Алмазы для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 25

Бонгани выругался на родном языке фулари.

– Ищите место посадки! – рявкнул он в переговорное устройство, и командир поднял согнутую руку в знак того, что понял приказ.

Глава 4. Страшный Дом Маоли

Более-менее подходящее место обнаружилось в километре от стойбища Самаки-Рофу: отступивший от реки и довольно редкий лес сразу привлек внимание пилотов. Вертолет завис над берегом, «леопарды» по тросам десантировались вниз, бензопилой спилили довольно тонкие деревья, топорами вырубили кустарник… Через полчаса они приземлились на свежеизготовленную посадочную площадку, а еще через час экспедиция выдвинулась «в гости» к туземцам.

– Думаю, сегодня ты можешь остаться в лагере, – перед выходом обняв Киру, сказал Жак негромко, чтобы не слышали остальные.

Она покачала головой.

– Какой смысл, раз уж я здесь? Быстрей привыкну!

Шли растянувшейся нестройной колонной. Впереди – два амбунду, спугивавшие змей, а в непроходимых зарослях сноровисто расчищавшие дорогу увесистыми мачете. Следом – двое «леопардов» с автоматами наизготовку, за ними – опасливо оглядывающийся Луи с чемоданчиком экспресс-лаборатории и все остальные. Бонгани и Траоле какое-то время шли рядом, но Абигу такое соседство было явно неприятно, и он отстал, пристроившись к Жаку с Кирой. Замыкали колонну два «леопарда». Свободней всех из европейцев чувствовал себя Рафаил. Он не боялся джунглей, постоянно менял место в колонне и вообще делал то, что ему хотелось или было удобней: сорвал и съел какую-то ягоду, нашел яркий тропический цветок и вручил Кире, догнал вырвавшихся далеко вперед амбунду и приказал сократить дистанцию…

Населяющая джунгли живность реагировала на вторжение людей по-разному. Змеи уползали с дороги, мелкие копытные бросались сквозь заросли напролом, птицы замолкали в густых высоких кронах, обезьяны, наоборот – поднимали шум и гвалт, некоторые довольно долго скакали по веткам, сопровождая экспедицию. Наверное, надеялись чем-то поживиться. Но надежда была напрасной: продукты остались в лагере у вертолета, где двое разнорабочих, под охраной двух «леопардов» и молчаливым надзором Петерса, должны были готовить обед.

Путь, выпавший им, проходил неподалёку от изгиба Кванзы, которая в этом квадрате извивалась, как крадущаяся анаконда, обтекая островерхие скалы и холмы. Путь, который на вертолете занял минуты, растянулся на часы. Экспедиция шла молча: проход через джунгли – не прогулка. Иногда кто-то перебрасывался парой слов с соседом, предупреждая о мелькнувшей в траве тени, – может, ящерице, может, змее, или спрашивали – не осталось ли воды во фляге. Европейцам было особенно тяжело: казалось, что они идут уже целый день, с трудом переставляя отяжелевшие ноги. Поэтому им вообще было не до разговоров.

– А экспедиция Архангелов проходила очень трудно? – внезапно спросила Кира у Бонгани. Она растерла ноги и шла, стиснув зубы и превозмогая боль с каждым шагом.

– Да уж, потруднее, чем у нас, – усмехнулся тот. – У них же не было вертолета под задницей!

– А почему вы не дали им вертолет?

– Это не от меня зависело, – буркнул полковник и отвернулся. Но Кира дернула его за рукав.

– Как не от вас? Вы же руководили ими!

– Не совсем.

– Как «не совсем»? У вас же был позывной «Всевышний», и вы отдавали приказы Архангелам!

Бонгани взглянул удивленно.

– Откуда знаешь? Французы тебе все карты раскрыли?

Кира на миг задумалась, но вспомнила, что ее учили никогда не раскрывать действующий источник информации, который еще мог пригодиться. Лучше перевести стрелки на кого-то другого. Впрочем, интуиция ей подсказывала то же самое, что и специальные инструкции.

– Почему французы? Мне и отец многое рассказывал!

– Непосредственно ими занимался Траоле, – недовольно сказал Бонгани. – Он лучше меня осведомлен о деталях. А сейчас извините, я должен отдать распоряжения нашему арьергарду…

– Кому?

Но полковник уже занял место в конце колонны, и Кира поняла, что «арьергард» – это и есть замыкающие небольшой отряд «леопарды». И еще она поняла, что Бонгани не намерен рассказывать о прошлой экспедиции, и если бы Рафаил не проболтался про «Всевышнего», он бы вообще не признался, что командовал Архангелами.

Она догнала Абрафо Траоле и стала задавать ему те же вопросы. Но тот был еще более краток.

– У моей бабушки, которая происходила из народности тегали, была одна любимая присказка, – улыбаясь, сказал Траоле. – Пока петух не прокукарекал, цыплёнку тоже следует помалкивать…

И он выразительно замолчал, уверенный, что Кира поняла смысл сказанного. Как девушка ни пыталась его разговорить, Траоле отделывался туманными общими фразами.

– Хотя я из народности донго, но полностью согласен с моей бабушкой, – закончил он разговор и больше на вопросы вообще не отвечал.

Наконец, они вступили в первый контакт с туземцами. Если это можно было назвать контактом. По лиане, свисавшей с высокого дерева, прямо на тропу перед ними ловко соскользнул лохматый, в красной раскраске, человек – настоящий дикарь в набедренной повязке, с луком за спиной и копьем в руке. Воткнув копье тупым концом в землю, он бросился бежать. Амбунду загомонили, окликая его на всех известных им наречиях. Один, по приказу Бонгани, бросился вдогонку, но скоро вернулся, не слишком при этом запыхавшись: излишняя ретивость была чревата опасностью схлопотать стрелу, возможно, отравленную.

– Дозорный, – заключил Бонгани. – Значит, деревня совсем рядом!

Рафаил выдернул копье из земли, осмотрел грубый, но острый железный наконечник, откованный, очевидно, в местной кузнице.

– А это предупреждение, – сказал он. – Нам здесь не рады. И сообщают, что дальше лежит чужая земля…

– Для нас не может быть чужой земли! – надменно сказал Бонгани. – Мы государственная экспедиция и находимся на территории государства Борсхана! Вся земля в пределах границы принадлежит нам!

Метров через двести лес поредел, и они вышли к деревне, которую видели с вертолета: часть домов у самой воды на сваях – на случай разлива Кванзы; на другой половине – обычные круглые туземные постройки с маленькими окошками, изготовленные из сплетенных веток, обмазанных глиной. Кое-где у домов стояли натертые сероватой золой низкорослые туземцы, вооруженные копьями и луками, но агрессии к явившимся из леса чужакам не проявляли.

Бонгани расположил изготовившихся к стрельбе «Чёрных леопардов» в кустах вдоль опушки, в то время как двое амбунду и Рафаил вошли в деревню, завязав беседу с вышедшими навстречу туземцами. Через некоторое время те положили оружие себе под ноги, а Рафаил воткнул трофейное копье острием в землю. Это было хорошее начало. Остальные члены экспедиции подошли к переговорщикам, туземцы тоже высыпали из хижин: расписанные узорами из красной глины мужчины были заметно выше серых, и без оружия, к ним присоединились женщины и дети. Это был знак доверия.

– Если крикну: «Ложись!» – все сразу падают на землю, – предупредил Бонгани, когда экспедиция подходила к туземцам.

Племя рыбаков, поклонявшихся Бессмертной Анаконде, держалось довольно миролюбиво, хотя вблизи выглядело дико и довольно грозно: устрашающая раскраска, насупленные лица, рассмотреть черты которых мешал слой глины, настороженные глаза – как у выглядывающего из зарослей леопарда… К своему удивлению, Кира не то что не испытывала страха, – напротив, разлитое в воздухе ощущение опасности вселяло в неё необычный подъем и возбуждение. Прав был Пьер Фуке: она подсела на адреналин!

Между домами на протянутых веревках и лианах вялилась рыба. Рассортированная то ли по породам, то ли по размерам, она издавала сильный специфический запах, который нельзя было назвать приятным. Впрочем, из некоторых домов доносился запах печёной рыбы, который вызывал аппетит у проголодавшихся путешественников. Где-то плакал младенец, вскоре к нему присоединился еще один, потом еще… Словно они в обычной рыбацкой деревне в верховьях Дона…