Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ) - Маркелова Софья - Страница 26

Умерла — и отлично. Одним ртом меньше.

Эти слова профессор никогда не забывал. Через два года после того разговора Аш ушел из дома исполнять мечту. Он оставил за спиной маленькую покосившуюся избу, пропитанную запахом навоза, а также отца и мать, разозленных его выбором. Там же осталась его нескладная старшая сестра Линетта, которую никто не брал замуж, и младший брат Исери, за два года превратившийся в жестокое чудовище, избивающее детей и калечащее животных ради удовольствия. Ашарх оставил в выжженных солнцем степях даже память о бедном жеребце Дымке, которому Исери выколол глаз в качестве мести за укушенную руку.

Но слова брата Аш тогда забрал с собой и хранил их в самом темном уголке своего сердца многие годы. Он бы никогда не простил Исери за них.

Лантея заметила утром странное состояние своего спутника, но решила не приставать с расспросами. И мысленно Ашарх был ей крайне благодарен за это, так как разговаривать совершенно не хотелось. Пока он собирал последние вещи и завтракал, марево неприятного сна-воспоминания развеялось, но оставило после себя гнилое послевкусие почти на весь день.

Когда путешественники покидали дом, то солнце еще даже не было видно из-за горного хребта. Лантея так и оставила тело тети на кровати, что показалось Ашу весьма странным, но он не решился переубеждать девушку. Она хотела максимально воспроизвести некие похоронные обряды своего народа в чужих условиях, и ее нельзя было в этом винить.

Хетай-ра вела их к подножию Мавларского хребта. Казалось, будто горы располагались совсем рядом, но с каждым последующим часом в дороге профессор все больше убеждался, что это был лишь обман зрения, так как расстояние до хребта не уменьшалось.

— Мне кажется, я умру задолго до того, как окажусь в пустынях, — тяжело дыша, пробормотал Аш, поднимаясь на очередной холм, которые появлялись все чаще по мере приближения к горам.

— Мы еще даже не подошли к подножию, — укорила собеседника хетай-ра, которая легко ступала рядом, почти не запыхавшись. — Думаю, где-то после обеда уже начнем восхождение.

— И сколько дней у тебя занял переход через хребет в первый раз?

— Не знаю. Я очень долго искала место для подъема, потому что Чият оставила только приблизительные указания. А в какой-то момент я просто заблудилась и попала в цепь горных пещер, где потратила день или два на пустое хождение по кругу.

— Звучит не очень оптимистично. Какова вероятность, что в этот раз мы не потеряемся там?

— Ну, с этой стороны хребта у меня есть ориентир в виде горного ручья, по которому я спускалась. А на вершине будем идти по звездам и солнцу, — не очень уверенно ответила Лантея, чем вызвала у спутника нервный смешок.

— Еще никогда в жизни мне не хотелось иметь крылья так сильно, как сейчас. Гарпии бы без усилий пересекли эти горы.

— Завидуешь им? А мне кажется, гарпиям очень не повезло. Я бы не смогла жить без рук, — девушка посмотрела на свои ладони в перчатках.

— Они такими были созданы богами и давно уже привыкли. Так же, как ты привыкла к своим клыкам или когтям. Тем более что на крыльях у них есть цепкие пальцы, которыми гарпии замечательно умеют держать предметы.

— Но ведь они больше похожи на какие-то крюки: такими не написать письмо, не сыграть на музыкальном инструменте и не натянуть лук. Только хвататься за скалы и можно.

— Ты совсем ничего не знаешь о Ровалтии и особенностях ее обитателей, верно? — Ашарх едва заметно улыбнулся, поправляя сумку на плече. — Я расскажу кое-что. Когда-то в северных горах существовало Гнездо Золотых Мастеров, они владели тайными знаниями о местах добычи золота в Ровалтии и умели обрабатывать этот металл. Это была тончайшая работа, повторить которую никому не удавалось, а ведь птицы пользовались лишь своими клювами и крюками. Тогда гарпии еще не унижались до торговли украшениями с людьми, как это стало сейчас.

— А что произошло?

— Если коротко, то гражданская война. Из-за которой было убито множество крылатых, к власти пришли кровожадные Гнезда, развязавшие бесполезную Двадцатилетнюю войну с Залмар-Афи.

— И все эти мастера погибли? — выдохнула Лантея, завороженно слушающая собеседника.

— До последнего. Тайны нахождения золотых шахт исчезли вместе с ними. Теперь изделия, оставшиеся с тех времен, охраняются гарпиями как величайшее сокровище. А существующее ныне Гнездо Золотых Мастеров лишь носит то же название, но обрабатывать золото эти гарпии уже не умеют. Быть может, тот клан погубили из-за обыкновенной зависти. К сожалению, мы никогда не узнаем всей правды. Для этого нужно было родиться крылатыми созданиями.

Ашарху было приятно, что ему удалось заинтересовать девушку этой историей. У хетай-ра горели глаза жаждой новых знаний, она еще и еще просила профессора рассказывать о Ровалтии. И мужчина поведал ей о ритуальном пении гарпий из Гнезда Серебряного Крика, о вулкане Тих и его верных стражах, чьи крылья черны от вулканического пепла. За этими удивительными разговорами путешественники сами не заметили, как подошли к подножью Мавларского хребта.

Величественная неприступная преграда поднималась до самых небес, заставляя сердце профессора трепетать. Он был восхищен незыблемой мощью природы, одновременно предвкушая восхождение и опасаясь его. Солнце стояло в зените, освещая лишенные деревьев холмы. На горных склонах почти не было растительности, но путники все же сумели развести небольшой костер и приготовить обед.

После быстрого отдыха силы Ашарха восстановились, и покорение Мавларского хребта началось. Лантее без проблем удалось найти ручей, о котором она упоминала ранее. Именно его путешественники и решили придерживаться. Первые несколько часов дались преподавателю нелегко: несмотря на то, что они находились еще достаточно низко и подъем был не слишком крутым, но физической подготовки преподавателю не хватало. Даже хетай-ра начинала останавливаться чаще.

— Эти горы ведь совсем необитаемы, да? — обратилась к спутнику девушка, пытаясь отдышаться.

— Насколько я знаю, здесь теперь живут только твари. Но не тот вид, который мы встретили в лесу, а крылатый, охотящийся в воздухе. Они выглядят иначе, но так же высасывают энергию из своих жертв, как и те ужасные многоножки, — Ашарх медленно шел следом за Лантеей, опираясь на крепкую палку, которую он подобрал еще на привале.

— Хорошо было бы их не встречать! И чем они тут питаются? — хетай-ра с завистью посмотрела на импровизированную трость профессора. Сама она о таком не догадалась.

— Твари летают здесь не просто так, Тея. Они заселили Мавларский хребет лишь потому, что когда-то тут жили люди. Еще до образования королевства Мизган, что было много раньше создания самого Залмар-Афи, в горах осели люди. Здесь стояли каменные города, служившие крепостями на границе с песком, — Аш пожал плечами. — В те времена никто еще не знал, что ожидать от ваших пустынь. Это были неизведанные земли, вот человечество и опасалось нападения.

— Куда они все исчезли тогда?

— Условия для жизни оказались тяжелыми. Здесь ничего не росло, было мало воды, активно нападали твари, о дорогах и речь не шла. Скоро люди поняли, что со стороны пустынь Асвен угрозы не предвидится, поэтому постепенно эти города опустели, жители их покинули.

— Но почему тогда твари остались? Если кормиться им было больше нечем, — Лантея обращалась к спутнику, но сама внимательно следила за небом.

— Думаю, по привычке. На уровне инстинктов они ожидали возвращения добычи. Да и кое-где люди есть, пусть их и мало. В западной части хребта, например, есть множество шахт, твари продолжают охотиться там. В этом же районе, по идее, совсем пусто. Так что, можешь не волноваться. Наверное, — слова преподавателя не придали девушке особой уверенности, но озираться она перестала.

Постепенно горный уклон становился все круче, пока, наконец, не вынудил путешественников отказаться от идеи двигаться вдоль ручья. Им пришлось выбирать более пологий путь, который лежал в ложбине между невысокими горами. Склоны были сухими и голыми, путникам редко встречались низкие деревья, но Аш предусмотрительно обдирал их до последней ветки. И когда начало темнеть, то именно благодаря этому запасу пара развела небольшой костер, в котором испекла картошку на ужин.