путников из глубинки на ярмарку в Фёстфорде, что от нас за рекой. Мой отец подковывал лошадей тем из них, у кого они были.