Герои чужой войны 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 37

Экор понятливо кивнул головой.

— А где Лешак с Барсом? — спросил он.

— Я их отправил посмотреть обходные тропы, — пояснил я. — На всякий поганый случай. Надеюсь, они не станут гореть желанием поубивать всех орков.

— Леший хорошо знает эти места, — сказал Иллор. — Могу поспорить, что он уже тихо лежит в двух шагах от лесовиков и слушает их разговор.

— Орки — не большие любители открывать рот, — я все еще сомневался, — а тойонов хоть на куски режь — ничего не скажут. Вот и думаю, а нахрена козе баян?

— При чем здесь коза и какой-то баян? — удивился Альгорн, незнакомый с земным фольклором.

— Это к тому, что рисковать и брать пленника — глупая затея, — проворчал я. — Нет, мы обойдем это место и тихонько удалимся подальше.

Потянулись томительные минуты ожидания. Лешак и Барс почему-то не торопились возвращаться. Солнце уже перевалило за полдень, заливая горячими лучами лесные прогалины и заглядывая в самые тенистые места. Дико захотелось спать, умиротворенно вслушиваясь в гудение шмелей, парочка этих созданий крутились над луговыми цветами неподалеку от нашей лежки. Лениво постукивал дятел, даже птахи решили переждать дневной зной. Становилось жарко.

Лешак, а за ним и Барс, появились внезапно, и не там, откуда их ожидали, а откуда-то из-под взгорка с левой стороны. Лучник, как на правах старшего группы, пристроился рядом со мной и перевел дыхание, словно бежал стометровку.

— Неудачно они здесь расположились, — наконец, сказал он. — Слева бурелом, без шума не пройти, тем более, на лошадях. Справа есть тропка, но она упирается в трясину. Если ее обходить — время потеряем.

— Остается прямой путь, прямо через стоянку лесовиков, — угадал я, хотя тут и не нужно было быть провидцем. — Нам нужна драка?

— По хорошему — нет, — честно ответил Лешак. — Орки — из клана Диких Пчел, отличные бойцы, не впадают в буйство, как многие их земляки. С такими хладнокровными ребятами очень тяжело драться. Как-то мы встречались с ними на узкой тропинке, едва одолели.

Я еще раз задумался. Нет, не улыбается мне втягивать свой отряд в бой. Если можно обойтись без стычки — надо тихо уйти, пусть даже в трясину. Болото — не самый худший вариант, из него всегда можно выбраться, если не лететь сломя голову. В бурелом соваться нельзя, нет места для маневра, лошадям трудно будет продвигаться. Еще не пришлось бы расчищать дорогу, чтобы их провести. А это лишний шум.

— Уходим в сторону трясины, — я, наконец, выбрал меньшее из двух зол, хотя подозревал, что оно нисколько не облегчит нашу жизнь.

Нам удалось тихо удалиться от опасного места на несколько поприщ, да еще Меродор успешно поставил какой-то хитрый фильтр глушения звуков. Он назвал его «куполом тишины». Все звуки глушатся в радиусе пятидесяти метров. Комфортная штука, надо признать. Идешь себе вольготно, не боишься, что хруст сухой ветки в большом лесу может привлечь чье-то внимание. Больше всего я беспокоился, чтобы не вляпаться в трясину, которой нас запугал Лешак.

Лучник вел отряд уверенно. Изредка он останавливался, осматривал деревья, тер кору, после чего неопределенно хмыкал и шел дальше. Оказалось, Лешак искал какие-то метки, оставленные то ли им, то ли знакомым ему проводником, когда проходившим по этим местам. В подробности наемник не вдавался, больше отмалчивался.

Путь к болоту занял весь световой день. Под ногами появилась сырость, а почва предательски колебалась после каждого шага. Старались ступать осторожно, чтобы не попасть в зыбуны. Кругом раскинулась буйная зелень, кустарники, яркая и сочная трава, вымахавшая чуть ли не по пояс, густой березняк, с ненормально изогнутыми стволами и наклоненными верхушками.

— Стоять! — Лешак, так и не уступивший место в авангарде, поднял правую руку вверх. Повернулся к нам. — Надо проверить тропу. Если я правильно считал метки — то мы никак не упремся в болото. Пройдем по краю, даже не замочив ноги.

— А я уже замочил, — тут же откликнулся Милята, показывая свои дырявые сапоги. Подошвы обуви и вправду растрескались, пропуская влагу вовнутрь.

— Потом возле костра высушишь, — легонько стукнул его по затылку Экор.

— За что? — возмутился мальчишка.

— За то, что не сказал сразу, что обувку порвал, — строго ответил телохранитель. — Забыл, где находишься? Дорога дальняя, мокрые сапоги натрут ноги. Начнешь хромать, задерживать отряд. И придется тебя бросить, чтобы не мешал.

Милята заморгал глазами и с какой-то младенческой доверчивостью посмотрел на Экора. Высокий и кряжистый мужчина без каких-то эмоций уставился поверх его головы на раскидистую крону старой березы.

— Шутишь, дяинька Экор? — спросил мальчишка.

— Шучу, — спокойно сказал Экор, — но в последний раз. И никакой я тебе не «дяинька». Называй по имени.

Остальные мужики тихо посмеивались, прислушиваясь к этому разговору, пока Лешак не вынес свой вердикт.

— Все нормально. Проскочили самое гиблое место. Теперь пойдем посуху.

Еще в самом начале мне казалась странной тропа, по которой нас вел Лешак. Какая-то неправильная, почти идеально правильная, словно некий гигант пустил стрелу из своего такого же чудовищного лука, срезая вековые деревья под корень. И пусть за долгие сотни лет следы от стрелы были закрыты молодой порослью, глаз, привыкший к прямым линиям городских улиц, четко уловил эту закономерность и в глухом лесу.

Мы шли или по прямой дороге, похороненной под толстым слоем земли — я мог сказать это с уверенностью. Конечно, кое-где приходилось петлять, чтобы обойти большие завалы из гниющих стволов деревьев, опутанных к тому же колючим кустарником, но Лешак неизменно выводил отряд на прямую линию.

— Куда ведет эта тропа? — улучив момент, тихо спросил я Меродора, устало передвигавшегося в середине отряда. Для этого мне пришлось немного отойти в сторону и подождать, когда маг поравняется со мной.

— Понятия не имею, — пожал плечами старик. — Спросил бы что полегче. Лешак должен знать, раз так уверенно идет вперед.

— Дело не в Лешаке, — я покачал головой. — Тропа явно древнее, чем кажется. Да и не тропа это, дорога.

Меродор запнулся, словно хотел остановиться, да сразу же передумал. Только взгляд его стал куда внимательнее, когда он посмотрел вокруг. На его лбу собрались морщины.

— Удивительно, как я сразу не сообразил, — пробормотал чародей, сжимая поводья лошади, которая потянулась к моему Мишке. — Знаешь, Кос, Атрида настолько древняя, что даже мы, эльфы, живущие дольше людей, многого не знаем, что было здесь, за Южным Кряжем.

— Даже то, что было до падения огненной звезды Ондо? — вспомнил я название метеорита, уничтожившего большой участок леса. И это место где-то здесь. Может, мы его уже обходим с другой стороны?

— Ондо? — Меродор задумался. — Мой отец рассказывал о падении Ондо, а сам он услышал ужасную историю от своего отца — моего деда. Дед был молодым, служил в восьмом харане лейтенанта Лебрима, и участвовал в спасении беженцев. Такого кошмара он никогда не встречал, ни раньше, ни позже. Люди, эльфы, гномы — все, кто попал под горящую звезду, были обожжены, с некоторых слезала кожа, многие потеряли своих родных и близких. Три седмицы горели леса, и все эти дни дед с друзьями и совершенно незнакомыми людьми плечом к плечу спасали выживших. Да, так было…

Меродор тяжело вздохнул, словно картина вселенской катастрофы встала перед его глазами.

— А что такое «харан»? — поинтересовался я, услышав незнакомое слово.

— Сто, — ответил старик, возвращаясь в мир. — Вообще-то, это число, но его применяют и для обозначения войсковых подразделений. Так что харан — это сотня с эльфийского языка. Сейчас уже нет смысла стряхивать пыль с древних слов. Это раньше каждая раса старалась выставить боевые полки, сформированные по единому образу. Теперь же эльфы служат вместе с гномами, а люди с эльфами.

— Так это же хорошо.

— Может быть, не спорю, — старик вдруг остановился. — Давай отдохнем, Кос. Все-таки в затейливую авантюру я ввязался. Если бы не мое тайное желание насыпать соли Глоррохину на его вонючий хвост, сидел бы в своей милой Галатее и собирал яблоки.