Хоррорная сказка (СИ) - "JokerJett" - Страница 20

Старшенькая — невысока, толста, волосата. Дочка Мачехи, сводная сестра Золушки. Характер паршивенький. Язвительна, криворука (в прямом и переносном смыслах) и кривонога (в прямом). Гетеросексуальна. Других отклонений нет.

Средненькая — вторая дочь Мачехи, родная сестра Старшенькой и сводная Золушки. Очень высокая. Худая как спичка. Анемична, склонна к частым обморокам. Помешана на диетах и здоровом образе жизни. В остальных плоскостях соображает очень медленно.

Сегодня, как и обычно, Золушка много работала и немного думала, что было, в общем-то, очень для неё необычно. Мысли были нерадостные, серые, можно даже сказать — рабочие:

«Золушка, сделай то! Золушка, сделай это! Вот так и крутишься целый день как белка на сковородке. Кстати, надо еще сковородку почистить и котел и…».

Такие размышления отнюдь не мешали Золушке заниматься общественно-полезным трудом. Она мыла окна. Ее белая рубашка местами слегка промокла и просвечивала, а юбка, дабы не мешалась, концами была заткнута за пояс. Зрелище было интригующее, и поэтому нет ничего удивительного в том, что Глашатай остановился ещё разочек огласить королевский указ о бале прямо перед окном с Золушкой. Он был умудрён и опытен, поэтому делал свое дело, то есть оглашал окрестности своим голосом и приказом вышестоящих, и одновременно любовался то полупрозрачной рубашечкой, которая так соблазнительно прилипала к груди девушки, то открытыми коленками, то попкой, которая, к сожалению, была абсолютно сухая и полностью закрыта. (Ну, нет в мире совершенства).

С каждым изменением позы Золушки менялся и тон Глашатая, приобретая настойчивость и твёрдость. Впрочем, твёрдость приобретало и ещё одно неоспоримое мужское достоинство. (Единственное достоинство, которое не желают оспаривать женщины. Они его просто желают).

Закончив вещать, Глашатай хотел бы заняться другим делом, менее доходным, но более приятственным и обратился к Золушке:

— Деточка, ты не могла бы мне помочь?

А Золушка была очень послушной и доброй девушкой, поэтому сразу же согласно закивала головой.

— Конечно, дяденька, — и тут же выпрыгнула в окно, благо оно было на первом этаже.

Глашатай подошел поближе к кустам, поманил Золушку и собрался выложить свое затруднение, но в эту минуту прозвучал, нет, не гром небесный, а всего лишь мачехин глас, повелевший Золушке немедленно идти в лес за дровами. Следом за голосом появилась и сама Мачеха:

— Золушка, ты еще здесь?.. Бе-егом.

Мачеха окинула внимательным взором Глашатая и его выпирающее достоинство и произнесла:

— А вас я попрошу остаться.

Маленькая чертовка всё ещё мелькала перед внутренним взором Глашатая, когда громкий женский голос прямо-таки пригвоздил его к земле. Сфокусировав затуманенные мечтами глаза, Глашатай обнаружил перед собой матрону со смутно знакомым лицом. Ба! Да это Глубокая глотка! Знаменитая на весь городок… Глашатай чуть не произнёс это вслух, но вовремя остановился. Дело это давнее и теперь бывшая знаменитость, значительно потеснённая с пьедестала Красной Шапкой, вполне себе почтенная жена и мать. Однако талант не пропьёшь, и мадам вполне может владеть своим бывшим ремеслом со всем былым блеском.

Проследив взглядом как послушно девочка, опустив юбки и скромно уперев взгляд своих глазок долу, шмыгнула в дом, а потом вышмыгнула из него обратно уже с верёвкой для хвороста и унеслась в направлении леса, Глашатай, сглотнув слюну, спросил невпопад:

— А что, Лесоруб в лесу? Лес рубит?

Глашатай не считал себя слабым мужчиной, но Лесоруб смущал его своим топором. И ведь столкнуться им придётся на его территории, если что…

Однако возникшее по вине Золушки затруднение следовало разрешить в кратчайшие сроки! Ему ведь надо ещё оббежать три хутора, да наведаться в домик Старой колоши… тьфу! Бабушки Красной Шапки. Указания ему были выданы чёткие и строгие — всё женское население королевства должно быть оповещено о бале. Почему ему было дано такое идиотское указание, ведь приглашались на бал только особы женского пола не достигшие 25 лет, он не спрашивал и не оспаривал. Себе дороже! Этот хлыщ Советник за лишние вопросы вполне мог устроить ему подлянку. Поэтому спорить с ним Глашатай зарёкся после одного случая, лучше прогуляться лишку, чем ловить потом доходящие слухи, что у него не всё в доме стоит.

Выпирающее достоинство Глашатая за время его тяжких раздумий слегка привяло, но мужчина не унывал. Если всё, что рассказывали про Глубокую глотку правда, то дело это поправимое. Поэтому он нацепил на лицо улыбку и своим красивым, хорошо поставленным голосом осведомился:

— Хорошо бы водички попить, что-то в горле запершило. — И стал дожидаться приглашения войти в дом.

— Лесоруб?.. Конечно, в лесу, — ответила Мачеха, подумав при этом — «Где ж ему ещё быть. И там ему самое место. Поскольку, его главным и единственным достоинством как мужа, является респектабельность и недалекость. А супружеским долгом он занимается только в миссионерской позиции, в темноте, да и то раз в неделю. А тут попался такой многообещающий образец. Этим надо пользоваться».

В голове воодушевленной женщины быстро сменялись мысли. Дочки дома. Куда бы его пригласить. В спальню нельзя, ляпнут ещё что-то, недалёкие мои. О, на кухню, вряд ли им там что понадобится. И всё вполне благопристойно.

— Водички, конечно, можно и водички. Заходите, молодой человек. У Вас такая трудная и важная работа. Не так уж просто целый день говорить одно и то же.

Хозяйка провела Глашатая на кухню отчаянно виляя бедрами и, впихнув ему ковшик с водой, огляделась по сторонам, ища чем бы подпереть дверь. Таки не часто она здесь бывала. Подперев эту злосчастную дверь кочергой, она развернулась и ещё раз осмотрела мужчину. Тот выглядел очень мужественно. Лёгкая небритость придавала ему налет брутальности. Но это ни о чем не говорило. Лесоруб тоже до свадьбы говорил, что у него всегда большой и толстый. Угу. Правда, оказалось, что это по большей части топор.

Глашатай был падок на лесть. Причисление его к категории молодых человеков (а он почему-то считал, что молодые человеки, это юноши с сексуальными аппетитами подростков) заставило расправиться грудь и вызвало глупую улыбку на лице. С этой глупой улыбкой он и зашёл в дом, был проведён на кухню, получил в руки ковшик с водой и был вынужден наблюдать странные телодвижения почтенной матроны. С особым интересом он пронаблюдал за манипуляциями с кочергой. С сим предметом он был слишком хорошо знаком и не в части применения данного предмета по прямому назначению. Но на этот раз обошлось…

— Я тоже очень хорошо болтаю языком — женщина подошла поближе и положила руку на заметную выпуклость, — особенно во время минета. Хочешь, продемонстрирую?

Вопрос был гипотетическим и в ответе не нуждался, поскольку то, что находилось у неё под рукой, радостно встрепенулось.

Глашатай всё ещё явно тормозил, когда Мачеха опустилась перед ним на колени и мгновенно справилась с завязками на ширинке, быстренько распаковав его средоточие мужественности, вяло выплюхнувшееся на свободу. Ах, какой красавчик, даже в полустоячем положении. Она провела языком по всей длине и медленно вобрала его в рот. То легонько поглаживая языком головку, то посасывая, то вбирая на всю глубину, она наслаждалась процессом как любимым лакомством. Впрочем, почему как?.. У неё так давно не было во рту ничего такого многообещающего.

Мужчина не успел принести извинений, поскольку дальнейшие действия опытной женщины исторгнули из его горла томный стон. Дрожь пробежала по позвоночнику, когда искусный язычок принялся гулять по его достоинству. А уж когда жадные губки вобрали его целиком в жаркую глубину… организм Глашатая был очень благодарным существом и отреагировал быстро и решительно, налив кровью тот отросток, что так занимал Мачеху, практически до состояния мраморного стержня. А сам Глашатай принялся настанывать в такт каждому мощному засосу и хвататься за всё, что попадалось ему под руку. А попадалось ему на столе, к которому он оказался припёрт, очень многое и самое разное. И твёрдое и острое и мягкое, и всё это постукивало, погрохатывало, поплюхивало и падало со стола на пол.