Двойное чудо, или сказка для Снегурочки (СИ) - Хелльвальд Алекс - Страница 8

Лебёдушка подплыла к своему избраннику, и они соприкоснулись головами. Издали их силуэты слились в символ сердца. Моё же вдруг затопило теплом от щемящей нежности и толики зависти.

Я тихонько присела на скамеечку в тени раскидистого дерева, стараясь не делать резких движений, чтобы не спугнуть семейную пару. Откинувшись на спинку скамьи, я погрузилась в свои размышления.

Всё здесь мне напоминало сказку, в каковую я давно разучилась верить, но в которой придётся научиться жить. И мир, откуда я сюда пришла, начинал постепенно истаивать из памяти, казаться миражом. Не успев всё окончательно вспомнить, я рисковала забыть навсегда о том, что со мной было раньше.

Испив чистой прозрачной воды, птицы улетели. Я поднялась со скамейки и направилась в сторону дома по цветной дорожке. Оказалось, что все стёжки раскрашены в разные цвета. Центральная была красного цвета, примыкающие боковые – зелёного, жёлтого и синего цветов. Интересная система ориентирования.

Я шла по тропинке из жёлтого камня. Сказка из детства услужливо подсказала аналогию, и я усмехнулась. Но в следующий миг я уже смеялась почти в голос. Потому что нашла… рояль в кустах. Не совсем в кустах, конечно, но в очередной приватной зоне, огороженной декоративными кустиками, я увидела небольшую крытую площадку с возвышением, на которой стоял великолепный рояль цвета слоновой кости. Небольшой подиум был окружён мягкими широкими стульями – для слушателей и ценителей прекрасного.

На кончиках пальцев появилось покалывание. Это была магия. Магия притяжения музыки. Понимание того, что я умею играть на этом шикарном инструменте, подстегнуло моё любопытство. Я приблизилась и аккуратно подняла клавиатурный клап. Рояль мне белозубо «улыбнулся». В отличие от земного, на этом все клавиши были белыми. Благоговейно проведя пальцами по клавиатуре, почувствовав подушечками приятную гладкость, я присела на стул. Мимолётом отметила, что поверхности сиденья и инструмента чистые, без пыли и грязи. Не иначе снова эти таинственные заклинания, не позволявшие предметам пачкаться.

Выпрямив спину, глубоко вдохнула и плавно опустила кисти рук на клавиши. Пальцы, как по волшебству, сами забегали по клавиатуре, извлекая из недр восхитительного музыкального ящика чарующие звуки, оживляя его. Я играла фантазию-экспромт «До диез минор» Шопена. Живительным бальзамом по душе растеклась нега. Память же, встрепенувшись, погрузила меня в детство.

Мама привела меня в музыкальную школу на прослушивание. Там у меня обнаружили слух и редкую музыкальную память. Тут же посоветовали не зарывать талант в землю и приняли на учёбу. В школу музыки я летала как  на крыльях. Потому что всей душой обожала то, чему там учили. Всё давалось удивительно легко. Даже занятия хором. Несмотря на хороший слух, голос у меня эталоном не был. Но я посещала уроки с большим удовольствием.

Выездные концерты, успехи, победы, окончание музыкалки с отличием. Вот только я не вняла советам педагогов и не стала продолжать обучение. Прекрасно знала, что музыка – это часть моей души, но не основная стезя. Продолжала играть дома для себя и знакомых, приходивших в гости. Старенькое фортепиано наигралось да наслушалось классики и попсы за время проживания у меня на века вперёд.

Сделав финальный аккорд, я счастливо улыбнулась. Пришла на ум фраза из какого-то фильма: «Помнят руки-то! Помнят, родимые!»[2] (*10)

Пора было возвращаться в дом. Я и так уже загулялась, желудок ненавязчиво предупреждал: «Обед пропускать не стоит!»

По пути к дому я размышляла над странностями памяти и вывертами сознания. Почему так происходило, я не понимала. Вроде бы и события своей жизни восстановила, что у меня были оба родителя, младшая сестра. Но вот ни их лиц, ни имён я до сих пор не могла припомнить. Даже своего имени точно воспроизвести не могла. Словно ластиком вытерли из уголков  памяти всё глубоко личное, связанное с моей земной жизнью. Зато некоторые общие познания глобального характера являлись мне с ужасающими подробностями. Будто мне предоставляли доступ в наш земной интернет, например, в Википедию[3] (*11).

В столовой я присоединилась к Инналин. Безопасника рядом не было. Первые минуты мы насыщались молча, отдавая дань благоговения мастерству повара. Несмотря на непривычный вид блюд, на вкус они были изумительными. К примеру, непонятная масса серо-фиолетового цвета, украшенная зелёной веточкой и пёрышком каких-то растений, на поверку оказалась картофельным пюре с петрушкой и зелёным луком. Во всяком случае, именно с ними у меня ассоциировалась эта еда. Супы здесь всегда подавали в крем-варианте, в которых всё измельчено до однородной массы. Даже мясо, каковое я почувствовала в этом многокомпонентном составе.

– Как тебе понравился сад? – первой нарушила тишину Лин.

– Невероятно прекрасен, – искренне отозвалась я, восторженно ахая. – И необъятен. Я даже не дошла до конца. Там можно гулять неделями!

– Если хочешь, в выходные дни продолжим исследования вместе, я с удовольствием проведу для тебя экскурсию, –  с улыбкой предложила Лин. – Анна, к сожалению, прогулку в город придётся отложить, – печально вздохнув, сказала девушка. – Альдэгор уехал по каким-то неотложным делам. А требования моего брата ты сама слышала. Без главы охраны мы никуда не сможем поехать.

– Нашла о чём печалиться, Лин, – весело подмигнув подруге, ответила я. – В вашей усадьбе столько всего интересного и ещё не разведанного мной, что я найду, чем занять себя. А разве твои уроки ещё не завершились на сегодня?

– Ох, не успела тебя предупредить! Эр Тэррин прислал мне записку, где сообщил, что проведёт мои занятия по зельям сегодня, так как завтра он страшно занят. Зато Альдэгор пообещал мне вечернюю тренировку по самообороне. – Лин, смущённо улыбнувшись, опустила глаза. Лицо девушки залил нежный румянец. И столько в её позе и взгляде было мечтательности, связанной с одним известным мне безопасником.

– Инналин, это же замечательно! – тихонько воскликнула я, подбадривающе  улыбнувшись девушке. – Тогда я, пожалуй, отдохну после обеда, устала от прогулки по саду. А потом посещу вашу библиотеку. Даже не терпится посмотреть, какова она!

Проскальзывая за массивную дверь, я ожидала увидеть что угодно: просторное помещение с рядами стеллажей либо небольшую уютную комнату со старинным бюро, бумагой с перьями и чернильницей. Но увиденное поразило и погрузило в хаос все мои ожидания. Двухуровневое хранилище и вместилище многих объёмных фолиантов буквально проглотило меня. Я ощутила себя букашкой, забравшейся в дом к великану. Расписной потолок с лепниной по периметру нависал над головой с высоты  второго этажа. Вероятно, если б я захотела сюда попасть иным путём, то смогла бы войти через дверь (ежели таковая там имелась) неподалёку от своей спальни.

Комната по размерам могла сравниться с огромным читальным залом городской библиотеки. Её стены представляли собой застеклённые длинные книжные шкафы, чередующиеся по одной стороне с высокими окнами, задрапированными тяжёлыми портьерами. Неподалёку обнаружилась лестница на колёсах, верхний конец которой был зафиксирован на своеобразном рельсе. По нему устройство скользило вдоль полок. Что приводило его в движение, для меня пока осталось загадкой. Посередине помещения стояли большие, с закруглёнными углами столы и вокруг них удобные стулья. В дальнем углу комнаты находилась зона отдыха. Уютные кресла и диваны, обитые дорогой тканью, образовывали собой большой прямоугольник, в центре которого располагался низкий стол.