Лицензия на убийство (СИ) - Шаров Дмитрий - Страница 33

И вот он — шанс!

Фауст свернул к небольшой бухточке, где осенью было мало людей из-за ветра, что всё время там разгуливал. По другую сторону бухточки, как раз напротив, был небольшой скверик из посаженных деревьев, уже кое-где с голыми ветками. Лучшего момента трудно было ждать. Подойти, нагнать, ошарашить, вырубить, сбросить в воду — чем не план? Дурацкий, дурацкий план! Нужно всё обмозговать как следует, а потом уже действовать. Идти на поводу эмоций — верный провал. Но Натан не мог уже отступить. Надо было что-то делать. Фауст — как больное наваждение, как горячка, от которой нельзя просто взять и отмахнуться. Какой прок от этих лицензий, если в нужный момент они оказываются такими бесполезными?!

Тем временем набережная была уже далеко позади. Дальше шла улица Дневальных — место бывшей гарнизонной крепости. Ещё минута, другая и всё будет упущено. Нужно остановить, отвлечь, задержать, хотя бы и праздным разговором. А, чёрт, с импровизирую!

— Фауст!

Ветер смёл слова в воду. До Фауста ничего не долетело.

— Фауст, стой!

Фауст замер на месте, оглянулся.

— Это я — Натан. Узнал? Как дела?

Глава 31

Фатум

Фауст с интересом разглядывал Натана. Встреча была ему в чём-то даже приятна.

— Узнал. Здравствуй. Всё хорошо. Вот навестил домашних. Ты как? Выглядишь испуганным.

Натан постарался собраться, выдохнул едва заметно, на секунду закрыл глаза. Нельзя было перед Фаустом показывать своё волнение. Не сейчас.

— Устал немного. Не ожидал тебя увидеть просто. Может зайдём в кафе какое?

— Ты ведь знаешь, что я не люблю болтать. Если ко мне есть какое дело, то говори прямо, без формальных проволочек.

Дело? У меня к тебе очень важное дело! Последнее дело в твоей жизни, лицемер!

— Я думаю, что лучше будет поговорить в кафе. Здесь слишком много посторонних. Это отвлекает.

— Хорошо. Здесь неподалёку есть ''Гавань''. Отличное место. Там ещё играют спокойную музыку.

— Не возражаю.

Прекрасно! Добыча сама идёт ко мне в руки. Мы пойдём через маленький прошеек, где полно кустарников и деревьев. Там я тебя и достану. А после, смешавшись с толпой, исчезну будто и не было меня здесь никогда. Не лицензией, так голыми руками достану! Последние минуты твоей жизни, Фауст! Разве это не прекрасные мгновения?

Натану стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться Фауста в лицо. Фауст пошёл впереди, Натана — несколько поодаль, чуть за спиной. Шли неспешно, молча, каждый думая о своём. Фауста терзало какое-то нехорошее предчувствие, но его природу он ни как не мог понять и распознать. Только и делала, что смотрел ровно перед собой, но как будто ничего не видя. На лбу у него отчего-то проявилась испарина. Воздух из тёплого превратился в душный. Он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и провел ладонью по горлу, убирая влагу. Натан же, полностью пришёл в себя, успокоился и хладнокровно выжидал того момента, когда можно будет нанести удар — смертельный удар.

С востока ветер пригнал пару туч, вместе с ленивыми дождевыми каплями. Осень баловала последними тёплыми деньками, грозя потом непогодой, дождями, холодом, грязью.

Считанные шаги, последние мгновения. Тонкие и длинные пальцы Натана сами собою сжались в кулак. Пора было действовать. Или же смириться вовсе. Но нет! Это было бы высшим проявлением трусости! А Натан теперь уже ничего и никого не боится.

Натан занёс кулак над головой Фауста для удара. Но в самое последнее мгновение Фауст, как будто заметил тень от руки, чуть поддался в сторону. Удар пришёлся по касательной. Фауст тут же отскочил и бросил на Натана недоумённый взгляд.

— Прости, рядом с тобой оса пролетела. Я попытался её отмахнуть от тебя. Тебе не больно?

Оса? Осенью? Тупая отмазка! Ничего лучше придумать не смог, голова садовая?

Фауст лишь продолжал тупо пялиться на Натана.

— Это что сейчас было? Ты меня хотел ударить?

— Говорю же, оса. Или какое ещё насекомое. Село тебе на плечо. Вот я и смахнуть хотел, а ты начал поворачиваться, вот и вышло так неуклюже. Прости. Надо было тебя предупредить.

Фауст недоверчиво сверлил Натана взглядом, но похоже объяснение, пусть и нелепое, его вполне удовлетворило. Он вновь повернулся спиной и тихонько пошёл. Натан за ним. Его мучила страшная досада. В следующий раз нужно уже будет бить наверняка. Ещё полсотни шагов и другого шанса может и не быть. Рискну!

Фауст, задумчивый после вышеописанного инцидента, невольно бросал исподволь на Натана недоверчивые взгляды, но всё же не успел среагировать на хлёсткий и тяжёлый удар чем-то тупым по темечку, а потому сразу же после потерял сознание и рухнул как подкошенный около искусственного насаждения кустарников. Натан ликовал. Он был уверен, что вложил в удар достаточно силы, чтобы Фауст уже никогда более не очнулся. Оставалось только убрать тело подальше в кусты, что он и не замедлил сделать. По счастливой случайности никто и не заметил этого акта насилия. Каждый из прохожих и случайных людей был занят своими делами. Натан прислонил пальцы к сонной артерии. Ничего. Пульса не было. Теперь нужно было как можно быстрее убираться отсюдова, пока на Фауста кто-нибудь ненароком не наткнулся. И Натан побежал обратно, но немного погодя сбавил темп, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание. Он находился в крайней степени возбуждения, но всё же ему хватало самообладания здраво анализировать произошедшее. Он только что убил человека. Ну и что? Как будто бы в первый раз? Да, собственными руками может и в первый, но кроме всплеска адреналина, приятно, к слову, щекотавшего ему нервы, он ничего более не испытал. Про сожаление и какие-то подвижки совести и вовсе говорить не приходилось. Теперь Натан ничто уже не потревожит. Он наконец-то полностью свободен и волен делать то, что ему хочется, не руководствуясь какой-либо моралью и правилами. Это ощущение его пьянило.

Прошло что-то около часа, прежде чем Натан добрался к себе домой. Он глубоко выдохнул, когда входная дверь закрылась за ним.

***

Фауст пришёл в себя от того, что его кто-то тормошил. Вдалеке, словно из-за плотной ваты, как будто утыканной всюду, была слышна сирена скорой помощи.

Эй, парень, что с тобой стряслось? У тебя кровь на затылке. Тебя кто-нибудь ударил? Вопросы сыпались на Фауста отовсюду и болезненено резонировали в голове. Он ничего не помнил об этом инциденте. Он даже не мог вспомнить своего имени. Всё было как в густом тумане.

— Расступитесь — выкрикнул кто-то из толпы. — Скорая приехала.

Действительно, к набережной подъезжала карета скорой, из которой тотчас вышли двое человек в безупречно белых спецовках. Они попросили толпу посторониться и принялись осматривать Фауста. Молодая девушка отслеживала пульс и давление, пока её коллега, уже немолодой господин, с залысиной и пивным животиком, светил Фаусту в глаза и просил того следить взглядом за его большим пальцем, выявляя тем самым признаки сотрясения мозга. Первичный осмотр показал лёгкую степень сотрясения.

— Как вас зовут, молодой человек? — спросили Фауста уже в машине, когда скорая легонько и плавно тронулась в сторону клиники.

— Не помню.

— Хорошо, а что помните?

— Учёбу помню. Дом свой, но смутно.

— На вас кто-то напал или вы сами ударились головой?

— Не помню.

— Хорошо — заключил доктор. — Сейчас я буду называть вам разные имена. Если вдруг какое-либо покажется вам знакомым, то дайте знать. Хорошо?

— Я понял.

Доктор довольно долго перебирал мужские имена, пока не было произнесено имя Натаниэль.

— Вам знакомо именно это имя? Вас так верно звали раньше — решил доктор.

— Может быть.

Врач кивнул свой молодой коллеге, сидящей впереди рядом с водителем. Та взяла рацию.

— Диспетчер, на связи бригада Эпсилон. У нас тут молодой человек с сотрясением мозга и признаками потери памяти. Предварительное имя — Натаниэль. Направляемся в Южную клинику по восточной развёрстке. Приём.