Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 18

Драко вышел из-за игрального стола, вертя кий меж двух пальцев, и Гермиона заметила, что он одет, как тогда. Слишком просто. Тёмные джинсы и серая футболка, открывающая руки. Девяносто девять процентов студентов в комнате были одеты неформально, но именно Малфой привлекал к себе её внимание, несмотря на то, что она уже видела подобное раньше. Это всё ещё не укладывалось в голове Гермионы, словно кто-то взял и отсоединил огромную часть от укоренившегося образа в её сознании. Малфой должен быть злобным, с серо-зелёным галстуком на шее и ненавистью в глазах. Вот так и никак иначе.

Драко наклонился, делая удар. Она прочертила взглядом дорожку по его руке, словно художник, который собрался рисовать и, как назло, забыл все детали анатомии, отчего пришлось лезть в учебник, чтобы, наконец, вспомнить, куда же крепится предплечье. Его движения были плавными, кошачьими, похожими на то, как двигался едва проснувшийся Живоглот. Малфой явно играл не в первый раз.

Вдруг кончики нежно-розовых миндалевидных ногтей легли на его правое плечо, привлекая к себе внимание. Гермиона подняла брови, осознав, что видит Флёр Делакур. Она принесла Драко напиток и встала от него так близко, что это не показалось обыденным. Всем вокруг было всё равно, будто это было… в порядке вещей. Флёр что-то сказала Драко, после чего их напитки отправились на ближайший столик, а он поставил белый шарик на зелёную ткань стола, склоняясь над шармбатонкой и показывая ей, куда нужно бить. Хохот девушки заполнил комнату, и Гермиона в удивлении округлила глаза. Они же соперники. Это вообще нормально?

— Кто здесь отвечает за вынос мусора? — Гермиона услышала высокий писклявый голос и повернулась на звук. — Кто бы это ни был, он делает свою работу из рук вон плохо, ведь ты, грязнокровка, всё ещё здесь.

Улыбка Паркинсон была, как всегда, гаденькой и натянутой. Вот уж чьё лицо никогда не менялось. Гермионе казалось, что Паркинсон даже спит вот так, как жуткая кукла, с этой улыбочкой, полной издевательств.

— А кто отвечает за унылое и уже всем надоевшее дерьмо, вечно вылетающее из твоего рта, м? — Гермиона склонила голову, не теряя самообладания. — Вытри губы, у тебя налипло.

Паркинсон прищурилась, и гриффиндорка с удовольствием отметила, что деланная бравада сползает с её намакияженного лица, как некачественная мастика.

— Закройся, идиотка, — губы стоящей напротив изогнулись в злобной гримасе. — Даже своим псам ты стала противна, и они кинули тебя. Видимо, нашли кого-то более достойного, перед кем пресмыкаться.

Пэнси хихикнула, вновь возвращая себе уверенность. Будто она подпитывалась, сбрасывая с себя всю эту грязь.

— Ну, кто-кто, а ты уж о пресмыкательстве знаешь не понаслышке. Кстати, где твой парень? — Гермиона встала на носочки, смотря поверх головы слизеринки и видя, как Малфой шарит руками по телу Делакур. — О, кажется, он нашёл кого-то получше.

Она видела, как глаза Паркинсон наполняются искренней ненавистью и… болью. Гермиона специально использовала именно это слово: парень. Она никогда не общалась с Пэнси, но не проходило ни дня общих занятий, чтобы гриффиндорка не слышала от той постоянных разговоров о Малфое. Гермиона не сильно вникала в смысл этого бреда, но ещё тогда отмечала, с какой напористостью Паркинсон рассказывала о Малфое как о своём парне. Она несла этот ярлык, словно флаг, будто это могло стать правдой, если сказать о желаемом миллионное количество раз.

Гермиона не знала, какие отношения между ними, но, судя по происходящему сегодня, не самого высшего ранга. Говорил ли Драко о Паркинсон, как о своей девушке? Грейнджер не могла вспомнить ни разу. Разве что короткое «Пэнс», вместо обращения по фамилии.

В другой раз Гермиона посчитала бы это слишком подлым — вот так вскрывать ржавым ножом рану другого, несмотря ни на что. Особенно видя откровенную боль. Но… Паркинсон была сама виновата. Кто просил её влюбляться в Малфоя? Все вокруг знают, что такие люди недостойны любви.

— В чём здесь дело? — к Гермионе подскочила Джинни, подозрительно глядя на слизеринку.

— Ни в чём. Твоё здоровье, Пэнси! — гриффиндорка подняла стакан и, нацепив на лицо улыбку, развернулась, потянув подругу за собой, пока Паркинсон не отошла от болевого шока и не нашла у себя в загашнике ещё пару сотен оскорблений.

Эта перепалка здорово вымотала Грейнджер, на самом деле, как и все конфликты. Потому что от негатива подпитываются только змеи. Гермиона осушила апельсиновый сок парой глотков, поставив ёмкость на столик и при этом поймав удивлённый взгляд Джинни.

И не только её.

***

— Салазар, и эти два кретина тоже здесь? — Малфой упал на диван, забросив ногу на колено.

— С грязнокровкой? — спросил Тео, проследив за взглядом друга и подав ему стакан с огневиски и кофеиновой содовой. — Нет, она вроде пришла с Уизли-младшей. Вейзи, ты будешь?

Нотт перегнулся через плечо Малфоя, передавая напиток. После ответа Теодора дышать в этом душном помещении стало буквально на каплю легче. Нахера здесь вообще горит камин? Это была первая мало-мальски приличная вечеринка за последние два года, так что Драко было просто жизненно необходимо здесь присутствовать. К тому же слизеринцы взяли на себя алкогольную часть, зная, что когтевранцы споются с полоумными пуффендуйцами и забудут о главном веселье. Так что плевать, кто это затеял, главными козырями всё равно обеспечил Слизерин.

Драко была ненавистна мысль о шатании гриффиндорских выскочек в одном помещении с ним во внеурочное время. Хотя венец дебильной троицы всё же пришла, рассевшись в другом конце комнаты и ведя задушевные беседы с Уизлеттой и ещё какими-то двумя гриффиндорками, которые были недостаточно привлекательны, чтобы их имена запомнились.

— Слушайте, неплохо, — протянул Вейзи, растягивая губы в улыбке. — Кто бы мог подумать, что под школьными лахами Грейнджер скрывает такие горячие ножки, да?

Он хохотнул, и Драко повернулся к нему, чуть не свернув шею. Этот придурок практически дословно повторил его идиотские мысли на Чемпионате по квиддичу, когда она стояла в палатке, скованная заклятием и пожирающим взглядом Фенрира.

— Блять, скажи, что ты шутишь, — скривился Малфой, понимая, что слизеринец всё ещё пялится на неё.

— Они охуенно смотрелись бы на плечах, а? — он перевёл взгляд на Драко, забавляясь и делая идиотские недвузначные движения бёдрами. — Я слышал, что грязнокровки горячи. Типа возмещают свою неполноценность в другом, шарите?

— Ты больной ублюдок, Вейзи, — фыркнул Тео, и алкоголь чуть не полился у него через нос от смеха. — Внешность Грейнджер… никогда не была проблемой. Её рот, который не закрывается, плюс грязная кровь. И два отростка в виде Поттера и Уизела.

— Ну, я не думаю, что она тащит их с собой, когда собирается потрахаться, — засмеялся Вейзи, и Малфой почувствовал, как трясётся от смеха рука однокурсника слева от него.

— Просто завалите, серьёзно, — скривился Драко. — Вам обоим достаточно.

Друзья захохотали в ответ, обмениваясь ещё парой реплик. Малфой нехотя перевёл взгляд на грязнокровку. Она сидела на бирюзовом диване, забросив ногу на ногу и качая ступнёй, преломляя свет камина в паре маленьких камешков на застёжке светлых босоножек. Ноги, чёрт их дери, и правда были хороши. Драко бы никогда не сказал это вслух, как Вейзи ляпал вслух всё подряд, подобно пятилетнему, но он об этом думал. И это было уже достаточно неправильно.

Волосы грязнокровки были более объемными и в какой-то степени собранными, что совершенно не имело смысла. Так что Драко решил, что дело в каких-то гламурных чарах или чём-то подобном, что так любила Паркинсон.

И Пэнси обожала носить такие юбки, как та, что была надета на Грейнджер сейчас. Что больше походила на пояс. Но на Гермионе такие вещи не выглядели вызывающе. Какая ирония.

— Нормально?..

— Что? — Драко уловил только окончание фразы, понимая, что у него что-то спросили.

— Говорю, это нормально, что ты зажимаешь Делакур? — поднял брови Вейзи. — Это разве не конфликт интересов?