Герои чужой войны 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 32

— Тряпками можно! — я поморщился от взвывших в ушах голосах.

— Не поможет! — старый эльф с досадой завертел головой по сторонам. — Надо что-то отвлекающее, чтобы духи заинтересовались!

— Смешные истории рассказать? — с перекошенным лицом засмеялся Лешак, он как-то еще держался, но другие стали разбредаться по сторонам. Наверное, очень сильный зов оказался.

— Думайте живее! — чародей начал трясти пальцами, однако, судя по усиливающемуся шепоту, уже влезшему в черепную коробку, мы безнадежно проигрывали.

Лихорадочно прокрутив в голове несколько вариантов оборонительного боя, откинув в сторону анекдоты, считалки, даже детские потешки, я завопил во все горло, да так, что из травы, облепившей могильные плиты, суматошно вспорхнула целая стая пичужек:

С удовлетворением заметил, что дело стало налаживаться. Вот Экор, замотав головой, лихорадочно заворачивает коня на тропинку, по которой двигался отряд. Остальные тоже очнулись от морока. Один за другим пристраивались к нам.

— Прекрасно, мальчик, прекрасно! — Меродор ожил и жестами показал, что нужно продолжать вопить недорезанной вороной. Подозреваю, такого концерта здешние покойники не слышали никогда.

Все, кажется, прорвались. Навязчивый шепот исчез, словно его и не было. Старый чародей взял такой темп продвижения, что мы скоро оказались на другом конце Могильника, и оставшиеся в арьергарде Альгорн и Белек с трудом догнали нас.

— Никого не заметили, — доложил Белек Экору. — Без толку в кустах просидели, думали, рискнет за нами пойти. Может, господин маг ошибся?

— Не думаю, — отрезал телохранитель. — Я бы не стал грешить на его возраст и ошибку. Там кто-то есть, но вреда нам принести не хочет. То ли следит, то ли чего-то ждет.

— А что у вас произошло? — у Белека прорезалось любопытство. — Я как глянул, чуть от смеха не лопнул. Кос что-то орал, остальные разбрелись кто куда. Господин чародей как вкопанный стоял и руками махал.

— Был бы с нами — смеяться сразу бы перестал, — проворчал Сандрин, жадно припав к фляжке с водой.

— Что за песня? — пристал ко мне Иллор. — Очень необычное звучание, бодрое такое, да и слова забавные.

— Очень древняя, ее мало кто знает в Росении, — усмехнулся я. — Вовремя на память пришла. Можно на марше петь, чтобы скучно не было.

Поверьте, нечто, давившее на подсознание, никуда не исчезло, оно осталось где-то на самом краешке, ожидая момента, когда можно будет заново атаковать. И Меродор об этом прекрасно догадывался, поэтому стремился отвести отряд подальше от края Могильника. Место для ночевки нашли подходящее, дубовая роща, мягкая травка, густой кустарник, закрывающий обзор с южной стороны, откуда ночной костер будет хорошо видно. Неподалеку из-под большого валуна бьет сводящий от холода зубы родничок.

— Здесь заночуем, — повелительно бросил Меродор. — Не забывайте, что вы находитесь на священной земле эльфов, пусть и заброшенной. Не оскверняйте рощу, не гадьте в родник. Поверьте, здесь есть кому смотреть за порядком. Экор, будь добр, пригляди за мальчишками, чтобы не шалили. Пока я буду искать нужное захоронение — сготовьте ужин.

«Мальчишки», некоторые из которых имели по несколько боевых и уже зарубцевавшихся ран, почему-то смущенно хмыкнули, но приказы Экора выполнили с покладистостью. Молодой эльф занялся костром — у него это получалось лучше всего. Вырезав большой пласт дерна, он аккуратно отложил его в сторону и углубился в почву. Большой огонь нам не был нужен. Орки — существа странные и совершенно не управляемые, могли бродить, где угодно. Могильник для грубых детей леса — место проклятое, только для разведчиков не существовало причин, чтобы не появляться здесь.

В густеющей темноте мы уже были с огнем, когда появился Меродор. В свое небольшое путешествие он ходил пешком, оставив свою лошадь привязанной к дереву. Старик выглядел несколько озабоченным, ничего не сказал, благодарно кивнул, когда его пригласили к ужину. Никто не стал спрашивать, что такого интересного откопал чародей. Насытившись, Меродор сказал:

— Кос, в полночь ты мне понадобишься. Нашел я древнее захоронение. Пришлось поломать ноги, чтобы добраться до него, — старик покрутил головой. — Совсем не стало почтения к тем, кто дал жизнь этому миру.

— Господин Меродор, нужна ли вам помощь? — поинтересовался Экор. — Слишком рискованно бродить по Могильнику вдвоем.

— Нам никто не нужен, — отрезал чародей. — Спасибо, друг, но это лишнее.

— Я бы настаивал… — попытался взять инициативу в свои руки телохранитель.

— Прекрати, Экор, это бессмысленно, — старик нахмурился и завернулся в свой плащ, да так и остался сидеть возле костра. — Лишние глаза нам не нужны. Опасность может быть только одна — Спящему не понравится толпа возле его усыпальницы. Еще подумает, что жертву для него приготовили. Хе-хе!

Все поежились от своеобразной шутки эльфа. А он, довольный произведенным эффектом своих слов, превратился в дремлющую статую.

— Ладно, всем спать, — поднялся Экор. — Первая стража — Белек и Леший. Вторая — Иллор с Альгорном.

Улучив момент, телохранитель цапнул меня за рукав куртки, оттащил в сторону и шепотом произнес:

— Мне не всегда нравилось упрямство старика, но Меродор проявлял его, сидя в Галатее. Это было не так страшно. Но здесь чужая земля, и чувствую я себя очень неуютно. Кос, я буду следить за вами, что бы там не выдумывал эльф.

— Как ты собрался следить за ним? — пожал я плечами. — За нами с самого утра кто-то крадется, мы его не видим, а Меродор сразу учуял незнакомца. Как думаешь, тебя он заметит? Ты же такой большой.

— Моя забота, — осклабился Экор, похлопывая по рукояти меча.

Легкий толчок в плечо мигом поднял меня на ноги. В фиолетовом муаре Исила, ночного светила, возвышалась фигура, закутанная в плащ. Голосом Меродора она сказала только одно слово:

— Пора.

К ночному путешествию по Могильнику я приготовился до того, как уснуть. Долго не думал, что взять. Пистолет за пазуху, пару гранат — и весь арсенал. А если серьезно, то против взбунтовавшегося мертвеца мало какая защита поможет. Если что-то не понравится проснувшемуся завсегдатаю этого мрачного места — мы все здесь и останемся соседями. С усопшими не шутят, это известно издревле. Что на Земле, что в других мирах. Полагаю, что и Меродор об отношениях с потусторонними соседями знает не понаслышке.

Мрачно рассуждая о перспективах ночного путешествия к праху какого-то первочеловека, я едва не потерял эльфа из виду. Высокая, облитая светом луны, фигура чародея свернула куда-то влево за груду камней, бывших когда-то или обелиском, или некрополем. Кстати, одно из немногих творений, почему-то полностью уничтоженных то ли временем, то ли кладбищенскими вандалами. В местных бомжей, промышляющих добычей цветных металлов или ценными побрякушками, как-то не верится. Я догнал Меродора и шепотом спросил:

— Почему эта могила разрушена?

— Осквернена, — односложно ответил эльф. — Недопустимое действие со стороны грабителей.

— Угу, все понял, — так ничего не понял я. Что такого недопустимого совершили обыкновенные гробокопатели? Они-то как раз прекрасно осознают, какое кощунство совершают. Или нарушили некую магическую границу, и сонм инфернальных созданий ринулся в мир живых?