Вера Алексеевна в академии боевой магии (СИ) - Либрем Альма - Страница 73

Наставник.

Чёрт! Ей не зря не понравился этот священник! И не просто так она боялась этой встречи! Мужчина, казавшийся при свете дня совершенно пустым с магической точки зрения, оказался на самом деле просто тёмным магом, причём тёмным настолько, что днём его магия не работала совершенно.

Зато сейчас функционировала просто отлично.

- Отпустите, - прохрипела девушка, пытаясь вырваться из его плена, но священнослужитель держал очень крепко.

- Ну, куда же ты, моё драгоценное творение, - прошептал ей на ухо Олаф. – Я столько времени потратил на то, чтобы тебя создать, а ты предпочла ожить сразу после того, как уехала от меня. Какая прелесть! Я даже предположить не мог, что всё сложится так удачно… Уж было расстроился, когда ты не проснулась сразу после ритуала.

- Я не понимаю, о чём вы!

Удавка стала сжимать горло немного мягче, а Свеннсен у Верены за спиной рассмеялся.

- Ах да, ты ведь не можешь этого знать… Ты, должно быть, недоумеваешь, почему не помнишь, как прожила все эти годы, верно?

Девушка крепко сжала зубы, чтобы не рассказать ненавистному священнослужителю, что она на самом деле о нём думает. И всё она прекрасно помнила, хотя годы провела и не в этом теле!

- Дело в том, - протянул Свеннсен, - что твоё тело было создано мною. Магическим образом, понимаешь? Я долгое время думал, как так получилось, как был создан человек… Ведь, должно быть, ключ был в магии? Мне казалось, что наш создатель – это всего лишь какой-то высокоодарённый маг, и я действительно оказался прав. Но мне надо было на ком-то экспериментировать. Я долгое время собирал магическую энергию, старался идти законным способом, взял в качестве эталона твою сестрёнку – она любила прибегать ко мне и читала книжки, а я сделал её точную копию. Почти как живую! Но, когда я создал тебя, то понял, что ты – всего лишь наполненное магией и хорошо функционирующее тело. Мне пришлось провести ритуал. Знаешь, почему? Потому что для того, чтобы совершить большое открытие, мне надо было взрастить в тебе душу…

Верена сжала зубы. Только этого ещё не хватало! Взрастить в ней душу! Что это за фанатик?

- Потому я провёл ритуал. Был очень большой магический всплеск, и эти дураки из академии решили, что ты им нужна. Я отправил к ним просто красиво наряженную куклу… Кто ж знал, что ритуал просто сработает не сразу? Что ты оживёшь уже в карете? Но это не имеет никакого значения! Потому что я создал тебя, от начала и до конца, и я – твой повелитель. И теперь ты будешь делать то, что я тебе скажу! Потому что ты – моё творение!

Ужасно хотелось мстительно заявить, что её душа никакого отношения к чужой магии не имеет, но умом Верена понимала – это не совсем так. Должно быть, дома ей стало плохо ночью, и она умирала. Но… Верена ведь всегда хотела жить долго и счастливо, правда?

Магический ритуал, подействовал он или нет, не создал душу с нуля. Он просто выдернул чужую из другого мира, скорее всего, умершую не тогда, когда ей полагалось, и впихнул в это молодое красивое тело.

Не было никакой предыдущей хозяйки. Вообще ничего не было! Был сумасшедший священнослужитель, который возомнил себя божеством.

- И теперь я почти у цели, - продолжил Олаф. – Я знаю, что могу управлять тобой. И мы устроим настоящее представление на этом торжественном балу! Ты покажешь, на что способно моё творение! Продемонстрируешь им, насколько ты сильна и прекрасна. Это будет просто обворожительно! Я даже не сомневаюсь в том, что мы вдвоём произведём фурор! И, разумеется, ты никому ничего не скажешь, потому что вот это останется на твоей лебяжьей шейке. Правда ведь, ты будешь не против?

Верена не смогла проронить ни слова. Она почувствовала, как удавка на какое-то мгновение сжалась вокруг её горла, а потом словно исчезла – на самом деле, всего лишь впиталась в её кожу.

- Не спеши выходить замуж, - протянул Олаф. – Этот демон вряд ли сможет тебя спасти. Он ведь всего лишь один из этих жалких одарённых долгожителей. А я – творец! И я ещё продемонстрирую им всем настоящую высоту мысли! Пусть это тело и было создано из чужой магии, чужой энергии и по чужому подобию, но ведь душу-то я выковал сам!.. А теперь иди. Жених, должно быть, уже тебя обыскался? Помнишь, что ему ничего нельзя рассказывать, правда?

Удавка, напоминая о себе, на какую-то долю секунды крепче сжалась вокруг горла Верены, а потом вновь ослабла, словно показывая, что не всё ещё потеряно. Олаф же, напоследок издав какой-то мерзкий звук, напоминающий хихиканье, сделал шаг назад и словно растворился в темноте.

Верена пошатнулась и, с трудом нашарив соседнюю стену, сползла по ней на пол и закрыла глаза. Она чувствовала, что не сможет рассказать Альбину ровным счётом ничего – потому что удавка на её горле, пусть уже и не давившая так сильно, всё равно оставалась. И девушка, хотела она того или нет, чувствовала себя пленницей сумасшедшего священнослужителя, вздумавшего, что она – его собственность.

Что она – его создание.

И, что самое страшное, её тело отчасти было с Олафом согласно. Потому что, в отличие от сознания, пока что сопротивляться не спешило.

Глава тридцатая

…Верена никогда не думала, что зал академии мог настолько сверкать и быть таким чистым и отремонтированным. Она чувствовала себя словно в какой-то другой жизни, где академия не была разрушенной, а и вправду оказалась такой элитной, как об этом рассказывал Миллер. Теперь появился смысл и в высоченных потолках, которые прежде выглядели по меньшей мере абсурдно. Зато теперь, когда невесть откуда появились дорогие, украшенные золотой листвой люстры, пол кто-то починил, а у стен оказались столы с вкуснейшими яствами, вся роскошь огромного зала выглядела не излишеством, пришедшим в упадок, а чем-то уместным, красивым, таким себе местом для отдыха каждого студента и преподавателя академии.

Даже великолепное платье, выбранное Альбином, не смотрелось как нечто чужеродное в общей атмосфере празднества. Верена, впервые увидев нежно-голубой наряд из тонкой, летящей ткани с полупрозрачными рукавами и украшенным россыпью полудрагоценных камней лифом, возмутилась было, что в этой грязной, полуразрушенной академии нечего наряжаться в подобное – но теперь вдруг осознала, насколько уместно смотрелось платье в украшенном и приведённом в порядок зале.

К тому же, и Альбин отнёсся к своему внешнему виду на удивление серьёзно. Верене, прежде видевшей его всегда в чём-то тёмном и неброском, было удивительно смотреть на демона, облачённого в классический фрак, должно быть, не слишком удобный, но отлично сидевший на мужчине.

- Осенний бал в академии – шепотом пояснил он, придерживая Верену за руку и не отпуская её от себя далеко, - всегда одно из самых красивых мероприятий. И одно из самых важных. А мы, как ни крути, главные герои сегодня – ведь танцующих пар будет всего три.

Должно быть, если бы девушка чувствовала себя нормально, она позволила бы себе какой-то комментарий по отношению этого празднества… Или спросила бы, почему вдруг пол стал таким ровным, и паркет на нём выглядел обновлённым, будто ректор решил потратиться наконец-то на ремонт – что для него само по себе казалось противоестественным. Но задавать эти вопросы и проявлять интерес ко всему происходящему Верена не могла – её тяготила невидимая удавка, затянувшаяся на шее.

Олаф сказал, что сделать объявление собирается на балу.

Верена скользнула быстрым взглядом по присутствующим, пытаясь найти священнослужителя, но он, должно быть, сейчас укрылся за чьими-то спинами, не изменяя, впрочем, привычной черной рясе. Взгляд цеплялся за других – за счастливых Сири и Алеха, державшихся за руки и стоявших в одном из трёх углов невидимого, начертанного магией треугольника, по линиям которого должны были двигаться танцующие, - за Джеймса, зачем-то притащившего с собой паучиху, вероятно, в качестве партнёрши…

За Данелию, стоявшую под руку с воистину огромным Зорахом.