Не зная отдыха и сна (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 57

Фома вновь засунул в рот повару тряпку. Ухватил за шею и больно сжал.

А затем смачно еще раз приложил того лицом об стол. На лестнице ведущей вниз раздался громкий топот и крики.

Фома спокойно развернулся к забежавшим на крик трем матросам.

– Ты кто? – они остановились в проеме дверей. – Ты что творишь, зеленая лягушка? – трое матросов возмущенно кричали, перекрикивая друг друга.

– Я корабельный лекарь… вот заставил дропа съесть тряпку. – сообщил Фома. – А вы его приперлись? У вас дел нет?

– Ну смотри лекарь, щас лечить себя будешь! – Первым пришел в себя широкоплечий бородач со шрамом на щеке. – Молись своим степным предкам.

– Я вас заставлю вылизывать языком здесь пол – засмеялся Фома в ответ на угрозу и сплюнул. Он знал что плюнуть на камбузе это оскорбить команду и три матроса озверевших от такого святотатства, кинулись на него.

Вскоре они лежали лицом вниз, а Фома возил их по двое мордами по грязному загаженному полу камбуза.

Экзекуция продолжалась недолго. На крики матросов прибежало еще четверо и они также оказались лежащими лицом виз. Бил их Фома нещадно. Долго и некалеча. Наносил несильные, но болезненные удары и наконец добился того, что все они во главе с дропом подвывая от ужаса, стали лизать пол. На крик заглянул на камбуз боцман, хмыкнул и ушел ничего не сказав.

– А теперь встали! – Приказал Фома. Рассматривая побитых и жавшихся друг к другу матросов, стал давать указания.

– Здесь все вымыть, что бы блестело как у кота яйца. Воду из бочек вылить в море, бочки вымыть с уксусом. Старую капусту тоже в море. Селедку промыть. Через два часа приду проверю. Всех кто сбежит, найду углам и заставлю жрать свое дерьмо. – Он сверкнув очами оглядел избитые рожи матросов. По их виду он понял, что они ему поверили.

– Дроп, где вино для офицерского состава?

Корабельный повар нагнулся и дрожащими руками достал бутылку вина из корзины под столом. Фома взял ее и вышел. На выходе он встретил боцмана.

– Теперь зеленый спи вполглаза. Начал ты хорошо, но сократил себе жизнь лет на сто.

Фома равнодушно пожал плечами и пошел в каюту вторпома. Отдал бутылку и вышел. Вернулся он под скрытом и сразу врезал моряку ногой под дых. Тот уронил бутылку и громко охнул, согнулся, ухватившись за живот.

Неожиданно для Фомы он размахнулся и ударил кулаком по воздуху. – Ну демоны подходите! – Прохрипел он. – Я вам покажу, как умеют драться моряки.

– Он сплюнул и с трудом поднялся. По звериному огляделся и пнул воздух ногой. Что испугались? – Змеиное племя!

Фома улыбнулся такому повороту событий и ударил вторпома ногой в грудь тот перелетел через кровать и затих в углу.

Фома уже не излечивая пьяницу, вышел. Проверил как малец убирает его каюту и удовлетворенный увиденным, поднялся на палубу. Боцман сидел на бухте канатов. Он указал на место рядом с собой и пригласил орка сесть рядом. – Присаживайся, Клыкастый, разговор есть, — сказал он. Фома сел.

– Вижу ты дело свое знаешь, лекарь, но забираешь слишком круто. Понимаю, что ты должен себя правильно поставить, иначе уважать не будут. Но тут видишь какое дело. Есть так сказать некоторые места куда тебе лезть не следует. За питание команды отвечаю я. А ты следи за чистотой. В мои дела не лезь.

– Боцман, давай договоримся, – спокойно ответил Фома, – ты себе оставляешь 10 процентов, остальное тратишь на продукты и на те, которые скажу я. Как тебе такой расклад?

– Расклад плохой парень. – Ты еще капитана не видел, а мое слово для него кое-что значит. Ты не лезешь ко мне, я замолвлю за тебя слово перед капитаном.

– Десять процентов, боцман, не больше, – равнодушно отозвался Фома.

Дальнейший их разговор прервал шум поднимающийся снизу. Оба уставились в сторону лестницы на нижнюю палубу.

Вскоре из люка показалась голова старпома. Он издавая громкие стоны, лез на верхнюю палубу на карачках. Вылез и также не четвереньках пополз дальше. Боцман увидел избитого офицера и замер с открытым ртом. С огромным удивлением посмотрел на Фому осуждающе покачал головой. – Орк, ты совсем берега потерял, за нападение на офицера корабля, тебя вздернут на реи.

– Я его не бил, – не моргнув глазом, ответил Фома. – Я отдал ему бутылку и ушел. – Фома встал и подошел к вторпому. Он помог ему подняться и наложил малое лечение. Боцман встал с другой стороны и повел болезного моряка к канатам. Бросил на Фому недоверчивый взгляд и спросил офицера. – Господин Порнат, что с Вами произошло?

– Демоны! – озираясь широко открытыми глазами, проговорил тот.

– Что демоны? – не понял боцман. – Какие демоны?

– Сильные и злые, боцман. Демоны запоя. Они напали на меня, отобрали бутылку и стали бить. Ох как все тело болит. Они уже дважды за мной приходили. Он увидел Фому и схватил его за руку. – Док! Не отдавай меня им. Я брошу пить!

Фома обнял второго помощника за плечи и плачущего повел в каюту. Полечил и уложил спать. Бутылку забрал.

На выходе он встретил боцмана. – Зеленый, – хмуро обратился он к орку. Я не верю, что здесь не обошлось без твоего колдовства, но предупреждаю если ты перегнешь палку, я повешу тебя на реи собственными руками. Ты понял меня.

Фома равнодушно кивнул.

Через два часа он принимал работу у провинившихся моряков. Камбуз был вычищен до блеска, бочки с водой не воняли. Селедка была замочена. Дроп стоял в чистом белом переднике прикрывающим голый живот

Не успел Фома принять работу, как в дверях раздался рев раненного лорха.

– Когда мне принесут жратву, рыбьи дети! Хотите под килем у меня поплавать?... Но крик тут же замолк. Фома увидел обмерших матросов и обернулся. В дверях стоял гигант и пригибаясь, чтобы не задеть головой притолоку, смотрел на то, что стало с камбузом.

– Это что?… Это кто? … Ты кто?

– Я корабельный лекарь…

– А я капитан!… Откуда ты тут взялся, зеленая вонючка? Пшёл от сюда!

– Я прибыл по Вашему запросу, капитан и навожу порядок на камбузе. У меня есть направление...

– Какое направление?… Отошел от пирса, пока я тебя не повесил.

– Не вопрос, капитан, – спокойно ответил Фома. – я уйду. С Вас неустойка десять золотых, иначе корабль не выйдет из порта.

Громила не веря своим ушам, уставился на орка. Почесал заросшую щеку. – Неустойка? – повторил он, но уже спокойным тоном. Он понял что орк в своем праве. Заявка исполнена, претензий к работе лекаря не было предъявлено. Кроме того камбуз вычищен.

– Пошли, – совсем успокоившись, приказал капитан и повернулся чтобы уйти. На ходу обернулся и злорадно добавил. – Если не вылечишь мою зверушку, вылетишь от сюда из катапульты вместе с претензией. Надеюсь долетишь до своей гнилой конторы.

На лицах команды появились робкие признаки надежды. Все хотели посмотреть полет ненавистного орка.

В каюте капитана на красных бархатных подушках лежала с закрытыми глазами маленькая собачка. Она тяжело дышала.

– Вот больной. Лечи! – Капитан погладил по голове собачку и жалобно сморщился, – третий день ничего не ест. Слышишь как дышит? Фома понял насколько это животное близко капитану. Он всем своим видом, не скрывая, разделял страдание маленького пушистого комочка.

Фома подошел к собаке, поглядел на нее магическим взором, затем осторожно чтобы не причинять еще больше страданий, открыл ей пасть и не обращая внимания на ее жалобный писк, на то как окаменело лицо громилы капитана, засунул туда руку. В магическом зрении он видел воспаление в горле. Так бывает от застрявшей косточки. И точно. Он нащупал обломок и удерживая, рвущуюся и скулившую собаку другой рукой, вытащил занозу. Бросил облепленный зеленным гноем кусок острой кости на пол и наложил на собаку заклинание исцеления.

– Все. – Произнес он. – Сегодня не кормить, а завтра она будет совсем здорова. Капитан ошарашено смотрел то на собаку, то на кость. Его лицо темное от гнева разгладилось и на нем, редко знавшем улыбку, проявились глубоко запрятанные, почти позабытое чувство благодарности.