Сирафины. Начало (СИ) - "Первый Вестник" - Страница 21

Он бросился к возлюбленной, не сводя с нее широко раскрытых от ужаса влажных глаз. Он крепко схватил ее руку и прислонил к своим губам.

— Родная моя, не надо! Ты…пожалуйста, не надо. Не бросай меня, прошу. — Не зная, что делать, он продолжал разговаривать с девушкой, ожидая в тщетной надежде, что она ему ответит. Он осторожно гладил ее волосы, едва сдерживая вырывавшиеся эмоции. А на его испачканном лице отчетливо читался страх.

— О, Боже, Магда! — Волнительный голос подоспевшей Алины раздался позади. При первом взоре на окровавленную голову подруги она отвернулась, но потом взяла в себя в руки и подошла.

— Алин, скажи, что она не погибла. Скажи.

Вместо того чтоб ответить брату, воительница крепко схватилась за плиту и приказала Скафандру активировать солдатскую способность «Экзо-скелет». При помощи нее Алина сумела сдвинуть в сторону глыбу, высвободив застрявшую ногу. После этого она медленно перевернула тело Магды на спину.

— Она жива. — Выдохнув, произнесла Дриадра и указала на область солнечного сплетения, где тусклым светом мерцала маленькая желтая точка. — Искра горит. Скафандр подсказывает нам, что ее организм еще борется.

— Слава Богу! — не отводя взгляда от пострадавшей, приговаривал парень.

— Ник!

— Она жива.

— Никита! Да приди же ты в себя. — Алина схватила брата за подбородок и повернула его к себе лицом. — Ей нужна помощь, слышишь? Мы должны постараться, иначе она умрет.

— Да. Да, точно, ты права. — Лихорадочно покивал головой он.

— Что здесь произошло? — Наконец, объявился Шанхай. Он прихрамывал, держась за раненную руку. — Что с Молнией? Как она?

— Ли, нет времени на вопросы. — Оттряхнула Алина. — Сходи за Эйфорией к сундуку как можно быстрее, а потом сразу к сфере.

Китаец не стал донимать расспросами и тут же отправился исполнить просьбу воительницы.

— Я возьму вещи, а ты бери ее на руки. — Решительно обратилась она к Нику. — Нам надо успеть к сфере.

Подобно соклановцу, Керажвел, молча, сорвался с места вместе с раненной Магдой. Время для него затянулось длинной петлей. Даже ожидание Укротителя показалось не таким мучительным, как путь к сфере, где на кону стояла жизнь близкого человека. Он не чувствовал усталости. С заметной растерянностью на лице он преодолевал арену, попутно проклиная последнюю, Паука и незримых зрителей, которые под аккомпанемент задорного голоса диктора изрыгали в едином порыве «Иль». Их не волновали его переживания. Предавшись звериному инстинкту, они без доли сострадания утоляли собственную жажду зрелищ.

Спустя несколько минут ускоренной ходьбы, Алина с Ником все же достигли места назначения, где их с тремя небольшими банками, наполненными Эйфорией, уже ждал Ли. Сфера сложилась, а затем исчезла столь стремительно, как появилась, оставив по себе лишь вспышку света, озарившую разбитую арену.

Глава 7

Этот город не славился чем-то особенным. Со своими размерами он без проблем мог посостязаться с индийским Дели, однако не имел и третей части его обширной до неприличия инфраструктуры. Он мог похвастаться богатой многовековой историей, однако оказывался бессильным перед тысячелетиями арабского мудреца — Багдада. Его умеренный степной климат с плодородными почвами, а также внушительными водными ресурсами в виде озер и небольших речушек подкупал. Тем не менее, где-то в центре Кавказа в окружении живописных гор цвел и благоухал Тифлис. Словом, обычный, развитый крупный город, коих по всему земному шару имелось в достатке. Изо дня в день специальные беспилотные машины здесь чистили уложенные гладким и сверхпрочным асфальтом улицы, а армия горожан изо дня в день наводняла их. В меру высокие здания, подобно праздничной новогодней елке, светились всеми цветами и оттенками, рекламируя что-нибудь новое, связанное с бытом местных жителей. Пока на окраинах города в унисон гудели десятки автономных заводов, ферм, фабрик и шахт, его центр утопал во всевозможных развлечениях. На центральной площади, соседствовавшей с аккуратным зеленым парком, редко было тихо. То масштабные конкурсы, то грандиозные концерты, то социальные митинги. Что-то, да случалось. Но не сегодня. Сегодняшний день оказался тем самым спокойным перерывом, отдышкой, после которой последует очередной марафон. На практически пустующую площадь с высока взирал ее 30-метровый бронзовый смотрящий — молодой мужчина, с гордо поднятой вверх головой. В правой руке он держал знамя с высеченным на нем именем города — «Македонск». Его левая рука тянулась вперед и как бы приветствовала тех, кто находился на площади, в то время как ноги уверенно стояли на бронзовом постаменте, напоминавшем неровную угольную глыбу, где также имелась надпись.

«Нетленна честь, бессмертна слава.

Живет вовеки дело Александра

В краю, воскресшем его волей

И ставшем снова величавым.»

2098.

Нетрудно было догадаться, какому Александру местное население посвятило памятник и четверостишье в знак своей благодарности. Еще при жизни Сирафинов, как говорилось, буквально воскресил некогда индустриальный регион. Причиной этому стали открытия ученых, внезапно обнаруживших в черном ископаемом чрезвычайно важную роль для науки Золотого Века. Заброшенные шахты открывались, а рядом с ними ради удешевления и упрощения производства вырастали промышленные гиганты — заводы и фабрики. Так, регион стал одним из стратегически важных узлов обновленной цивилизации, а два его крупнейших города слились в один огромный центр под названием «Македонск».

«Время идет, а мы так и не научились правильно чтить память предков. Вместо того, чтобы быть такими, как они, мы возводим статуи в их честь. Заделываем пустоты в долговечной истории недолговечными кусками гранита и бронзы, испуская при этом океаны пафоса. Успокаиваем себя идолопоклонством вместо настоящего движения вперед. Не учимся на ошибках» — внезапный внутренний монолог разыгрался в одиноко стоявшем посреди пустой площади мужчине. С порицающим недоумением он сканировал пристальным взглядом бронзовую скульптуру в надежде обнаружить что-то еще. Когда ему надоедали изыскания, он переключал внимание в сторону на стоявшую поблизости высотку. Даже при свете дня ее освещало ослепительными неоновыми огнями виртуальных изображений — это была поочередная трансляция игр, проходивших в настоящее время в разных сирафинах. Быстроменяющиеся ядовитые картинки дотошного наблюдателя раздражали еще сильнее, и тогда он, вынужденный в ожидании как-то коротать время, возвращался к увековеченному в металле Сирафинову для возобновления философских умозаключений. Уж данное занятие флегматичному характеру приходилось по вкусу.

— Дружище!

Кто-то резко отряхнул наблюдателя за правый рукав. Повернувшись, он увидел пред собой сгорбленного, пожилого мужчину. Густая щетина на его лице, хриплый глосс, взъерошенные волосы, растрепанная, грязная одежда, испуганный взгляд. Сперва мыслитель счел незнакомца за неопрятного. Так называли «особенную» прослойку общества, которая не имела своего жилья, страдала от тех или иных зависимостей и не участвовала в социальной жизни общества. В масштабах Македонска их было совсем немного.

— Чего тебе?

— Помоги мне, дружище! — Испуганные, глаза бродяги округлились.

— У меня нет Синего порошка

— Я не за тем.

— Пойла тоже нет. И крема нет. Иди прочь

— Выслушай меня.

— Я целыми днями выслушиваю самых разных людей, у которых проблемы серьезнее. С чего я должен тратить время на тебя?

— Скажи, что я в порядке. Я тебя умоляю, дружище. — От отчаяния незнакомец пал на колени, едва не рыдая.

— Что сказать? Кому сказать?

— Они меня заберут, но я не хочу туда! Слышишь? Я не пойду туда. Руки наложу на себя, но не пойду.

— Да успокойся, мужик. В чем дело?

Теперь обеспокоенному наблюдателю стало, как минимум, интересно, что от него хотят. И тут ответ не заставил себя долго ждать — вопреки общепринятым правилам транспортного движения легковое электро авто пересекло площадь, остановившись рядом. Оттуда выскочили мужчина и женщина в серой форме. На груди у них блестел значок с изображение поднятого вверх кулака и трех заглавных букв: «АСП», а при себе они имели пистолет и дубинку. Даже без зеленых точек у их висков можно было догадаться, что они являлись роботами. Они неестественно моргали и надували грудные клетки, пытаясь походить на человека.