Затмение (ЛП) - Каррэн Тим - Страница 6

- Должно быть, он сумел выбраться, - сказала Бонни.

Я не купился на это, но это было вполне возможно. Что ещё могло случиться? Другого объяснения действительно не было. Пока Эл стоял, выглядя крайне безучастно, мы с Бонни кружили вокруг машины, нарезая все увеличивающиеся круги, как это было раньше, когда я искал парня с продуктовой сумкой. Мы не нашли ровно ничего. Мы стояли бок о бок посреди дороги и молча смотрели на разбитую машину.

- Он, должно быть, не очень сильно пострадал, - наконец сказала Бонни. - Может быть, он был ошеломлён или что-то в этом роде.

- Конечно.

- Единственная проблема в том, как это произошло. Я имею в виду, что здесь нет других машин, дорога пуста. Во что он мог врезаться, чтобы перевернуться?

Это было именно то, о чем я думал и, возможно, втайне надеялся, что никто не упомянет. Я полагаю, что он ехал слишком быстро или, возможно, резко повернул, чтобы избежать чего-то. Но на дороге не было никаких следов заноса. Не было ничего, что указывало бы на неприятности.

- Он должен быть где-то, - сказал нам Эл. - Он не мог исчезнуть.

- Я слышал, как они кричали, а когда вышел на улицу, их уже не было, - пробормотал я себе под нос, вспомнив слова парня с продуктовой сумкой.

- Что? - спросила Бонни.

Я отрицательно покачал головой: “Ничего.”

Эл стоял прямо в лучах фар моего пикапа. Он не отклонялся от их защитного освещения. У меня было такое чувство, что трое мужчин не смогли бы утащить его в темноту. Он словно прирос к месту. У него было такое же выражение лица, когда я выключил фонарик, а потом снова включил его — полный ужас.

Мы ещё раз осмотрели машину. На дверцах виднелись глубокие вмятины и царапины. Бонни снова опустилась на колени. И вынырнула оттуда с ружьём.

- Эй, - сказал Эл. “Это собственность полиции. У вас будут неприятности, леди.”

- Это может пригодиться, - сказала она ему, и я понял, что она права.

Мы услышали звук, похожий на то, как разматывают проволоку, и что-то ударилось о машину. Мы с Бонни отскочили назад, и Эл издал короткий крик, высокий и детский. Я видел, что это было, но мне пришлось направить на него луч фонарика, чтобы убедиться.

- Это...это линии электропередач? - спросил Эл.

Я медленно покачал головой: “Я так не думаю.”

Я понятия не имел, что это такое. Это был черный кабель, очень блестящий, как мокрая резина, хотя я был уверен, что это какой-то металл. Он упал с неба. Примерно четыре фута его лежали, свернутые калачиком, на верху ... ну, на дне перевернутой патрульной машины. Он слегка дрожал, как будто в нём пульсировала какая-то энергия. Это было странно, но не выглядело ужасно угрожающе. Я проследил за его длиной до самого чёрного неба. В этой вязкой темноте мой свет мог освещать только пятнадцать футов или около того. Кабель исчез там, наверху. Он висел на чем-то, но что бы это ни было, я не мог разглядеть.

- Что это за чертовщина? - cпросила Бонни.

- Даже не знаю. Это не та линия, которую я видел раньше.

- Похоже на телевизионный кабель или что-то в этом роде.

Да, похож, только гораздо толще, с запястье мужчины. Когда я провёл по нему лучом света, то заметил повторяющийся узор из крошечных отверстий. Чем больше я смотрел на него, тем больше запутывался в его истинном предназначении. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что он чертовски похож на ту черную змееподобную штуку, которую я видел у себя на заднем дворе. У меня было очень плохое предчувствие.

- Эй! - вдруг сказал Эл.

Мы повернулись, и в пяти футах от него упал ещё один кабель. Он болтался, тупой конец его был примерно в шести дюймах от земли. Я предположил, что другой тоже был бы примерно таким же длинным, если бы не был свернут на патрульной машине.

- Мне это не нравится, - сказала Бонни. “Это слишком ... умышленно.”

Она была права. В этих штуках не было ничего даже отдалённо случайного. Какова бы ни была их цель, это не было случайным совпадением. Я заметил, что другой, висевший рядом с Элом, тоже слегка дрожал. Что это значит? Что, чёрт возьми, это значит? Кэти исчезла, а одна из этих тварей была у меня на заднем дворе и протащилась по крыше гаража. Теперь Франкович пропал, а тут ещё эти двое. Я не был настолько глуп, чтобы не видеть здесь связи.

- Нам лучше вернуться, - сказал я, страх поднимался во мне, как гелий.

Кабели пугали меня, и я не совсем понимал, почему.

Эл подобрал кусок обшивки и ткнул им в ближайший к нему кабель. Он двигался, раскачиваясь взад-вперед, и больше ничего. Он продолжал тыкать в него.

- Ну, это не опасно, - сказал он.

- Просто прекрати, - сказала ему Бонни.

Но в мужчинах есть что-то особенное, не так ли? Когда женщина говорит мужчине не делать что-то, кажется, что это первое, что он сделает. Мы поступаем так, когда мы мальчики, и ситуация не сильно меняется когда становимся мужчинами. Верный этому правилу, Эл продолжал тыкать его, пока он не начал раскачиваться, как веревка колокола.

- Эл, пошли, - сказал я. “Достаточно. Оставь всё как есть.”

Мы с Бонни пошли обратно к грузовику, и он засмеялся над нами, как будто мы были дураками, что боялись маленького старого кабеля, висящего в воздухе. Чтобы доказать, насколько мы глупы и, возможно, насколько он бесстрашен, он ткнул в него пальцем.

- Видите? - сказал он. “Он не кусается. Он вообще не кусается.”

- Эл... - начала Бонни, но было уже слишком поздно.

Он схватил кабель правой рукой и тут же широко раскрыл глаза и открыл рот. На секунду мне показалось, что это была линия электропередач, и он только что получил удар. Но дело было совсем не в этом. Я подбежал к нему и увидел, что его пальцы сомкнулись вокруг кабеля, а на ладонь хлынуло огромное количество какой-то прозрачной жижи. Я не знал, что это такое. Она была прозрачной и липкой, как вазелин. Что бы это ни было, он был прикован к кабелю.

- Я ... я не могу освободить свою руку - сказал он с болезненной улыбкой, его лицо стало желтым и восковым. Капли пота выступили у него на лбу. Я почти чувствовал исходящий от него запах страха. Он был резким и неприятным. - Джон ... Джон ... я не могу освободить свою гребаную руку.

Я сам хотел ухватиться за кабель, чтобы отцепить Эла, но Бонни закричала: "Не трогай его!”

Она была права. Я передал ей фонарик, а Эл всё больше впадал в панику. К тому времени его лицо покрылось испариной. Его нижняя губа дрожала, а глаза блестели, как мокрый пластик. Я схватил его за свободную руку и попытался вырвать, но это было бесполезно. Он крепко застрял. Кабель просто потянулся за нами, как будто ему не было конца.

Бонни положила фонарик и схватила пару кусков стекла, которые валялись возле патрульной машины. Она зажала ими кабель, а мы с Элом потянули. Ничего не вышло. Я подбежал к своему пикапу, открыл ящик с инструментами на заднем сиденье и схватил ножовку. Когда я вернулся, Эл слегка улыбнулся мне, как бы говоря: "Вот и всё, хорошо придумал, парень". Я схватил пилу обеими руками и провёл ей по кабелю. Бесполезно. Зубья скользили по его поверхности. Это было все равно что пытаться распилить стекло. Я попробовал снова и снова. Лезвие было острым, но даже не поцарапало оболочку кабеля.

- Подожди, - сказала Бонни.

Она зажала кабель так, чтобы мне было удобней пилить. Я снова попытался, но это было безнадежно. Не знаю, из чего он был сделан, но по прочности он не уступал алмазу.

Вдруг кабель завибрировал.

Я заметил это, и Бонни тоже.

Он завибрировал, а затем дернулся два или три раза. Мне показалось, что я слышу какое-то электрическое жужжание где-то высоко над нами. Эл ахнул и внезапно оказался в трех футах над землей, болтаясь на своей застрявшей руке. Он метался и кричал: "Уберите его от меня! Уберите его от меня! Господи Иисусе, меня схватили!”

Его глаза были дикими и выпученными, рот скривился в гримасе, зубы стучали. На спине у него были огромные пятна пота. Бонни сказала ему, чтобы он успокоился, мы освободим его ... хотя она знала, что этого, вероятно, не произойдет. У меня была идея каким-то образом подсоединить кабель к грузовику и разорвать его. Глупые, безумные идеи. К тому времени Эл уже был не в себе. Кабель снова дёрнулся, и его подтянуло вверх ещё на фут. Он выглядел нелепо, словно тряпичная кукла. Даже не думая, он протянул руку и ухватился за кабель другой рукой, чтобы освободиться.