Болото - Левантская Гюрза - Страница 54

Когда они закончили, Ира прямо ощутила всю тяжесть дальнего пути. В этой одежде холод ей не грозил, но вот вес… А ведь начальник что-то ещё говорил о еде и оружии. Ну ничего! Привыкнет. Дотащит.

В дверь громко постучали. Начальник впустил знакомого Ире старшего дроу, с которым они часто ходили вдвоём. Едва увидев её, он впал в ступор и обратился с длинной речью к начальнику. Ровный голос, но его оттенки уже не были для неё секретом. Изумление. Командир едва слышно сказал два слова, и на несколько минут в комнате стало тихо. Не зная, что ей делать, она скинула капюшон, развязала шапку и расстегнула плащ. Не до завтрашнего же дня ходить в этом наряде, в самом деле. Снимать «камзол» не хотелось: обычная одежда вызывала в памяти рабские будни. Ожидая, пока дроу закончат свой немой, понятный только им одним обмен взглядами, она присела на кровать.

В конце концов дроу вернулся в прихожую, приволок оттуда мешок и ушёл по своим делам. Лэтте-ри указал: «Это тебе». Ира сунула нос внутрь и достала первое, что увидела. Самое массивное содержимое мешка: снегоступы. До сего дня она видела их только на картинках, и первым желанием было попытаться спросить: «А лыж, случайно, нету?», но она сдержала этот порыв. Научится. Хотя никогда в жизни не могла себе представить, что доведётся на них ходить. Это какие же сугробы предстоит преодолеть, если об этом средстве передвижения позаботились заранее?

– Спасибо! – сказала она. Будет ещё время рассмотреть повнимательнее.

Мешочек с крупой. Мешочек с ягодами. Семь махи, завернутых в отдельную тряпку. От вида и, главное, запаха трёх кусков копчёного мяса ей пришлось сделать несколько глотательных движений, иначе сдержать поток слюны было нереально. «На сладкое. По-любому на сладкое». Кожаная фляга. Небольшой топорик. Пять шариков поруха, пожалуй, самый драгоценный из подарков. Огниво. Даже два. «Только без паники! До завтра ещё есть время научиться». Мешок с какой-то трухой. «Что бы это было?» Небольшой котелок с крышкой и крючком для подвешивания к костру. Деревянные миска и ложка, глиняная кружка. И на самом дне мешка непонятная конструкция. Она состояла из деревянной рогатины, палочки и длинной верёвки с петлёй. Ира крутила её и так и этак, но так и не смогла сообразить, для чего эта штука предназначена. Окончательно сломав голову, она изобразила жестами вопрос.

Командир позвал за собой на улицу. Идти пришлось недалеко, ровно до ближайшего куста. Лэтте-ри стал колдовать над палочками, прикрепляя их к кусту за опущенную вниз ветку. Уже в середине процесса Ира поняла, что перед ней за устройство. Силки. Ловушка для мелкой живности и птиц. От мысли, что придётся собственноручно убивать беззащитных зверушек, стало гадко на душе. Сейчас-то её не терзает сводящий с ума голод, да и смотреть им в глаза тоже придётся… А потом подумалось: если ей дают эту штуку с собой, то, скорее всего, еда закончится раньше, чем она доберётся до неведомой цели. По сути, ей выдали паёк на первое время, а дальше охотиться придётся самостоятельно. Неприятное умозаключение. Начальник как раз закончил установку петли и продемонстрировал работу конструкции, тронув её пальцем. Скользкая верёвка как змея обернулась вокруг его запястья. Он аккуратно снял петлю, и Ира попросила его посторониться, попытавшись самостоятельно установить ловушку. Удалось раза с третьего, под чутким руководством. Когда гладкая верёвка опоясала её запястье, она победно улыбнулась и дёрнула рукой. Лэтте-ри тут же перехватил её, но Ира и сама поняла, что лучше так не делать: верёвка больно впивалась в кожу при каждом движении. С четвёртой попытки силки встали правильно, и появилась уверенность в завтрашнем дне. Главное, чтобы в них что-нибудь попадало.

Решив не откладывать в долгий ящик, она попросила обучить её разводить костёр огнивом. У командира был весьма говорящий взгляд, он, кажется, уже жалел о своём решении отправить её одну куда-либо. Пришлось рисовать на снегу лекцию о том, что костёр-то она разводить умеет, но вот средства для розжига у неё дома выглядят иначе. Его это чуть успокоило, и они вернулись в дом, прихватив с собой несколько веток. Лэтте-ри достал из-за сундука большой металлический поднос с ручками и, усевшись рядом, показал, как разжигать огонь, сложив ветки прямо на подносе. Одно огниво было для дерева, и в качестве трута использовалась та самая непонятная труха. Огонёк заиграл буквально в считанные секунды. Его быстро погасили тряпкой, и пришла Ирина очередь осваивать эту науку. Несложно, главное – бить до искр. Второе огниво предназначалось для поруха. Огонь. Снегоступы. Охота. Одета-обута. Сухпаёк. Кажется, всё готово к завтрашнему путешествию. Кроме одного: неё. Она совсем-совсем не готова! Ни морально, ни физически. Настроение было мрачным, и не знала, как избавиться от тяжёлых предчувствий. Потихоньку наступал вечер. Начальник что-то писал, она отдыхала на кровати или ходила по маленькой комнате, рассматривая вещи и глядя в окно. Старалась делать это тихо и не мешать. Когда он ненадолго прервался, то вскипятил воды, и они выпили по кружке, закусывая куском лепёшки. Лэтте-ри зажёг лучину, в комнате сразу стало уютнее.

Ира привстала. «Я пойду?» Она не успела задать вопрос, что ей делать с полученными в дар вещами, забрать ли с собой в лазарет.

«Останься».

«Ночь на дворе. Я хочу спать».

«Оставайся».

На тот момент ей в голову даже не залетела мысль, что будет ночевать в компании одинокого мужчины в комнате с одной-единственной кроватью. Ира многое могла отдать за то, чтобы не переживать эту ночь в одиночку, потому кивок в ответ дался ей легко. Она начала готовиться ко сну, умылась. Пока скидывала с себя уже успевший полюбиться камзол, Лэтте-ри расстелил постель, и она нырнула под одеяло, отвернувшись носом к стенке. Он ещё какое-то время работал, потом задул лучину, и в тишине послышался шорох снимаемой одежды. Он лёг рядом, как и она, оставшись в нижней рубахе и штанах, придвинулся и притянул к себе так же, как делал в те дни, под землёй. Только на сей раз его руки были сильными и уверенными. Она привычно устроила голову на его плече и именно в этот момент задумалась о том, будет ли что-то дальше. Но ничего не произошло. Они просто лежали рядом обнявшись. В темноте комнаты, как и тогда, они слушали дыхание друг друга, прекрасно зная, что второй не спит. Очень не хочется, чтобы наступало утро. И надо. Надо поспать.

– Лэтте-ри.

– М…?

– Спой. Пожалуйста.

Утром после завтрака в дверь снова постучал старший дроу. Он принёс большую сумку с карманами на длинном ремне: пришло время паковать вещи. Когда Ира открыла её и достала содержимое, то сначала подумала, что ей отказали глаза. Внутри первой сумки лежала вторая. Она была такого же покроя, как первая, тоже с длинным ремнём, но вот ткань… Её лицо в тот момент наверняка было достойно запечатления на фотографии. Она не могла сдержать эмоций, глядя на логотип Colin’s. У неё в руках были её джинсы! Нет, конечно, уже не джинсы. Ира молчала, молчала… ещё молчала, а потом сорвалась в смех и хохотала до слёз. Нет, ничего нового в пошиве сумок из джинсов не было, идея не нова, но сложившийся у неё в голове образ средневековой странницы ну никак не сочетался с этим. Ей стоило большого труда перестать смеяться и, прижав сумку к груди, практически обняв её, сказать «спасибо». Вслед за весельем накатила волна ностальгии по дому, и она смогла окончательно взять себя в руки. Дроу наверняка не поняли, что послужило причиной её поведения, но она не хотела давать им над этим задумываться и деловито начала перебирать вещи, распределяя по сумкам.